Тайные смыслы Второй мировой - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Кофанов cтр.№ 67

Например, о том, что на самом деле приказ звучал так: «Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам быть в полной боевой готовности встретить внезапный удар» [368].

Где здесь «запрет стрелять»?!

Это приказ командирам на местах мозги включить — и действовать адекватно ситуации. Различить, где нас провоцируют, а где реально нападают.

И большинство мозги действительно включило. Провалы обороны вызваны совсем другими причинами, речь о них еще пойдет.

* * *

Но немцы не знали, что нам известны их планы вплоть до даты, — и пытались нас снова обмануть. 13 же июня главная нацистская газета «Фёлькишер беобахтер» тиснула статью «Пример Крита», где намекалось, что готовится десантная операция против Англии. Эту газету затем гестаповцы эффектно изъяли из киосков — дескать, ненароком правда вырвалась.

Трюк не сработал.

Начну с того, что уже 14 мая нарком обороны СССР приказал досрочно выпустить курсантов военных училищ и слушателей военных академий последних курсов и немедленно отправить их в войска.

Дальше слово свидетелям.

Генерал-полковник П. П. Полубояров (ПрибОВО): «16 июня в 23 часа командование 12-го механизированного корпуса получило директиву о приведении соединений в боевую готовность. 18 июня командир корпуса поднял соединения и части по боевой тревоге и приказал вывести их в запланированные районы».

Генерал-майор И. И. Фадеев (командир 10-й стрелковой дивизии 8-й армии, ПрибОВО): «19 июня было получено распоряжение о приведении дивизии в боевую готовность. Все части были немедленно выведены в район обороны, заняли дзоты и огневые позиции артиллерии. С рассветом командиры полков, батальонов и рот на местности уточнили боевые задачи и довели их до командиров взводов и отделений.

В целях сокрытия проводимых на границе мероприятий производились обычные оборонные работы, а часть личного состава маскировалась внутри оборонительных сооружений, находясь в полной боевой готовности».

Генерал-майор П. И. Абрамидзе (КОВО): «20 июня 1941 года я получил шифровку Генерального штаба: „Все части вашего соединения, расположенные на самой границе, отвести назад на несколько километров, то есть на рубеж подготовленных позиций. [174] Ни на какие провокации со стороны немецких частей не отвечать, пока таковые не нарушат государственную границу. [175] Все части дивизии должны быть приведены в боевую готовность. Исполнение донести к 24 часам 21 июня“. Точно в указанный срок я по телеграфу доложил о выполнении приказа» [369].

Младший сержант И. А. Реформатский (ПрибОВО): «20 июня вильнюсская газета „Новая жизнь“, выходившая на русском языке, поместила статью о мерах противовоздушной обороны. В статье рассказывалось о том, как следует тушить зажигательные бомбы, как оборудовать щели и газоубежища, и предлагалось с сего числа ввести в городе обязательную светомаскировку.

Ночью наш городок погрузился во мрак» [370].

Не было внезапности! Сталин принял меры заблаговременно и четко.

Кстати, в первые месяцы войны нам удалось перебросить на восток 12 миллионов человек, 2,5 миллиона голов скота, а главное — 2593 промышленных предприятия (из них 1360 крупных) [371]. И эти заводы тотчас начали работать!

А что это значит? Подумайте! Если станок швырнуть в степь, на землю, без электричества — он включится? Никогда. Значит, заранее были построены фундаменты и проведены коммуникации.

Нет, СССР готовился к войне очень энергично!

Но готовился защищаться — или нападать?

Один английский грызун (присвоивший фамилию полководца, чтоб компенсировать свое ничтожество) вбросил блудливую идейку:

— Злобный Сталин собрался напасть на рейх, и мудрый Гитлер его опередил!

Другие грызуны добавили такое:

— Немецкие войска перешли границу, чтоб мирно идти на Иран и Индию, со Сталиным это было договорено — но коварный горец напал на добрый вермахт.

— Сталин и Гитлер копили у границы войска, чтоб вместе двинуть на Англию. Но коварный… и далее по тексту.

Наверняка еще что-нибудь выдумали шаловливые авторы, просто я пока не встретил.

Все эти домыслы разбиваются историческим контекстом: с 1923 года Гитлер (наученный Ганфштенглем) планировал идти на Россию, и только на нее. И лишь поэтому англосаксы помогали ему щедро, бодро, всесторонне. 18 лет фюрер готовил вторжение — и напал: тут всё логично и стройно.

Вам мало? Есть и другие аргументы.

1. Только что с огромным трудом мы разбили финнов, РККА оказалась нежданно слабой. И после этого нападать на рейх, расползшийся по всей Европе и имеющий мощную современную армию??

2. Наши войска НЕ готовились к наступлению, их разместили бессмысленно. Аэродромы и склады выдвинули к самой границе (причем без маскировки! Их просто подставили под бомбежку), но наземные войска стояли в отдалении. Кто и почему так сделал? Читайте дальше.

3. Как я уже писал, в глубоком тылу построили фундаменты для эвакуируемых заводов. Если вы собираетесь напасть — будете готовить стратегическое отступление?

4. И главное: зачем Сталину нападать на Германию? С чего вдруг? О «мировой революции» после 1929 года и речи не было, строили «социализм в отдельно взятой стране». Это Гитлер постоянно твердил о захвате жизненного пространства на востоке; а нам со своим бы пространством управиться…

— А ведь кричали, что «воевать будем малой кровью и на чужой территории»! — скажет кто-то. — Значит, готовились нападать!

— Вы об оптимистической пропаганде впервые слышите? — усмехнусь я. — Что, надо было внушать: «Враг захватит полстраны, а вы погибнете миллионами»?!

Чтоб победить, надо настраиваться на победу, без вариантов.

Анекдот «Гитлер был вынужден упредить вторжение красного тирана» — давний, геббельсовский еще.

Однако добросовестный западногерманский (!) историк Г.-А. Якобсен в 1959 году писал: «Необходимо разрушить одну все еще распространенную легенду: нападение на Советский Союз в 1941 г. (как свидетельствуют документы) не являлось превентивной войной. Решение Гитлера осуществить его было порождено отнюдь не тревогой перед грозящим Германии советским нападением, а явилось конечным выражением той его агрессивной политики, которая с 1938 г. становилась все более неприкрытой.

Советы не считали нападение на Германию средством своей политики; до тех пор они осуществляли свои намерения гораздо более безопасным „холодным путем“. При внезапном нападении летом 1941 г. не было захвачено никаких документов, которые бы давали основание для выводов о наступательных намерениях. К тому же Красная Армия еще только собиралась модернизировать свои танковые войска и авиацию» [372].