Гончие преисподней - читать онлайн книгу. Автор: Денис Чекалов cтр.№ 23

Я медленно сосчитал до десяти, давая ей шанс продолжить. Но она молчала, видимо, пытаясь понять, как ей жить после смерти мужа, на кого сердиться и кого теперь презирать.

– Это кольцо на вашем указательном пальце, – произнес я. – Нет, другое, на левой руке. Я обратил на него внимание еще утром. Откуда оно у вас?

Она подняла плечи и передернула ими. Легкая дрожь пробежала по ее телу.

– Подарок мужа. Простая безделушка.

– Отнюдь.

Я протянул руку и взял ее ладонь в свою. Она попыталась отдернуть кисть, но не успела.

Когда мои пальцы дотронулись до украшения, перстень превратился в черную многоножку, лапы которой глубоко погружались в тело Маргариты.

– Я так и думал, – коротко кивнул я. – Кольцо Стратибора. Выпивает жизнь из того, кто его носит, и передает энергию своему создателю. Откуда оно у вас?

Маргарита резко выдернула руку.

– Это никого не касается.

Гламур обсыпался с нее, как сахарная глазурь.

Несколько секунд она сидела, глядя на кольцо. Потом ее лицо вновь исказилось мукой.

– Ладно, мне все равно пришлось бы это рассказать. Маргарита Сарнмир умерла три года назад. Именно тогда я познакомилась с Джулианом.

Рот женщины предательски дернулся.

– Меня зовут Стефания, я ее дочь. Всю свою жизнь я провела в Миланде и раньше не приезжала в страну Эльфов. После трагедии… Сарнмир был очень добр ко мне, чуток, без него я бы не справилась. Вскоре мы поженились. С ним я чувствовала себя спокойно, уверенно, как если бы был жив мой отец. Не знаю, что привлекало его во мне – моя красота, молодость или магическая сила, которую я получила от бабушки Констанции. Потом появился Алеганд. Он знал еще моего деда. Ходили странные слухи о его неестественном долголетии. Однажды он крепко поссорился с моим отцом и много лет не переступал порога нашего дома. Свадьба была хорошим поводом для примирения. Он подарил мне это кольцо и сказал, что я должна носить его, не снимая. Сперва я ничего не замечала. Я была счастлива. Мы с Джулианом открыли для себя новую жизнь и думали, что она будет длиться вечно.

Стефания усмехнулась.

– Потом начались мигрени. Болела голова, ломило все тело. Начали седеть волосы. За несколько месяцев я превратилась из юной, прекрасной девушки в старуху, которую вы видите перед собой сейчас. Никто не мог мне помочь.

Наверное, именно тогда зародилось ее глубокое разочарование мужем. Сильный и уверенный с виду, он не сумел защитить то, что было для нее так важно, – ее молодость и красоту.

– Сперва мы не знали, что всему причиной кольцо. Но однажды я попыталась его снять – и не смогла. Порой у меня возникает мысль отрубить себе палец, но уже слишком поздно. Алеганд выпил из меня юность. Я думала, что скоро умру. Но он оказался хитрее. Не было смысла добивать меня – во мне почти не осталось астральной энергии, которую он мог бы забрать. С другой стороны, Алеганд понимал, что стоит мне умереть, и гнев Джулиана будет ужасен. Но пока я была жива, он держал в руках нас обоих.

– Почему вы не обратились за помощью?

– К кому? Кто осмелится пойти против гроссмейстера? Джулиан ходил к Алеганду – настаивал, угрожал. Мне кажется, даже просил. Все бесполезно. Тот знал, что мы ничего не можем сделать.

– Что произошло потом?

– О, Джулиан оказался на высоте.

Я не был уверен, сказано это всерьез или с иронией. Наверное, она и сама не знала.

– Он по-прежнему любил меня, по крайней мере, делал вид. Мы не могли больше оставаться в Миланде, где все нас знали и уже начали задавать вопросы. Здесь, в городе Темных Эльфов, муж представил меня как Маргариту, объявив всем, что Стефания погибла.

Мне хотелось спросить, как в жизни ее мужа появилась Марьяна и какую песню запели после этого скрипки. Но я знал, что еще успею это сделать, и не хотел портить Миг откровенности, даже если больше не узнаю ничего ценного.

– Поэтому вы провели ритуал? – спросила Франсуаз.

Стефания нахохлилась, став похожей на облитую водой птицу.

– Меня там не было. Однако вы правы – Джулиан хотел освободить нас от власти Алеганда. Но не сумел… Думаю, вам лучше поговорить с человеком, который в ту ночь помогал ему.

Наша собеседница настояла на том, чтобы заплатить самой. Наверное, этим она утверждала свою независимость.

Внезапная мысль пронзила меня – Стефания смотрела на своего пасынка глазами молодой девушки, а не женщины, которая годилась ему в матери. Возможно, именно поэтому между ними возникло такое напряжение.

– Ты ей веришь? – спросила Франсуаз, провожая госпожу Сарнмир взглядом.

Я удивился, как у той пальто на спине не задымилось.

– После того что произошло, я не поверил бы даже Хрюше со Степашкой, – ответил я. – Но это объясняет, почему стареющий банкир женился на даме бальзаковского возраста, а не подцепил хористку.

Я задумался.

– Если так, ей было очень тяжело жить с Сарнмиром. Тот пошел ради нее на большую жертву. Чувство благодарности угнетало обоих. Сперва он не мог расстаться с ней из жалости, а может, из ложно понимаемой порядочности.

– Худший из грехов, – согласилась девушка.

– Рано или поздно должен был настать день, когда он начал бы тяготиться Стефанией. Нельзя любить человека из чувства долга – так можно лишь возненавидеть его. Однако расстаться с ней он уже не мог. Это означало не только предать ее, но и перечеркнуть тот благородный жест, которым он так гордился.

– Вышло бы, что все его жертвы зря.

– Это основная причина, по которой люди пытаются поддерживать жизнь в отношениях, которые давно умерли. Она чувствовала, что обязана любить его, а это уж совсем скверно. К тому же, мне кажется, Стефания так до конца и не смирилась с тем, что произошло. Расстаться с Сарнмиром, искать новых отношений с другим человеком значило признать, что она уже не молода и никогда ей не станет. Сжиться с этой мыслью непросто, даже если старость приходит постепенно. А она потеряла юность в одночасье.

Серебряные колокольчики над дверью зазвенели, отмечая приход нового посетителя. Николас Алеганд стоял у входа, опираясь на длинную трость, и оглядывал людей таким мудрым и добрым взглядом, словно собирался немедля окрестить их всех, введя в лоно истинной веры.

Он не ехал за нами – я был в этом уверен. Однако гроссмейстер наверняка знал любимую кондитерскую Маргариты. Если человек с утра до ночи усиленно занят напряженным бездельем, как жена банкира, у него нередко возникают устойчивые привычки.

– Вы поговорили? – спросил старик, нависнув над нашим столиком подъемным краном.