Тайная история Марии Магдалины - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Джордж cтр.№ 151

Все, как по волшебству, изменилось, и в их убогом убежище под дубом воцарилась атмосфера роскошного пира, как будто они возлежали на красивых ложах с позолоченными ножками и шелковыми подушками, в самом изысканном обществе, какое только можно себе представить. Впрочем, разве они не были избранными, удостоенными высочайшей чести? Мария, только что чувствовавшая себя чуть ли не отверженной, ощутила сильнейший порыв любви ко всем своим собратьям. Она посмотрела на Иисуса, который беззаботно смеялся, склоняясь то к стоявшему по одну сторону от него Иакову Большому, то к расположившая по другую Иоанну. Все остальные в их кругу тоже улыбались, а Иуда, она заметила это, пытался поймать ее взгляд. Даже он казался сейчас смягчившимся и терпимым.

Когда она повернулась, чтобы снова посмотреть на Иисуса, то увидела, что его лицо вдруг осветилось, словно радуга на темном небе, и одеяние засияло. Да так, что глазам стало больно.

Машинально Мария повернула голову и увидела, что большинство ее спутников увлечено трапезой. Только Петр, Иаков Большой и Иоанн взирали на Иисуса расширившимися от восхищения глазами. Они увидели то же, что и она.

Именно это — ослепительное лицо, сверкающее одеяние — было явлено Марии в недавнем видении. Как быстро оно воплотилось в явь.

В тусклом сумраке зимнего дня путники деловито двинулись на север, стремясь достигнуть границы, проходившей близ гори Ермон. и перейти на земли Ирода Филиппа, избавившись тем самым и от назойливых толп, и от слежки со стороны людей Антипы.

Дикий безлюдный холмистый край, по которому пролегал их путь, изобиловал деревьями и речушками, с плеском сбегавшими вниз по склонам, в долину Иордана. Здесь было прохладно, а на вершине видневшейся вдалеке горы Ермон уже лежал снег. По весне эта белая шапка таяла, что влекло за собой разлив Иордана и подъем воды в Галилейском море.

«Жаль, — подумала Мария, — но я совсем не помню, что там, в Писании, говорится насчет Дана и Иеровоама. Впрочем, у нас тут не один Иисус сведущ в старинных текстах. Почему бы мне не спросить Фому?»

От нее не укрылось, что Фома, к которому она обратилась, был польщен этим.

— Великое благо, когда ты так начитан, — сказала Мария. — Представляю себе, как это здорово, самому знать ответы на все вопросы.

— Благо-то благо, но и тут есть оборотная сторона, — отозвался Фома. — Порой знания придают излишнюю самоуверенность. Человеку начинает казаться, что его понимание того или иного текста единственно правильное. А между тем может существовать сотня, а то и тысяча способов трактовки одного и того же отрывка. Если ты упираешься лишь в один, это чревато заблуждением.

— И все же мне хотелось бы знать больше, — промолвила Мария. — К слову, что ты думаешь о толкованиях Иисуса? Как я понимаю, ты соглашаешься с ними, но не кажутся ли они тебе… нежданными? — Она хотела сказать «ошеломляющими», но в последний момент удержалась.

Фома, всегда отличавшийся обстоятельностью, ответил не сразу.

— Скажу так: мне как человеку, с отрочества поднаторевшему в изучении священных текстов, слушая его, порой приходится придерживать язык. Но его слова весомы… и позднее, вновь припомнив их и прокрутив в голове, я прихожу к выводу, что он либо понял отрывок лучше меня, либо увидел за ним то, чего в самом тексте, может быть, напрямую и не сказано, но составляет его суть, ради чего он, собственно, и был написан. Поэтому я всегда рад возможности познакомиться с его толкованием и был бы рад послушать, что он думает по поводу каждого стиха. — Он с сожалением вздохнул, — Увы, для этого ему пришлось бы прожить тысячу лег.

Марию тронула эта бескорыстная печаль.

— Порой Писание питает наши надежды на то, чего мы не видим в жизни, — продолжил Фома. — Когда у Иезекииля Господь говорит: «И вложу в вас дух Мой и оживете», [61] хочется верить, что так оно и будет. И я верю, что Иисус в состоянии разъяснить нам, как именно это может произойти. Причем потому, что он прозревает самую суть вещей. — Фома огорченно понизил голос. — Да, не то что я, при всей моей хваленой учености.

Он снова приумолк, потом продолжил:

— Вот почему я присоединился к нему. Чтобы учиться. И я учусь каждый день.

«Каждого из нас привели к Иисусу свои, особые причины»— подумала Мария.

— О чем это вы вдвоем так задушевно беседуете? — спросил подошедший к ним Иуда.

Похоже, что ему хотелось принять в этой беседе участие. Фома подвинулся, чтобы освободить для Иуды место.

— Мы просто говорили о том, почему мы здесь. Зачем мы пришли и почему остались. Вот, например, ты?

Иуда пожал плечами.

— Как будто мы можем правдиво ответить на это. — Он бросил взгляд на них обоих, пытаясь прочесть по их лицам, какой ответ будет уместнее, и наконец сказал: — Мы все слышали, что нам нужно делать.

— Ну и что ты по этому поводу думаешь? — спросил Фома.

— Похоже, что у него есть ответ на все, — сказал Иуда, так быстро, что его ответ был, очевидно, заготовлен заранее. — Но куда, по- вашему, он собирается нас повести? Мне это не по душе. Создается неприятное впечатление, такое, будто он скитается бесцельно, да при этом еще и старается привлечь как можно больше внимания властей. Зачем?

— Я не знаю, — пожал плечами Фома. — И согласен, это внушает опасения.

— Как женщина, — заметил Иуда, придвигаясь к Марии и как бы предлагая этим свою защиту, — ты должна беспокоиться по поводу своей безопасности.

— Не больше, чем все мужчины, — отрезала Мария, и это была правда.

Угроза, если она существовала, являлась общей для всех, так почему же женщины должны бояться больше? В конце концов, если кто-то из них и может рассчитывать на снисхождение в случае серьезных гонений, то это как раз женщины.

Иуда придвинулся к ней еще ближе.

— Я тут привел в порядок все счетные записи, — сказал он.~ Вклады, пожертвования…

Продвигаясь все дальше на север, они вступили на языческую территорию и теперь то и дело с тропы видели возвышавшиеся среди деревьев святилища Аполлона, Афродиты или еще каких-то неведомых богов. Земли, некогда принадлежавшие роду Данову, одному из колен Израилевых, уже давно и безвозвратно отошли к чужакам и теперь относились к греческому миру. Это была часть того, чего иудеи лишились в результате вторжений ассирийцев, вавилонян, греков и римлян, как утверждали пророки, в наказание за то, что Израиль, не внемля им, впал в идолопоклонство. И хотя нынешние сыны Израиля отвергали идолов, им приходилось терпеть их на своей земле за грехи отцов.

На третий день путники добрались до холма, на котором некогда находился древний город Дан. Сбоку к нему прилепилось недавнее римское поселение, сами склоны, где виднелись старинные развалины, заросли деревьями и кустами.