Червонное золото - читать онлайн книгу. Автор: Антонио Форчеллино cтр.№ 19

— У меня есть туника из двойного шелка, который отбрасывает серебристые отсветы на грудь и золотистые — вниз. И еще кармазинный шелковый пояс, который надо обернуть вокруг талии, как носят турки, и апельсинового цвета блузка, открытая на шее и груди.

— Апельсинового? — удивилась Виттория.

Лиловый цвет мог бы подчеркнуть очарование Джулии, с ее черными глазами с аметистовым отливом, но оранжевая блузка — это уж получалось слишком театрально. Она чуть не сказала «как у куртизанок», но вовремя осеклась, вспомнив про Маргариту.

— Ну да, оранжевого. Ткань прибыла из Сирии, и у нее такой живой, новый тон, и не красный, и не желтый. Не знаю, будет ли хорошо, но мне так нравится этот огонек возле лица, что я решила завтра надеть блузку.

— Только послушайте ее, она даже не знает, пойдет ли ей! Завтра все будет как всегда, и стража станет силой отгонять поклонников от твоих юбок. Слушай, а может, тебе начать по-настоящему скрывать лицо, только не под шелковой накидкой, которая все равно просвечивает, а под железной маской? Закажи ее Бенвенуто Челлини, и тогда тебя уж точно никто не узнает.

На эту реплику Ренаты все расхохотались.

— Ну а ты, Элеонора, герцогиня Урбино, что наденешь? У тебя еще что-нибудь осталось от твоей матушки Изабеллы? Уж она-то умела всех удивить изысканностью. Когда я, незадолго до ее смерти, лет шесть назад, отправилась навестить ее, она и на смертном одре выглядела как само изящество. Волосы аккуратно причесаны, тонкая льняная рубашка с розовыми шелковыми лентами, у постели книги и статуэтки, белая шерстяная шаль, которую она сама связала крючком. Теперь уже нет таких женщин.

Элеонора опустила глаза.

— Нет, ее нарядов у меня не осталось, только ожерелье, эскиз которого нарисовал Джулио Романо, а Челлини сделал, когда бежал из Флоренции в Мантую. Прекрасное украшение. Невестка оставила мне его, сказав, что только дочь Изабеллы д’Эсте может его носить. Потом вам покажу. Там золотые листочки и крылатые амуры с рубинами в виде миндаля в руках, а на застежке двойной узелок из жемчужин и изумрудов. Ожерелье совершенно неотразимо.

— Ну все, конец Элеоноре Толедской. Завтра ей вместо титула герцогини Тосканской, как рассчитывал ее муж, подадут на бедность. У нас тоже имеются флорентийские украшения лучших мастеров, каких в Италии не сыщешь.

— Рената! — почти выкрикнула Виттория. — Ну что ты издеваешься над бедняжкой? Хватит и того, что она живет в городе, который кишит республиканцами и где по крайней мере раз в месяц составляются заговоры против нее и ее мужа.

— Ох, Виттория, до чего же ты наивна! Если хочешь знать, то эта бедняжка, едва приехав во Флоренцию, начала преследовать все свободные умы города. Она заставила закрыть многие библиотеки и отозвала лицензии на печатание немецких и античных книг. Все ее советники — люди Карафы. Даже ее муж, который явился, чтобы разогнать шпионов Сан Марко и поддержать свободных мыслителей, теперь склоняет голову перед бледнолицей Элеонорой. Она буквально напичкана предрассудками и в осуждении реформатов намного превосходит инквизицию. Наверное, она думает, что если будет заодно с руководителями контрреформатов, то ей удастся укрепить владычество ее супруга. Знаешь, кто ее духовный наставник? Эта полоумная Катерина деи Риччи, которая утверждает, что безболезненно избавилась от сорока двух почечных камней, получила стигматы на груди и что вкус мяса и сыра вызывает у нее рвоту.

Виттория наклонила голову и вопрошающе нахмурилась. Эта информация до нее не доходила. Рената поняла, что одержала верх, и продолжала, торжествующе глядя ей в глаза:

— Вот духовная вершина, на которую Элеонора ориентируется, чтобы приблизиться к Богу. Она советуется с Катериной по каждому вопросу, дала себя убедить, что в Неаполе надо создать трибунал инквизиции наподобие испанского, и теперь пристает с этой идеей к отцу, вице-королю Неаполя. Две недели назад народ собрался у монастыря Сан Доменико Маджоре, чтобы не дать схватить двух монахов, которых эти ханжи обвинили в проповеди ереси Вальдеса [17] . В ереси, понимаешь? Для них учение Вальдеса — это ересь, вот как обстоят дела. Два человека, пекарь и сапожник, погибли, и будут еще жертвы, если мы не сделаем ничего, чтобы защитить несчастный город от религиозного фанатизма Толедо и его достойной дочери. Тебе достаточно, Виттория? Ты все еще думаешь, что я жертва женского соперничества?

У Виттории не хватило мужества возражать. Подруга гораздо лучше ее разбиралась в политической ситуации во Флоренции и Неаполе. Рената была настоящей правительницей и понимала, что информация — ключ к любой власти.

Виттория повернулась к Маргарите, которая не вмешивалась в дискуссию, взяла ту за руку и, дружески улыбаясь, сказала:

— Пойдем, я покажу тебе кухню и весь дворец, в последний раз нам не хватило времени.

— Нет! — Элеонора почти вскочила с дивана. — Слушай, Виттория, я привезла с собой пескарской маисовой муки и хочу приготовить вам струффоли [18] .

Все, включая Витторию, шумно, по-детски обрадовались. Виттория подбежала и обняла подругу.

— Элеонора, ты все еще не бросила готовить? И не боишься испортить здоровье? Струффоли — это чудо!

— Что за женщина!

Джулия принялась целовать Элеоноре руки.

— Единственная из принцесс, кто выкормил грудью детей, в то время как даже жены торговцев нанимают кормилиц. Элеонора, ты великолепна, и я иду к тебе в подручные.

— Чтобы не наделать скандала на весь Рим, надо удалить прислугу, — сказала Виттория. — Четыре принцессы крови закрылись в кухне и растирают яйца с мукой. Назавтра мы рискуем попасть под арест за колдовство.

Все дружно двинулись к лестнице, ведущей на кухню. Ступени освещали лучи солнца, которым с трудом удавалось пробиться сквозь облака. Дворец, построенный древнеримским сенатором, стоял здесь уже тысячи лет. Даже когда Колонна перебрались в окрестности Рима, где у них имелись замки, достойные суверенов, они никогда не покидали этого палаццо. Вместе с Орсини они были самой влиятельной семьей в Риме, всегда имели в курии своего кардинала, и каждому из пап, чтобы править спокойно, приходилось считаться с их мнением.

В прошлом веке палаццо Колонна приспособили к вкусам еще не сложившегося Возрождения, и оно сохранило мрачность старой постройки. Колонны и карнизы, имитирующие карнизы форумов, были далеки от элегантности, которая появится потом в Риме, но отсутствие изящных очертаний компенсировалось грандиозностью, достойной королевского дворца. Внушительные размеры спасли его от штурма ландскнехтов во время осады города. Он был в числе немногих дворцов, куда не ворвался неприятель, отчасти по причине связей клана Колонна с окружением императора, отчасти по причине невиданной высоты стен, отбивавшей всякую охоту их штурмовать. Внутри дворца могли разместиться около трехсот человек, но во время осады их число удвоилось, поскольку туда стекались люди со всего Рима. Там нашла убежище Изабелла д’Эсте, мать Элеоноры, правда, ей спасли жизнь не только дворцовые стены, но также и солидный выкуп.