Лондон - читать онлайн книгу. Автор: Эдвард Резерфорд cтр.№ 164

Они остались наедине в верхних покоях, и королевский секретарь буркнул, что получил известие из Рима.

– Папа, – уведомил он молодого человека, – готов отлучить короля от Церкви.

Томас выразил озабоченность, но Кромвель только пожал плечами:

– Ему и впрямь приходится сохранять лицо после всего, что натворил Генрих. – Затем он криво улыбнулся. – Однако его святейшество по-прежнему не говорит, кто, по его мнению, является законной супругой Генриха.

Впрочем, было ясно, что секретарь откровенничал неспроста. Глаза Кромвеля были расставлены столь широко, что Мередиту показалось, будто на него наставили циркуль.

– Скажи мне, что ты думаешь об этих новостях, – негромко произнес Кромвель.

Мередит ответил с предельной осторожностью:

– Я всегда сожалею, когда с королем не соглашаются, пусть даже папа.

– Хорошо. – Кромвель как будто задумался. – Ты обучался в Кембридже?

Томас кивнул.

– Дружен с Кранмером?

Ничто не укрывалось от секретарского всеведения. Томас признал, что это так. Кромвель вроде удовлетворился, но допроса не закончил.

– Теперь же, мой юный друг, поведай, – продолжил он мягко, – хороша или плоха эта новость об отлучении?

Мередит посмотрел ему прямо в глаза.

– Наверно, хороша, – тихо произнес он.

Кромвель только хрюкнул, но оба знали, что это было приглашением. Секретарь оказал ему доверие и отослал к секрету, который, хотя они никогда не говорили об этом вслух, был для них общим. К тайне, которой Мередит не мог поделиться с родней, а Кромвель – с королем. Томас Мередит подумал, что предстоящие месяцы окажутся презанятными.

За первый год жизни в Челси душевное спокойствие Сьюзен лишь однажды оказалось под угрозой, и с этим она, по ее твердому мнению, неплохо разобралась.

Тот апрельский день начался скверно. Из Чартерхауса прибыл посыльный с письмом от Питера, только что пришедшим из Рима, в котором тот сообщал, что занемог и не вернется в Лондон еще несколько месяцев. Это были печальные новости. Но даже они показались не важными при виде мужа, который понуро подъехал в середине дня – бледный как смерть и в сопровождении необычно мрачного Томаса. Сьюзен выбежала навстречу.

– Что случилось? У тебя неприятности? – спросила она Роуланда.

– Нет, – ответил Томас. – Но завтра возможны.

Он вошел в дом.

Исполненная решимости хранить в семье мир и спокойствие, Сьюзен умышленно не обременяла свой ум мировыми проблемами. Она сожалела о политических событиях последних месяцев, но не встревожилась отчасти потому, что они были ожидаемы. Папа, принужденный в конце концов выбрать между могущественным Габсбургом и островным королем Генрихом, нехотя отлучил последнего от Церкви. В марте же, что было еще прискорбнее, он объявил законной женой английского короля не Анну Болейн, а испанку Екатерину. Генрих был готов: Акт о престолонаследии, уже составленный, представил парламенту секретарь Кромвель, и его быстро утвердили. К акту прилагалась присяга, объявлявшая детей Анны законными наследниками трона, а в преамбуле к документу говорилось, что у папы нет власти изменить эти установления.

– Отныне мы не вправе сомневаться в престолонаследии, – объявил Генрих. – Все мои подданные обязаны присягнуть.

Лондонским олдерменам поручили принять присягу у каждого гражданина и предоставить в Гринвич отчет; в прочих краях этим делом занялись чиновники Кромвеля.

Сьюзен сочла происходящее неприятным, но необходимым. Она полагала, что лучше договориться о престолонаследии, пусть даже ценой затяжной ссоры с папой, чем спорить о короне, а из услышанного поняла, что большинство рассудило так же. Лондонцы ворчали, однако никто, насколько она знала, не отказался подчиниться королевскому указу. Поэтому ее потрясли слова Роуланда, произнесенные уже в доме.

– Дело в присяге. Трое отказались. Их отправили в Тауэр. – При виде ее недоумения он добавил: – А завтра присягать придется мне.

– И он считает, – подхватил Томас, – что тоже должен отказаться.

Сьюзен вдруг испытала слабость, но сохранила выдержку.

– Кто эти трое?

Некий доктор Уилсон. Она никогда о нем не слышала. И старый епископ Фишер.

– Этого следовало ожидать, – сказала Сьюзен.

Будучи тем самым епископом, что отказался благословить новый брак Генриха, праведный старец едва ли мог передумать теперь. Однако на третьем имени она обмерла.

– Сэр Томас Мор.

Она знала, что Роуланд был поклонником и последователем бывшего канцлера – ученого, писателя, правоведа и убежденнейшего католика.

– Что с ними будет? – спросила Сьюзен.

– Согласно акту, отказ от присяги, к счастью, не является изменой, – сказал Томас. – Но в Тауэре они потомятся. Любой, кто последует их примеру… – Он посмотрел на Роуланда и скривился. – Конец карьере. Конец всему. – Он указал на ее любимый дом. – Мне тоже, как зятю, придется несладко.

Роуланд колебался.

– Мор все же законник, у него должны быть основания.

На это Сьюзен Булл лишь с отвращением фыркнула, потому что если и был в Лондоне человек, которого она, несмотря на свою праведность, терпеть не могла, так это сэр Томас Мор.

История щадила сэра Томаса Мора, и неспроста, однако при жизни к нему чаще, наверное, испытывали ту же антипатию, что была и у Сьюзен. Лично у нее имелось на то несколько причин. Двумя годами ранее подав в отставку, тот почти не выходил из своего дома в Челси возле реки – тот стоял меньше чем в полумиле от ее собственного. Сьюзен видела его сварливую жену и членов обширного семейства, но сам великий муж показывался редко. И хотя люди, его знавшие, отзывались о нем как о человеке добром и остроумном, она по немногочисленным встречам сочла этого седевшего субъекта отрешенным, а также уловила его невысокое мнение о женщинах. Однако истинная неприязнь восходила ко временам его канцлерства. Именно тогда проявилась более досадная сторона его натуры.

Он страстно ненавидел еретиков. Не имея сана, в вопросах веры он тем не менее обозначил себя в качестве королевского сторожевого пса. Юристу до мозга костей, ему нравилась роль как прокурора, так и судьи. Предполагаемых еретиков волокли на допросы в Челси. Часто он проводил их лично. Его честность и ум не подвергались сомнению, но даже Сьюзен при всей ее набожности считала его одержимым. «Он не епископ, – негодовала она. – И это вовсе не по-английски». В отличие от многих государств, Англия Божьей милостью избежала охоты на еретиков. Поэтому сейчас Сьюзен возразила:

– Мор – фанатик.

– Подумай хорошенько, – вмешался Томас. – Эта присяга не имеет отношения к вере, она касается только престолонаследия. Разве папа назвал наследника английской короны?