Мемуары фрейлины императрицы. Царская семья, Сталин, Берия, Черчилль и другие в семейных дневниках трех поколений - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Оболенский cтр.№ 24

Выступление в тот раз не было закончено, так как заседание отложили, и мой муж сумел достать для меня пропуск на следующий день, чтобы я сумела наконец дослушать речь.

Но на другой день муж пришел домой и сказал, что речь не будет закончена уже никогда, так как Дума распущена. А еще через день стало известно, что солдаты нескольких полков бежали из своих казарм, захватив оружие, и теперь раздают его народу.

Члены Думы решили провести неофициальное собрание, на котором присутствовал и мой муж. Но едва они собрались, как стало известно о поездке Шульгина и Гучкова к императору с требованием отставки.

После этого мой муж отказался идти в Думу, так как не хотел нарушать клятву верности, данную императору. Его друг посмеялся над этим его решением. «Брось, – сказал он. – Это всего лишь твои феодальные предрассудки».

Череда беспорядков и путаницы тем временем лишь набирала оборот.

Великий князь Кирилл прибыл с полком моряков, и никто не знал, чью сторону они примут – монархистов или революционеров.

Тем не менее я еще могла свободно передвигаться по улицам. Как-то я проходила мимо военных складов и заметила, как толпа сбивала фигуру двуглавого орла, до этого венчающую входные двери. Я спросила окружавших меня людей, зачем они это делают. Но они оставались немы и продолжали действовать крайне сосредоточенно.

В первый день революции принцесса Ольденбургская прислала за мной машину, чтобы та доставила меня к ней на партию в карты. Вечером машина доставила меня обратно домой.

На следующий вечер я попросила принцессу одолжить машину, чтобы я могла поехать на Выборгскую сторону проведать подругу. Принцесса выполнила мою просьбу, и я смогла съездить туда и обратно без всяких происшествий.

На улице, казалось, не было ни души. Зато уже на следующий день доехать куда-либо было невозможно. И мне уже приходилось пешком навещать графиню Сольскую [49] и принцессу.

После этого я могла навещать своих друзей уже только пешком. Однажды, проходя по Сергеевской улице, я увидела в окне свою давнюю подругу княгиню Оболенскую. Княгиня одно время была фрейлиной императрицы Марии Федоровны и являлась ее близким другом. Она узнала меня и кивком головы пригласила войти.

Мы вдвоем стояли с ней у окна и вспоминали, как сорок лет назад точно так же стояли возле окна в Скерневицах и наблюдали за императрицей, которая собиралась отправиться на конную прогулку.

В другой раз вечером я шла по Сергеевской улице и обогнала группу мальчишек. Едва пройдя их, услышала за своей спиной: «Бей ее!» К счастью, на тот момент я просто не осознала, что означали их слова, и все прошло гладко. Если бы я обратила внимание на ту угрозу, то все могло закончиться весьма трагично.

Вообще мое спокойствие часто служило мне защитой. Так, в один из первых дней революции «революционный офицер» заявился в наш дом и сказал, что хочет видеть хозяев. Мы вышли к нему и узнали, что он собирается провести в помещении обыск, так как с крыши нашего дома якобы велась стрельба. Я спокойно ответила ему: «Пожалуйста, идите и смотрите». И инцидент закончился мирно.

В эти дни из Германии в опечатанном вагоне прибыл Ленин. И теперь каждый день мы слышали вопли толпы, скандирующей лозунги возле дома бывшей балетной танцовщицы и фаворитки императора [50] , в котором временно остановился Ленин.

Как-то я отправилась в магазин, чтобы купить икры. Но она оказалась непомерно дорога. Я не смогла купить икру, в отличие от солдат, которые толпились в магазине и, казалось, имели предостаточно денег на любой деликатес.

Однажды я заметила толпе: «Вот бы посадить Ленина в опечатанный вагон и отправить обратно в Германию». В ответ я услышала искренний смех.

Часто возвращаясь после моих ежевечерних визитов к принцессе Ольденбургской и графине Сольской, мы с мужем слышали, как где-то в темноте то и дело раздавались выстрелы.

Во время непродолжительного пребывания Керенского на посту главы Временного правительства Сазонов [51] был назначен послом в Англию. Но когда он уже собрался ехать и прибыл на вокзал, то исчез при весьма загадочных обстоятельствах.

Его пост был передан моему мужу. Сэр Джордж Бюкенен [52] позвонил Александру и сказал, что его кандидатура одобрена королем Георгом и он будет считаться в Лондоне персоной грато.

Но в этот момент правительство Керенского неожиданно отказалось от участия в социалистической конференции в Стокгольме, в котором мой муж видел выход из сложившегося кризиса. И тогда Александр сам отказался от своего намерения ехать в Лондон. Это все произошло в мае 1917 года. События, которые последовали в течение следующих десяти месяцев, теперь являются фактом истории.

Бытовая жизнь усложнялась с каждым днем, продукты дорожали и становились дефицитом.

При этом всевозможные трагические события происходили с тем или иным человеком из нашего окружения. Так, генерал Стаклерберг был застрелен группой солдат возле своего дома на Миллионной улице. Он был убит безо всяких причин, просто кому-то показалось, что он стрелял из своего окна.

Родственники всюду искали его тело, но тщетно. Пока мой муж, обойдя все больницы и морги, не обнаружил тело генерала в покойницкой Обуховской больницы.

Друг генерала барон Николаи захоронил тело в своем имении Мон Репо в Финляндии.

Мы тоже уехали в Руп в январе 1918 года. Не найдя извозчика, который доставил бы нас на Финляндский вокзал, мы добирались до него пешком. Два дворника и мой племянник помогали нам нести багаж.

Учредительное собрание – какой это был памятный момент в истории России и каким фиаско он завершился!