Я, ты, он, она и другие извращенцы - читать онлайн книгу. Автор: Джесси Беринг cтр.№ 25

Внезапные изменения полового влечения у человека могут сигнализировать о серьезной внутренней проблеме, но из таких “состояний”, как “бешенство матки”, “нимфомания”, “сатириаз” и, наконец, “повышенное половое влечение”, сделали настоящие болезни. Помимо того, что подобные диагнозы отражают наши предубеждения, практика медикализации необычных явлений принесла мнимым больным больше вреда, чем пользы. Показатель ОСР не у всех одинаков, и разброс значений иллюстрирует тот факт, что в этой области человеческой природы наблюдается большое биологическое разнообразие. Различие в силе полового влечения (даже крайние случаи) – то же самое, что разница в цвете кожи, форме носа и переносимости лактозы. Судить человека за большую или меньшую выраженность этих черт столь же бессмысленно, как и приписывать моральное значение тому, как гены определяют место человека в спектре сексуального разнообразия.

Каких бы взглядов на гиперсексуальность (то есть на “чрезмерные проявления полового поведения, приемлемого в культуре”) вы ни придерживались, готов поспорить, что вы нашли у себя черты, сходные с некоторыми описанными здесь “нормофилами”. В следующих главах мы встретим других персонажей, и, вероятно, им вы будете сопереживать меньше. Но – будьте честны с собой!

Сейчас же призывает она [Венера] к себе сына своего крылатого, крайне дерзкого мальчика, который, в злонравии своем общественным порядком пренебрегая, вооруженный стрелами и факелом, бегает ночью по чужим домам, расторгая везде супружества, и, безнаказанно совершая такие преступления, хорошего решительно ничего не делает [36] .

Апулей

В детстве я не боялся Амура, поскольку не подозревал, что это злой демон. До 70-х годов темная сторона его натуры была почти незаметна мне благодаря усилиям “Холлмарк” и прочих цензоров, которые приукрасили Амура, дополнив образ детским жирком и умильной улыбочкой. Амур превратился в очаровательного херувимчика, розового, как поросенок, милого, как ягненок, лукаво глядящего с витрин магазинов накануне Дня св. Валентина. Школьники вырезают из бумаги фигурки Амура и украшают ими классы, и ничто не напоминает о его злом начале. Современный Амур шаловлив. Амур древних был настоящим психопатом.

Образ Амура был создан римским писателем Луцием Апулеем. У Апулея Амур был отнюдь не озорным младенцем с крылышками, как у колибри, а импульсивным божеством, повергавшим в сексуальный хаос все существа. Даже бесстрашный Аполлон считал его “диким и жестоким, словно ужасный дракон”:

Он на крылах облетает эфир и всех утомляет,

Раны наносит он всем, пламенем жгучим палит.

Даже Юпитер трепещет пред ним и боги боятся.

Стиксу внушает он страх, мрачной подземной реке.

История, сочиненная Апулеем, выглядит как черная комедия. Венера, мать Амура, ревнует людей к смертной Психее, превзошедшей ее красотою. Желая досадить ей, Венера просит сына пустить отравленную стрелу в девушку, чтобы та возжелала самого ужасного из людей:

Заклинаю тебя узами любви материнской, нежными ранами стрел твоих, факела твоего сладкими ожогами, отомсти за свою родительницу. Полной мерой воздай и жестоко отомсти дерзкой красоте, сделай то единственное, чего мне больше всего хочется: пусть дева эта пламенно влюбится в последнего из смертных, которому судьба отказала и в происхождении, и в состоянии, и в самой безопасности, в такое убожество, что во всем мире не нашлось бы более жалкого.

Амур врывается ночью в жилище Психеи с намерением выполнить волю матери, но останавливается, пораженный красотой Психеи. Любуясь, как она спит, Амур нечаянно укалывается собственной стрелой. Это навечно связывает их узами и позволяет Психее, через брак с Амуром, войти в римский пантеон. Отношения со свекровью у Психеи сложились, мягко говоря, напряженные.

Амур у Апулея, хотя любовь и спасает его, – отнюдь не романтик-сводник, а дьявол, подвергающий незадачливых обывателей приступам всепоглощающей страсти, которая ослепляет их настолько, что в приступе гиперсексуальности они совершают поступки, подобные тем, о которых мы говорили в главе 3. Аллегория своевольного бога, от скуки или в качестве услуги другим богам поражающего сердца смертных, награждая их непотребной страстью, напоминает холодную бездумность природы, когда речь идет о парафилиях.

В 20-х годах XX века многие из парафилов оказывались на кушетке в кабинете австрийского психиатра Вильгельма Штекеля. Борьба пациентов с собой представлялась ему отчасти комичной. Его веселили “экзотичные” извращенцы. Variatio delectat! [Разнообразие радует!] – изумлялся он в книге с кошмарным названием “Половые аберрации”: “Как многочисленны вариации, созданные Эротом, чтобы сделать монотонность обычного полового органа интересной для сексолога”. Именно Штекель – автор термина “парафилия”. Первая часть слова, пара-, по-гречески значит “другой” или “за пределами”, а “филия” переводится примерно как “любовь” [37] .

Отцом Штекеля был малообразованный еврей-ортодокс, а мать, хоть и была неприятной женщиной, все же имела образование. Штекель учился у Крафт-Эбинга и, кроме того, некоторое время был другом и последователем Фрейда. Они сильно поссорились из-за того, что известный вспыльчивостью и неспособностью хранить секреты Фрейд проболтался о таинственной перверсии самого Штекеля их общему коллеге, психоаналитику Эрнесту Джонсу. Поскольку Эрнест оказался более надежным хранителем секретов, чем Зигмунд, для нас так и осталось загадкой, о чем именно шла речь. Штекель унес свой секрет в могилу. В 1940 году он покончил собой в номере лондонской гостиницы. Ему было семьдесят два, и у него был диабет, в результате чего на одной ноге развилась гангрена. Штекель принял огромную дозу аспирина, чтобы избежать ампутации [38] .