Только одна ночь - читать онлайн книгу. Автор: Кира Дэвис cтр.№ 50

– Да. – Его ремень падает на пол. – Ты приглашен.

Я взлетаю в воздух и опускаюсь спиной на стол – изысканное блюдо, готовое к употреблению.

Он скидывает остатки одежды, и я принимаю его. Его мускулы на груди и животе образуют холмы и долины. Руки и ноги сильны и красивы. Это тоже вид безупречности. Он как скульптура, но не «Давид» Микеланджело. Он сделан из чего-то гораздо более живого и вибрирующего, чем мрамор. Он как песня с пульсирующим ритмом и мелодичным напевом. Его копье тянется ко мне, еще одно напоминание о том, что он живой.

Он наклоняется вперед, пробегает пальцами по моему животу; мне кажется, он что-то пишет пальцем – «любовь», «кровь», трудно понять разницу, когда каждое прикосновение отдается в теле электрическим разрядом. Я вдыхаю его запах, пока его пальцы продолжают порхать, поднимаясь выше, к шее, и замирают там, прямо под подбородком. Он изучает меня, как солнечное затмение – ожидаемое, но приводящее в благоговейный трепет. Через секунду его пальцы продолжают свой бег вниз, к груди; он гладит область вокруг одного соска, потом вокруг другого… Насколько же это невесомое прикосновение отличается от навязчивых ласк Дейва!

Кроме того, Дейва я остановила. И если он попытается дотронуться до меня снова, я вновь дам ему отпор. Он никогда никуда не проберется. Ни хитростью, ни силой. Его никто не приглашал.

А Роберт приглашен, и его пальцы спускаются к моему животу, бедрам, его руки раздвигают мои ноги, открывают меня; я чувствую, как мое тело молчаливо подтверждает это приглашение, подкрепляет его влагой между ногами, учащенным дыханием. Он поднимает мою ногу и целует лодыжку, потом медленно начинает подниматься вверх. Каждый поцелуй немного отличается от предыдущего. Там, где начинается внутренняя часть бедра, он легонько присасывается к коже, а чуть выше пробует меня языком на вкус. У самого лона поцелуи становятся очень нежными, почти невинными – полная противоположность его намерениям.

Я запускаю пальцы в его шевелюру, пытаюсь поднять его выше, но он не поддается. Он позволяет предвкушению взять надо мной верх, прежде чем достигает заветной цели.

Но когда он делает это, когда я чувствую, как его губы смыкаются на моем клиторе, вот тогда керосин встречается с пламенем. Я вцепляюсь в край стола в поисках якоря. В голове опять возникают образы того, что здесь должно было произойти. Я, обнаженная, прислуживающая мужчинам против своей воли.

Но этот образ разлетается на тысячу мелких осколков, стоит его языку проникнуть в меня, выйти и вновь войти. Его руки ложатся мне под ягодицы, поднимают ее, чтобы было удобнее и ему, и мне.

Больше никаких видений меня не посещает. Я слепа ко всему окружающему миру, и, как у любого слепого, все мои прочие чувства обостряются. Его руки, впивающиеся в мою плоть, – это настоящий экстаз. Прикосновения языка – электрический разряд, стук моего сердца – гром с небес.

Оргазм роскошен, словно вырывающееся из бутылки изысканное шампанское.

Роберт рывком двигает меня вперед. Он стоит, а я продолжаю лежать на полированном дубовом столе, прямые ноги на его груди. Я чувствую его вздыбленную плоть у своих бедер, готовую ворваться внутрь. И поднимаюсь вверх, но его руки тут же опускают меня на место, не дают спине выгнуться дугой.

Он входит в меня, медленно, очень медленно, в гипнотическом ритме. Вот что значит прочувствовать красоту, ощутить текстуру блаженства.

На какой-то миг мне кажется, что я слышу музыку, как в своих фантазиях, но это всего лишь наше дыхание, его стоны и мои крики восторга.

Что, если Дейв вернется домой? Что, если он увидит, как Роберт занимается со мной любовью в его доме, на столе, за которым я подавала ему кофе и за которым я должна была бы сидеть с ним рядом в качестве идеальной покорной жены.

Он непременно разнесет новости всему миру, моей семье, моим работодателям.

Но Роберт улыбается, и я понимаю, что мне все равно. Это мой бунт. Это солнечный день в сезон дождей, и я не собираюсь терять его.

Но вот танец меняется. Он отпускает меня, отстраняется, кладет меня на стол. Я ошарашена, я в замешательстве. Я не готова к тому, чтобы это кончилось так внезапно.

И он тоже. Он поднимает меня так, чтобы я села перед ним, и заглядывает мне в глаза. В этом нежном взгляде тоже есть своя эротика. Я обвиваю его ногами, переношу вес тела на руки. Приглашение яснее не бывает. Он одним резким движением входит в меня, достигая новых глубин. Я кричу, когда он наклоняется вперед и кусает меня за мочку уха.

– Он больше никогда не коснется тебя, – заявляет он, набирая темп.

Стол вибрирует под нами, но он крепкий и прочный, сильнее, чем все правила, которые я когда-то установила для себя, сильнее угроз моих врагов, сильнее, чем мое самообладание, которое исчезает без следа, стоит Роберту переступить порог комнаты.

– Я единственный мужчина, с которым ты впредь будешь заниматься любовью.

Я начинаю дрожать, мои мускулы сжимаются.

– Я буду брать тебя в твоем доме, в своем, в твоем офисе, в тысяче кроватей по всему миру. Но это… – он с еще большей силой входит в меня, – все это мое.

Я снова кричу, оргазм сотрясает мое тело. И он присоединяется ко мне, кончает внутри меня, и я ощущаю его пульсацию, когда он предъявляет на меня свои права единственным способом, каким мужчина издревле предъявлял права на женщину.

Я смотрю ему в глаза и выдыхаю:

– Да.

Мы замираем в объятиях друг друга на несколько минут, которые кажутся нам мгновениями… или днями. Я слышу его дыхание, чувствую его сердцебиение, вдыхаю аромат его одеколона…

– Ты едешь со мной, – говорит он. Это не требование. Это простая констатация факта.

Я глажу его шею и осматриваю белые стены гостиной Дейва, молча прощаясь со своей тюрьмой.

Я одеваюсь в то, в чем была на работе, но, прежде чем мы с Робертом покинули дом Дейва, я аккуратно складываю ненавистное платье и кладу его посередине обеденного стола. Роберт одобрительно кивает. Он не знает о записке, которую я прикрепила булавкой к до пошлости тонкой материи. Маленький клочок белой бумаги с несколькими словами курсивом:

Делай что хочешь, но я больше не могу это выносить.

Ты скучаешь по женщине, которая была верна тебе, я скучаю по мужчине, который был добр ко мне.

До свидания.

Кейси.

Роберт разогнал туман в моей голове. Я чувствовала, как он выходит через поры моей кожи, когда мы занимались любовью, а после просто испарился вместе с потом. Роберт считает, что я доверила ему свое спасение. Дейв подумает, что я наплевала на предосторожность.

Они оба ошибаются. Я все еще на войне. Но теперь я готова сражаться, как настоящий солдат.

Однако даже на войне бывают минуты затишья – когда пушки палят так далеко и тихо, что их выстрелы можно принять за хлопанье воздушных шаров. Я ощущаю этот эфемерный покой, пока мы катим прочь в «альфа-ромео» Роберта. От этой машины, настоящего произведения искусства, исходит запах силы. Мы не разговариваем. Я наслаждаюсь движением его руки на ручке переключения скоростей, упиваюсь тем, как нежно он держит обтянутый кожей руль. Я даже ревную авто, которому достается столько любви и мощи, но скоро придет и мой черед.