Дождь Забвения - читать онлайн книгу. Автор: Аластер Рейнольдс cтр.№ 74

– Да. Зачем тянуть в операцию меня, аутсайдера? Только по той причине, что своим доверять нельзя.

– Похоже, ты права.

– А это значит, мне надо разобраться, кому можно доверять, а кому нет. Бартон с Авелингом мертвы. Маурия, остаешься ты.

– И?..

– Я не знаю, что насчет тебя думала Сьюзен. Так или иначе, выбора у меня нет. Или подскажешь, на кого еще можно положиться?

– Знаешь, это воодушевляет. Хороший такой повод для доверия.

– Извини. Я не хотела выразиться слишком мрачно. Да и какая теперь разница? Бумаги все равно пропали.

– Но ты же их просмотрела?

– Лишь мельком.

– Все лучше, чем ничего. Теперь у нас есть хотя бы представление о том, за что убивали. Если доложим Калискану, может, он разберется, что к чему.

– А если проблема в самом Калискане?

– Письма Сьюзен адресованы ему, – напомнила Скелсгард. – Все до последнего. То есть она всегда доверяла ему, пусть даже сомневалась в остальных.

– Возможно.

– Надо же хоть что-то принять за правду. Иначе как действовать дальше?

– Да, наверное. Но как отправить ему сообщение? Авелинг сказал, что с тоннелем проблемы.

– Там всегда проблемы. Просто они стали намного серьезнее после твоего прибытия. Слыхала, какая каша заваривается дома?

– Авелинг сказал, что Полисы затеяли ссору.

– Не просто ссору. Намного хуже. Между умеренными и агрессивными програми – полноценная гражданская война. И у нас никакого понятия о том, кто выиграет. Притом агрессивная фракция передвигает силы вглубь системы, в пространство СШБВ.

– Разве это не декларация войны с Зарослью?

– Было бы декларацией, если бы Заросль не боялась дать сдачи. Пока наши политики только стонут и пищат, надеясь, что умеренные обуздают агрессивных.

– И?..

– Хорошо бы.

– Маурия, я боюсь за своих детей. Мне нужно вернуться и позаботиться о них. Если агрессивные двинутся на Заросль…

– С детьми все нормально. Мы связывались с твоим бывшим мужем перед тем, как все полетело кувырком. Он просил передать тебе, что позаботится о детях.

– Ну да, у него все получается лучше. Куда уж мне!

– Господи боже, он просто хотел подбодрить тебя. Не волнуйся так.

– Расскажи про тоннель. Что за проблемы? – спросила Ожье, сделав вид, что не расслышала последней фразы.

– Наши друзья из Полисов слишком приблизились к Марсу. Я бы сказала, чересчур приблизились. О порталах они знают много. У них есть детекторы и локаторы активных порталов. Если до них донесется хоть отголосок слуха о портале в окрестностях Марса, они примутся искать его. И потому нам надо работать с ним как можно аккуратнее, без шума. Оттого и проблемы.

– Прогры уже наверняка знают – иначе как дети проникли сюда?

– Но когда мы захватили Фобос, не было и признаков того, что програм известно о существовании портала.

– Может, они хотели, чтобы вы именно так и подумали.

Они подошли к тяжелой железной двери, ведущей в комнату цензора. Дверь была приоткрыта. Из-за нее лился ядовитый желтый свет.

– Мы ее оставили в таком же положении, – заметила Скелсгард.

– Но лучше не делать поспешных выводов. Подожди-ка, – посоветовала Ожье и, поставив Маурию держаться за стену, вытянула из-за пояса пистолет, молясь про себя о том, чтобы в магазине остался хоть один патрон.

Ожье перешагнула каммингс, протиснулась сквозь щель в комнату, развернулась со всей быстротой, на какую была способна, повела стволом из стороны в сторону.

Никаких детей – по крайней мере, в поле зрения.

Она помогла Маурии зайти в комнату, затем захлопнула ее. Вдвоем женщины зафиксировали массивный замок. Теперь открыть дверь можно было лишь изнутри.

– Как ты? – спросила Ожье.

– Не слишком. Кажется, надо ослабить жгут. Давай сперва протащу тебя через цензор.

– Проходи через него сама сначала.

Ярко-желтый барьер цензора был единственным источником света в комнате. Если глядеть на него сбоку, он казался мерцающим, колеблющимся, но под прямым углом виделся совершенно неподвижным. Вплавленная в скалу вокруг, аппаратура цензора выглядела, как и раньше, – древней, совершенно чужой.

– Я пойду вперед и проверю, – предложила Ожье. – Вернусь через пару секунд.

– Или не вернешься.

– Если я не вернусь, если меня подстерегают на той стороне, тебе придется попытать счастья на Земле-Два.

– Я бы охотнее в каменном веке попытала счастья, – содрогнулась Маурия.

– Здесь не так уж плохо. Есть анестезия и рудиментарные познания о стерилизации. Если попадешь в больницу, будут неплохие шансы на выздоровление.

– А потом? Когда начнут задавать вопросы?

– Справишься как-нибудь.

– Нет, я уж лучше рискну с цензором. Позволь идти мне, ладно? Я уже ранена, тебе, единственной здоровой, рисковать бессмысленно. Если все нормально, я высуну голову.

– Возьми. – Ожье протянула ей пистолет.

– Ты уже стреляла из него?

– Угу. И не могу обещать, что там остались патроны.

Она помогла Скелсгард подойти к цензору, отступила, наблюдая, как раненая женщина уцепилась за поручень над головой и со стоном качнулась изо всех сил, чтобы пройти сквозь цензор. Ярко-желтая поверхность прогнулась, потемнела в местах растяжения, стала коричнево-золотой – будто синяк образовался от удара – и проглотила Маурию, а затем схлопнулась, вернула прежнюю ровность.

Ожидая, Верити достала из сумочки оружие детей войны. Оно было рассчитано на маленькую руку, но Верити, хоть и неловко, могла взять его как обычный пистолет. Оружие было металлическое и гораздо легче пистолетов Авелинга и Бартона. Но по существу оно вроде отличалось не слишком: есть и спусковой крючок, и скоба, и скользящая кнопка, наверное предохранитель, и перфорированный ствол, и дульное отверстие на его конце, и сложный шарнирный механизм заряжания, откидывающийся вбок. Оружие состояло из гладких, плавно изогнутых, изящно сочлененных частей, будто перетекающих друг в друга. Казалось, его можно приспособить и для бросания, и для ножевого боя. Такое вряд ли отыщешь в оружейной мастерской на Земле-2, но и на метатели конденсированной энергии из арсенала прогров двадцать третьего столетия на Земле-1 оно тоже не смахивает. Хоть и выглядит чуждо, оно, скорее всего, сделано по технологиям двадцатого века в Париже на Земле-2.

Желтая поверхность выпятилась, щелкнула разрываемая пленка, и из цензора высунулась голова Скелсгард.

– Все в порядке.

Ожье поставила оружие на предохранитель и двинулась следом за Маурией сквозь желтый колючий свет. И перед тем как пленка обволокла ее, Ожье успела вспомнить рассказ Маурии о безвременно́м желтом аду, в который та попала однажды. Тогда Скелсгард ощутила, что ее неспешно изучают разумы, огромные и древние, как горы. Ожье сжалась, одновременно и желая познать это, и страшась каждым атомом естества. Но момент перехода оказался таким же кратким, как и в первый раз. Как и тогда, ощутилась эластичная преграда, вдруг пропавшая – будто Верити прорвалась сквозь барабанную кожу. Никакой аудиенции с богом или богоподобными существами, создавшими цензор и дубликат Земли. Чужеродный прибор пропустил в зал портала все: и одежду, и оружие. Безукоризненная логика аппарата не препятствовала примитивным устройствам. Или, возможно, он больше заботился о попадающем на Землю-2, а не о покидающем ее.