Нелегал из Кенигсберга - читать онлайн книгу. Автор: Николай Черкашин cтр.№ 87

— Не обманешь? Привезешь? — испытывающе посмотрел Лобову в глаза командир.

— Привезу! — твердо пообещал Сергей. — Мне бы только на немцев не напороться.

— Не напорись, пожалуйста, очень тебя прошу! Нам радио позарез нужно!

— Там в нашей группе еще женщина есть. Моя жена…

— Ну, жену оставь дома. Воевать — не бабье дело… Хотя бери и ее — за врача будет. Ну, с Богом, политрук… И смотри в оба, Серега! К вечеру ждем на этом же месте.

Лобов развернулся, выехал на шоссе и погнал в Минск, сторонясь встречных войсковых колонн…

* * *

До Минска добрался вполне благополучно и въехал в город не по шоссе, где стоял большой блокпост, а по хорошо ему известной дороге со стороны Уручья. Навстречу проехала вереница вело-пехотинцев, раздетых до маек. Мундиры их были приторочены к багажникам и прикрыты касками. Винтовки закинуты за спину, пилотки на затылках… Завидев изрешеченный «опель», самокатчики отдавали честь мужественному водителю. Лобов тоже приветствовал их ладонью.

Первым делом Сергей завернул на Немигу. Ирина, по счастью, была дома: выбежала к нему, заслышав хлопок автомобильной дверцы.

— Где ты пропадал? Я всю ночь не спала!

— Я-то не пропал. Пропал Лунь. Вот это беда…

Сергей вкратце рассказал все, что с ним приключилось.

— Собирайся! Возьмем только самое необходимое и будем перебираться в лес.

Ирина невесело задумалась:

— Может, я пока останусь здесь?

— Что значит «пока»? Да ни в коем случае! Тебе здесь никак нельзя оставаться. Сообщат немцам, что жена советского командира, что работала в военной газете — и все! И никакой пощады!

Ирина тяжело вздохнула и открыла спортивный чемоданчик. Сергей помог ей уложить свитер, вязаные носки, пакет с бельем, аптечку, мыло, русско-немецкий словарь, кружку, коробочку с нитками и иглами, флакончик «Красной Москвы», кошелек с советскими червонцами… Туда же лег и его гражданский костюм, старенький «Фотокор», справочник «Определитель трав и цветов», набор для бритья…

К полудню они приехали в Малиновку. Войдя во двор, Лобов, к величайшему своему изумлению, не обнаружил радиомашины. Он обошел дом — никого! Из баньки вышел хозяин.

— Где наши? — Сергей даже забыл ломать язык, как это делал Лунь.

— Вчера уехали! — развел руками Борух.

— Куда?

— А кто ж нам скажет?

Сергей взял себя в руки и снова стал «немцем»:

— Они оставляйт письмо, запьиска?

— Але ниц ничего!

«Уехали!» Это был шок! «Не дождались. Сбежали. Решили действовать по-своему. Но куда они могли уехать? На старое место? Вряд ли… Да что толку гадать?» Было горько еще и оттого, что теперь Сергей не мог выполнить свое почти клятвенное обещание привести радиоприемник. Сочтут брехуном, а то еще и кем-нибудь похуже…

— Пан офицер, пан офицер! — умолял его Борух. — Не кидайте нас! Живите в нашей хате! Мы за вами ходить будем, як за родным! Нам без вас — смерть!

«Пан офицер» уныло смерил его взглядом и вернулся к жене. Ирина обняла растерянного и расстроенного Сергея:

— Давай, и вправду здесь останемся? Я должна тебе кое-что сказать…

Они вошли в дом.

— Что случилось? — с тревогой спросил Лобов.

— Пока ничего, — загадочно улыбнулась Ирина. — Но однажды это случится. Похоже, у нас будет ребенок.

Лобов обескураженно захлопал ресницами. Смысл сказанного дошел до него не сразу. Но дошел! И тогда он, глупо хихикнув, подхватил Ирину на руки, закружил по комнате и приземлил на постель.

— Когда это будет? — спросил он, покрывая ее лицо быстрыми радостными поцелуями.

— Наверное, в феврале…

— А кто — мальчик или девочка?

— Ты почти угадал: кто-нибудь из них.

— Я знаю — будет мальчик.

— Ну, хорошо, я согласна на мальчика.

— А как мы его назовем?

— Ну, конечно, Сережкой. И будет у нас Сергей Сергеевич!

— Нет. Давай назовем в честь Луня — Николаем, Колей!

Лунь не пришел и на следующий день. Не пришел сюда никогда…

«В раю все белое, — отметил про себя Лунь, и это была его первая мысль после долгого забытья. — В раю тепло, сухо, не трясет и не качает… И в раю говорят почему-то по-болгарски… Но почему по-болгарски?»

Черноволосая женщина в белом говорила такому же черноволосому — во всем белом — ангелу на очень знакомом, но все же малопонятном языке. Лунь напряг все свои лингвистические способности, но, кроме слов «врач», «голямо» (большой) и «взглавница» (подушка), ничего не разобрал. Ангелы говорили слишком быстро.

— Какво да се прави?

— Главен врач знае, какво му трябва.

— Като по-немски гръбнак?

— Рюкграт.

«Позвоночник — отметил про себя Лунь. — Но при чем в раю позвоночник?» Он приподнял голову с подушки и увидел, что он в санитарном вагоне и все койки и гамаки, натянутые между верхними полками, были забиты перевязанными, загипсованными людьми… Лунь попытался перевернуться на бок, но ощутил резкую боль в спине.

— Лежите, лежите! Вам нельзя шевелиться! — встревожилась черноглазая женщина в белой шапочке с красным крестом. Она говорила по-немецки.

— Где я? — с трудом выдохнул Лунь.

— Вы в болгарском санитарном поезде.

— Почему в болгарском? — удивился Лунь.

— Потому что Болгария пришла на помощь дружественной Великой Германии и прислала свой санитарный поезд, — заученно ответила медсестра и поправила Луню сползшее одеяло. Он бессильно откинулся на подушку и только тут заметил, что в «раю» совсем не так мягко, как могло бы быть, что лежит он на ужасно жестком и плоском ложе и что запах в «раю» мог бы быть более благоуханным, а не разить хлоркой, лекарствами и еще какой-то мерзкой вонью вроде гнилого лука.

— У вас сломан позвоночник, — перехватила его недоуменный взгляд болгарка. — И сильное сотрясение мозга. Вам нельзя двигаться. Лежите, пожалуйста, тихо.

Лунь попытался припомнить, что же с ним случилось…

…Отсчитывая секунды, он вышел в последний тамбур последнего пассажирского вагона. В грудь ему смотрел ствол танковой пушки… Да, это было последнее, что он помнил… Нет, еще помнил, как вздыбился и накренился от взрыва вагон, как все полетело в тартарары… И дикая боль, и провальная темень…

«Значит, все-таки эшелон ушел под откос. Значит, все было не зря!»

Лунь смежил веки, стараясь не слышать стонов и вскриков своих попутчиков по несчастью. Возможно, среди них были и те, кто ехал с ним в эшелоне… Но он среди них… Значит, его не раскрыли. Значит, пока держат за своего… Он успокоился, но вскоре новый рой не менее тревожных мыслей полез в голову: «А где Лобов? Он же должен был ждать меня в Борисове? А вся группа? Как она теперь будет без меня? Куда везут? Может быть, в Минск?»