Русь против европейского ига. От Александра Невского до Ивана Грозного - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Филиппов, Михаил Елисеев cтр.№ 75

В 1443 году ливонцы вновь заключают мирный договор с Псковом, а против Новгорода развязывают боевые действия. Немцы бьют своих противников по одному, играя на их противоречиях.

Однако первый удар нанесли новгородцы, которые, перейдя реку Нарову, огнем и мечом прошлись по орденским землям «И возвратились со многим богатством восвояси» (В. Н. Татищев).

Ответ не заставил себя долго ждать, и вскоре в новгородские земли вторглось войско братьев-рыцарей во главе с ландмейстером. Немецкие отряды прошли вдоль рек Нева и Ижора, все сжигая и грабя на своем пути. Что же касается главных сил под командованием магистра, то они неожиданно оказались скованы длительными боями под городом Ямом. Выкатив на прямую наводку всю свою артиллерию, крестоносцы в течение пяти дней лупили по городку из пушек, но нужного результата так и не достигли.

Это объяснялось тем, что в крепости оказался князь Василий Юрьевич, представитель «суздальских князей», как сказано у Татищева. Возможно, что именно его присутствие и сыграло решающую роль в неудаче рыцарей: «А самых Немець много паде под городомъ, а инеи язвени отъидоша въ свою землю».

Как видим, невзирая на то, что добыча была захвачена немалая, стратегический результат похода оказался для ландмейстера равен нулю. Для немцев все могло закончиться еще хуже, поскольку новгородцы вновь преисполнились ратного духа и решили идти снова в поход на ливонцев. Однако мероприятие сорвалось, поскольку не только в городе, но и по всей новгородской земле на коней напал мор. Вечевики как быстро собрались в рейд по Прибалтике, так же быстро от него и отказались. Узнав о том, что их соседи намерены идти против немцев, псковичи отправили в Новгород посольство, чтобы разрешить все разногласия и совместно ударить по врагу. Но когда представительная делегация прибыла на берега Волхова и узнала о том, что по всей новгородской волости происходит конский падеж и поход не состоится, она быстренько отбыла восвояси.

Как указано в Новгородской I летописи младшего извода, «и отъехаша безъ миру». Вот уж воистину демократия во всей красе, когда никто ни за что не отвечает, поскольку послы даже не соизволили попробовать решить с соседями спорные вопросы и установить нормальные отношения!

А дальше чудить уже начали немцы. Ландмейстер Хейнрих Финке фон Оверберг словно забыл, какой год стоит на дворе и что эпоха наивысшего духовного подъема и крестовых походов давно миновала. Он задумал ни много ни мало, как поднять против Новгорода всю Северную Европу и сокрушить этот оплот схизматиков. Заключив договор с королем Христофором III Баварским, который стоял во главе Дании, Норвегии и Швеции, которые были объединены унией, Финке окончательно уверился в успехе. Глава ордена даже земли новгородские умудрился заранее поделить по «совести и справедливости» – ливонцам Копорье и Нейшлот, шведам Орехов и Лендскрону. Впрочем, не фон Оверберг первый и не он последний в длинном ряду тех, кто делит шкуру неубитого медведя. Забывая при этом, что медведь зверь опасный – может и лапой врезать, а может и клыками порвать.

А ландмейстер продолжал трубить на всю Европу о необходимости похода против русских схизматиков, убедив даже магистра Тевтонского ордена обратиться к папе римскому с просьбой помочь деньгами в этом богоугодном деле. После этого неугомонный Финке схватился за перо и стал строчить призывы к германскому императору, немецким князьям и рыцарям, призывая их «казнить отступников злочестивых на берегах Волхова» (Н. М. Карамзин). Ландмейстер разошелся не на шутку, поскольку попытался ввести в отношении Новгорода экономические санкции. Письма фон Оверберга шли городам Ганзейского союза, и в них неистовый ревнитель веры требовал купцам запретить торговлю хлебом с боярской республикой.

И ведь многие католики клюнули на призывы неистового Финке, немецкие рыцари потянулись под его знамена, желая нести свет истинной веры диким русским. Корабли ордена вошли в Неву и стали захватывать все идущие по реке суда, включая даже те, которые принадлежали шведским союзникам. Католическое воинство двинулось к Нарве – часть на кораблях из Данцига вдоль побережья, а остальные по суше из Мемеля. Помимо пехоты и конницы, фон Оверберг для штурма русских городов тащил большой артиллерийский парк, понимая, что только с помощью пушек можно сокрушить неприступные новгородские стены.

Казалось, что вернулись легендарные времена князя Ярослава и его сына Александра Невского, когда братья-рыцари шли на Русь с крестом и мечом устанавливать свои порядки. Вот он, долгожданный крестовый поход на Русь, пусть и запоздавший, но от этого не менее опасный. Тень латинского креста вновь пала на северо-западные русские земли. Но…

Все грандиозные приготовления ландмейстера пошли прахом, развеялись дымом. Н. М. Карамзин довольно язвительно прокомментировал последствия столь масштабного мероприятия: «Какие были следствия мер столь важных и грозных? В наших летописях сказано единственно, что Ливонские Рыцари, Король Шведский и Прусский (то есть великий Магистр Немецкого Ордена), в 1448 году имев битву с Новогородцами на берегах Наровы, ушли назад; а Двиняне близ Неноксы разбили Шведов, которые приходили туда морем из Лапландии».

Вот и все. Крепко получив по рогам, «западные партнеры» расползлись по домам зализывать раны и ставить примочки.

Следующий действительно масштабный конфликт с орденом разразился в конце 70-х – начале 80-х годов XV века. И это не было случайностью, поскольку международная обстановка складывалась так, что у братьев-рыцарей появлялся неплохой шанс усилить натиск на северо-западную границу Руси. Дело в том, что именно в этот период резко обострились противоречия между Московским княжеством и Большой ордой, великий князь и его воеводы со дня на день ждали вражеского нашествия.

Правда, был один немаловажный момент, который в корне изменил ситуацию на северо-западе Руси. Дело в том, что начиная с 1478 года Господин Великий Новгород находился в полном подчинении великого князя Ивана III. Боярская республика приказала долго жить, а вечевой колокол увезли в Москву.

Все! Теперь вопрос о том, идти им в поход или не идти, решали не местные демократы, а вышестоящие инстанции. Государь сказал «надо», господа новгородцы ответили «есть!». И не дай бог ослушаться! Время митингов и лозунгов прошло, настала пора браться за ум.

Ливонский ландмейстер Бернардт фон дер Борх внимательно следил за тем, что происходит не только во Пскове и Новгороде, но на Русской земле в целом. А потому он не мог не знать, что в 1472 году хан Большой орды Ахмат предпринял поход против великого князя Ивана III, но потерпел серьезную неудачу. Героическая оборона маленького города Алексина спутала все планы хана, а затем на Оке степняков встретила многочисленная русская рать и отразила все попытки врага перейти водную преграду. Потрепанные ордынцы убрались обратно, а фон дер Борх сделал из случившегося соответствующие выводы. И продолжал наблюдать.

В 1476 году Иван III прекратил уплату дани, и надо думать, что и об этом поступке князя стало известно хитрому ландмейстеру. Он по-прежнему выжидал, напоминая притаившегося в засаде хищника. Ландмейстер Бернардт прекрасно понимал, что один на один против Руси у ордена шансов нет никаких. Навалятся братья-рыцари на Псков – поможет Новгород, а не поможет, то московские полки придут на помощь обязательно. Даже если посеять разлад между псковичами и новгородцами, то вмешательство Москвы сведет на нет все усилия ливонцев. Но если Иван III вступит в вооруженный конфликт с Большой ордой, то ему будет не до помощи русским землям на северо-западе. И вот тогда немцам следует нанести удар. Поэтому фон дер Борх копил силы и ждал удобного момента для нападения. И дождался – русские ударили первыми!