Смерть в апартаментах ректора. Гамлет, отомсти! - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Иннес cтр.№ 77

Банни уставился на свой прибор так же, как Валаам мог взирать на свою ослицу. Ноэль взял на себя труд просветить вновь прибывших:

– Если мисс Терборг возьмет себя в руки, я объясню. Это Черная Рука. Он поработал вчера, и вот он снова здесь. Только похоже, что он передумал. На самом деле он сменил тактику или начал все заново. Он не крикнет: «Гамлет, отомсти».

– Интересно, а почему это он передумал? – с видом знатока подхватила миссис Терборг. Безусловно, предыдущим вечером она, как и Готт, поняла, что Черная Рука вносила общую сумятицу. Теперь она увидела преимущества того, что этот предмет стоит рассмотреть с точки зрения эксцентричности.

– Полагаю, Черным Рукам следует проводить более последовательную политику, если они хотят произвести впечатление. А доктор Банни, кажется, остался безучастным.

– Как приятно думать, – быстро продолжила мисс Терборг-первая, – что даже если мы не установим личность Черной Руки, доктор Банни сможет определить, откуда родом его дедушка и бабушка.

– А мне кажется, что это просто жутко, – сказала мисс Терборг-вторая.

* * *

Готт, Ноэль, Нейв и Маллох вместе отправились в банкетный зал. Рядом с Маллохом Ноэль чувствовал себя не в своей тарелке. Его журнал под названием «Тигель» обычно не очень интересовался учеными мужами. Он вполне довольствовался тем, что скрывал их за собирательными фигурами некоего профессора Вабба и его ассистентов, доктора Джим-Джима и мистера Джо-Джо. Однако журнал уделил внимание профессору Маллоху, он даже поместил рецензию на его исследование «Гамлета», названное «Демонстрация насилия». И Маллох написал короткий сухой ответ. Теперь, столкнувшись с Маллохом как с гостем Скамнума, Ноэль склонялся к тому, что ответ являлся своего рода комплиментом. В свое время он казался неким стимулом: профессор Маллох и профессор Вабб причудливо и абсурдно переплетались в нескольких абзацах редакционной статьи «Тигля». Ноэль недавно перечитал ее перед сном, и хотя она все еще казалась смешной – редакционные материалы Ноэля были гораздо веселее творений его авторов, – она в то же время поразила его своим явным ребячеством. И вот Маллох предстал перед ним во плоти: сухой, вежливый, невероятно начитанный и скорее всего постоянно и критически читавший «Тигель» от корки до корки. Ноэль чувствовал себя очень неловко.

– А эта история, – говорил Маллох, – о детях-гидроцефалах на похоронах девочки, привыкшей мучить кошек! Интересно, автор с врачом консультировался?

– Полагаю, он немного не в себе, – натянуто ответил Ноэль.

– Да-да. Я имел в виду консультацию касательно правдоподобности истории. Нейв, вы читаете журнал мистера Гилби? Там есть история о детях-гидроцефалах…

После этого Маллох попытался заручиться поддержкой врача в деле научного опровержения медицинской базы последнего шедевра «Тигля». Да уж, он был невероятно начитан. Казалось, он знал об этом больше, чем сам Нейв. Вот так всегда. Накопят огромные запасы информации – и у них всегда наготове факты, чтобы бросить ими в тебя. Тем временем всегдашняя вежливость Криспинов возобладала. Он учтиво перевел разговор на висевшее на стене великолепное полотно Фантен-Латура. После этого Маллох высказал несколько глубокомысленных замечаний о художнике.

Готт начал разговор с Нейвом на другую околомедицинскую тему:

– Вы обратили внимание на близняшек-американок? Их совершенно невозможно отличить друг от друга – пока они не начнут говорить. Ванесса на удивление умна, а Стелла почти пустышка. Вот ведь странно, а?

Нейв кивнул.

– Именно так. Они полностью идентичны, – он подыскал научный термин, – однояйцевые близнецы. Это значит, что у них одинаковая генная структура. Если они разительно отличаются по интеллектуальному развитию, то это чрезвычайно интересно с точки зрения психологии, поскольку разница скорее всего обусловлена воспитанием или окружающей средой. Надо будет с ними поговорить.

Психолог живо заинтересовался этим явлением. Но Готт видел его со своей колокольни.

– Они совершенно неотличимы по виду, но окажутся ли они таковыми, так сказать, микроскопически? Например, по отпечаткам пальцев?

Нейв, который скорее всего не знал о хобби Готта, слегка удивился.

– Не уверен. Но надо думать…

В их разговор вступил Маллох, шедший рядом с Ноэлем:

– Галтон исследовал отпечатки пальцев однояйцевых близнецов. Он обнаружил, что хотя они очень похожи, но все же разнятся.

Готт отказался от интересной гипотезы. Ноэль, трусивший позади непобедимого Маллоха, едва не застонал. У входа в зал он чуть не налетел на мощную фигуру миссис Платт-Хантер.

Готт немного занервничал: специалисты должны были в первый раз осмотреть построенную по его указаниям сцену.

– Ага, – произнес Маллох, – Фортуна.

– Да. Поскольку зал прямоугольный, я подумал, что лучше всего взять за образец Фортуну.

Маллох засомневался:

– Я бы предпочел взять Лебедя. Что бы там ни говорили о достоверности рисунка Де Витта…

Два специалиста занялись вежливой пикировкой о деталях. Тем временем раздался негодующий визг миссис Платт-Хантер:

– Но здесь же нет занавеса!

Ноэль осклабился:

– Занавес есть – маленький, вон там, сзади.

Он с явным удовольствием принял менторский тон своего прежнего наставника и веско продолжил:

– Следует помнить, что в елизаветинские времена театральные труппы играли пьесы во дворах лондонских таверен…

– В паблик-хаусах?! – воскликнула миссис Платт-Хантер. – Совсем неподходящее место!

– Именно так считали пуритане. Они писали по этому поводу протесты и петиции, которые могут показаться вам интересными с точки зрения реалий. Так вот, актеры просто возводили помост на заднем дворе и играли прямо на нем. Состоятельная публика сидела на галереях или же смотрела из окон таверны…

– Или же сидела прямо на помосте, – добавил Нейв, покинувший ученых мужей.

– Или же сидела на помосте на трехногих табуретках рядом с актерами, – согласился Ноэль. – Самые смелые сплевывали жевательный табак и кричали: «Плохо! Плохо!»

– Отвратительно, – заявила миссис Платт-Хантер.

– А простолюдины стояли прямо на земле вокруг помоста. Их называли «земляными».

– Почему? – недоуменно спросила миссис Платт-Хантер.

– Очевидно, потому, что они стояли на земле. Их еще иногда называли «низовыми».

– «Низовыми».

– Наверное, в шутку. Так вот, с трех сторон помост окружали зрители, а с четвертой стороны он, несомненно, соседствовал с помещениями, которые актеры использовали как гримерные и места для входов и выходов. Когда начали строить театры как таковые, их проектировали так, что они очень напоминали помосты в тавернах. Вот, взгляните. – Ноэль прошел вперед и помог миссис Платт-Хантер взобраться на низкий помост, стоявший посреди зала. – Помост представляет собой сцену, где играется бо́льшая часть пьесы. Она должна находиться под открытым небом, как и двор таверны. Как вы сами убедитесь, в понедельник мы попробуем создать подобный эффект, осветив ее с потолка прямыми лучами дуговых ламп. Сидящая в зале публика окажется в той или иной степени в тени. Готт немного опасался, что современным зрителям будет комфортно при полном освещении.