Афганская ловушка - читать онлайн книгу. Автор: Олег Брылев cтр.№ 29

Уважаемый мною генерал Александр Ляховский в книге «Трагедия и доблесть Афгана» (один экземпляр ее он подарил мне еще в далеком 1995-м) напишет: «Советские руководители сначала хотели направить для охраны Генсека НДПА «мусульманский батальон». Майору Халбаеву 10 сентября поставили задачу сдать все документы… выдвинуться на ташкентский аэродром, там личному составу переодеться в афганскую форму и вылететь в Кабул… (Не в Баграм, а сразу в Кабул — слишком высоки были ставки! — Прим. авт.) Однако… последовала команда отставить. Ю. Андропову якобы удалось убедить тогда Л.И. Брежнева и Н.М. Тараки, что направлять батальон нет необходимости, так как Х. Амин будет уже в ближайшее время нейтрализован…»

Достоверность факта подтверждается хотя бы тем, что колонна «ГАЗ-66» батальона уже втягивалась в ворота аэродрома, когда была остановлена будущим руководителем штурма дворца Амина полковником Колесником В.В. и возвращена на базу. Однако, как будет потом рассказывать Хабиб Таджибекович и другие причастные из ВДВ, команда «Отбой!» в тот день общей готовности не отменяла.

Итак, во-первых, ясно, что Андропов уже действовал с ведома Брежнева, который и «дал добро» на уничтожение одного из лидеров соседней страны. Во-вторых, доводы и аргументы шефа КГБ оказались настолько весомыми и убедительными для Генсека, что он вынужден был с ними согласиться вопреки собственным, как оказалось позже, более предусмотрительным намерениям. Поверил им и Тараки.

В-третьих, можно только представить, на каких гарантиях своих людей в Кабуле (или еще кого-то?) зиждилась исключительная уверенность Андропова — переубеждал-то он самого Брежнева!

А. Ляховский продолжает: «Однако акция по устранению Амина провалилась, он поехал на аэродром встречать «учителя» по другой дороге, благополучно миновав устроенную для него засаду… Поэтому по прибытии в Кабул Н. Тараки увидел среди встречающих своего преемника…»

Добавлю, что в момент появления Тараки из самолета, по свидетельству очевидцев, он растерялся. Сильно побледнев, встревоженно начал высматривать среди встречавших своих ближайших соратников, причастных к заговору. Амин, перехватив его взгляд, усмехнулся — с ними пока все в порядке.

Если бы «акция» 11 сентября, а затем и 14-го удалась, то, возможно, и все дальнейшее пошло бы по иному руслу. Но все равно с таким же конечным результатом, как к 1989 году.

Дальше события развивались стремительно. Прибыв в свою резиденцию, Тараки сразу же встретился с заговорщиками. Он сообщил им, что в соответствии с рекомендациями советских товарищей сегодня же предложит Амину пост посла. А если тот заартачится — заставит его. Тараки при этом явно утратил чувство реальности.

Вот здесь как раз и начал играть свою роль С. Тарун, сообщив Амину замысел оппонентов. Тот решил упредить события. Заготовив приказ об увольнении «четверки», он явился вечером к Тараки, который лишь мельком взглянув на документ, начал произносить заранее приготовленную речь. Смысл ее сводился к тому, что в сложившейся в стране и партии ситуации Амину следовало бы ненадолго уехать послом за границу, а по мере ее улучшения его вызовут обратно. Если верить Р. Анвару, Амин не позволил Тараки продолжать и закричал: «Это вы должны уйти! Из-за пьянства и возраста вы выжили из ума!» Вскочив, он быстро ушел. Амин в любой момент мог занять главный пост, а ему предлагают уехать из страны!

По возвращении домой он тут же позвонил Тараки и добавил: «Если вы не уволите этих четырех и не передадите их мне сейчас же, начиная с этого момента я не подчинюсь ни единому вашему приказу!»

В течение двух суток шли лихорадочные консультации Тараки со своими соратниками и советской «четверкой» в составе посла А. Пузанова, Главкома Сухопутных войск генерала армии И. Павловского, главного военного советника генерал-лейтенанта Л. Горелова, генерал-лейтенанта КГБ Б. Иванова.

Борьба между двумя лидерами НДПА вступила в завершающий этап.

* * *

В это время Сарвари предложил еще один вариант устранения Амина — пригласить его на обед 13.09 с участием всей «банды четырех» (афганской, конечно) якобы с целью примирения и просто застрелить, как только тот появится. Однако Сарвари вновь ввел в курс дела своего заместителя Акбари, который тут же предупредил Амина. Эту же информацию передал Хафизулле и Тарун. Амин отклонил приглашение на обед, заявив, что предпочитает услышать указ об их увольнении до обеда.

Тогда у Сарвари и созреет план с вовлечением советского посла якобы в качестве миротворца, а фактически — «подсадной утки». Заговорщики были уверены, что на такую встречу Амин согласится, к Тараки придет, где и будет ликвидирован. На этот раз почти все сработает, хотя верный Тарун вновь предупредит его, что «готовится что-то скверное».

Подтверждает это в своих воспоминаниях и бывший руководитель представительства КГБ Л.П. Богданов: «Утром (14.09) мы поехали на встречу (с Амином) вместе — Борис Семенович, переводчик и я… Потом в его кабинете появился майор Тарун и стал что-то взволнованно говорить премьеру на пушту. Видимо, уловив наше недовольство, он дал понять Таруну, чтобы тот перешел на русский, которым хорошо владел (у него жена была русская). Тарун сказал следующее: «Я предупредил товарища Амина, чтобы он отказался от сегодняшнего приглашения прибыть на обед к товарищу Тараки. Если он появится во дворце, то будет убит. В кабинете Тараки специально приготовлен автомат Калашникова, а в письменном столе лежат два заряженных пистолета». Амин глядел на нас с плохо скрываемым торжеством: «Ну, что теперь скажете? А несколько минут назад точно такое же предупреждение мне сделал по телефону Якуб (начальник генштаба). Так ехать мне на обед или нет? Жду вашего совета». Мы с Ивановым переглянулись. Ситуация возникла щекотливая. «Я бы на вашем месте поехал, — ответил Борис Семенович. — Но окончательное решение за вами». («Вирус «А», с. 408–409.)

Эти же авторы чуть раньше, на с. 399–400, «сдают» и самого Богданова, в ночь на 13.09 срочно прибывшего из Москвы в Кабул и вскоре встретившегося с одним из главных заговорщиков — Сарвари, после чего он, по его же словам, позвонил Крючкову: «Надо немедленно нейтрализовать Амина, иначе будет поздно». Интересно, посмел бы он вдруг предложить подобное шефу, не имея на то установок? Судя по всему, Богданов как бы развивал ранее решенное. А позволил бы Крючков такое вольнодумство подчиненному, не имея на то соответствующих приказов сверху от Андропова? Думаю, ответ очевиден.

Вечером того же дня, 13.09, Богданов опять встретился с Сарвари, который в беседе с глазу на глаз тихо спросил: «Как отнесется Советский Союз, если мы ликвидируем Амина?» Я снова, в который раз, прибег к выработанной формулировке: «Мы выступаем за единство в афганском руководстве, это наша принципиальная позиция. Лично я считаю, что (внимание! — Авт.) нельзя кому-либо позволить расколоть партию. Больше я вам сказать ничего не могу. Это ваше внутреннее дело». Но Сарвари, кажется, понял меня так, что мы не будем возражать против реализации его радикальных планов. «Эх, как мы не догадались сделать это раньше! Я собственными руками должен был задушить Амина, когда он приходил к Тараки». (От автора: при его атлетизме и свирепости он был действительно на это способен.)