Зеркало для слепого - читать онлайн книгу. Автор: Борис Пугачев cтр.№ 56

— Критику принимаю. Даже могу ее усилить в части обязательств по танзанийским отчетам. Тогда не получилось. Виноват. Исправлюсь в ближайшее время. Через неделю едем в Варшаву. Михаил Абрамович уже ваучеры купил и билеты на фирменный поезд. Там в банке все подготовлено.

— Я в курсе. Михаил Абрамович мой паспорт забирал, но я не по этому поводу. Хотим мы начать делать мебель с каменными деталями. Вот, взгляните на эскизы…

— Красиво. А где несущие детали будете брать?

— Проработали. Вот для этих изделий каслинское литье нам обещают поставлять. Деревянные детали на мебельной фабрике в Загорске из имеющегося ассортимента подобрали.

— А стоимости?

— Прикинули. Вот таблица. Здесь примерная себестоимость и цена продажи. Можем изготовить за две-три недели опытные образцы и попробовать продавать.

— Что, и камень такой есть?

— В этом весь цимис. Все детали мы собираемся делать из отходов. Накопилось их множество. Некое подобие мозаики с эпоксидным связующим. Вот образец…

— Неплохо, но это на маленьком образце. У вас, судя по эскизам, огромные детали. Вот здесь целая столешница. Ее полировать замучаешься. Кроме того, места у вас мало.

— Места хватит. Изделия не столь велики, как кажется. Характерные размеры — от тридцати сантиметров до метра. В крайнем случае сборку в будущем можно делать не у нас. Мы станем поставлять как бы мебельную фурнитуру, сборку организуем на фабрике, а реализация совместная.

— Не возражаю. Попробуйте. Могли бы со мной это и не согласовывать. Вы вполне самостоятельное подразделение. Слава богу, с сокращением ювелирки почти разобрались.

— Конечно. Однако в этом и суть разговора. Мы хотим образоваться как самостоятельное товарищество.

Выкупить у вас основные средства или включить вас в состав учредителей, а основные средства вы внесете в уставный капитал.

— «Мы» — это кто?

— Все наши сотрудники, включая меня.

— Стоимость оборудования вы представляете?

— Вполне. Оно во многом устарело. Его стоимость с учетом износа относительно невысокая. Вот мы прикинули. Посмотрите…

— Я думаю, что вы ошибаетесь… Кстати, оборудования для ювелирного производства тут нет. Его куда девать?

— По этому поводу есть предложения, но не сейчас. Речь идет только о камнерезном производстве. Что касается стоимости выкупаемых или вносимых в уставный капитал станков, то это выверенные цифры. Можете проверить, но если вы с этим не согласны, то мы настаивать не будем. Приобретем в другом месте. Бэушного оборудования продают много.

— Это уже… Как бы правильно выразиться? Ультиматум.

— Ну что вы, Родион Иванович! Это всего лишь оценка ситуации. Реалии, так сказать.

— Если я не соглашусь, то завтра все подадут заявления об уходе?

— Не знаю. Вполне возможно. Коллектив хочет самостоятельности.

— А вы в курсе, на какую сумму мы дотировали ваше подразделение за последний год?

— За время моего руководства дотаций почти не было. По периоду Юриной работы я не осведомлен. Юра был вашим компаньоном, и я не вправе вмешиваться. Кроме того, в основном все касалось ювелирки, а о ней мы не говорим. Она практически закрыта.

— Удобная позиция. Да-а-а… Денек сегодня. Я должен обдумать ваше предложение. Дня три-четыре мне на это потребуется.

— Конечно, конечно, Родион Иванович. Эго не так срочно. Мы подождем. С вашего позволения, я откланяюсь.

— Хорошо, но вы тоже подумайте о своем предложении. Потянете ли? Коммерция — дело тонкое.

— Мы хорошо все обдумали. Это наша позиция. Она окончательная. Я побежал…

— Счастливо.

Родик подошел к окну и уставился на грязный, освобождающийся от снега двор. Вскоре он увидел выходящего из подъезда Игоря Николаевича, который, слегка сгорбившись, направился в сторону метро. От разговора остался неприятный осадок. Вероятно, Родик не ожидал такого поворота событий, считая Игоря Николаевича далеким от коммерции интеллигентом. Ошибаться он не любил или все еще не привык к этому и расценивал полученное предложение как нечто, близкое к предательству. Масса мыслей зароилась в его голове: «Вот змею пригрел. Интересно, это он сам придумал или кто-то на камнерезке завелся слишком продвинутый? Ни кола, ни двора, опыта ноль, а туда же, в самостоятельные коммерсанты. Хотя, наверное, это естественно. Может, сразу надо было брать его в учредители вместо Юры? Но тогда всех руководителей подразделений надо в учредители вводить… Чушь! Однако такой ход сегодня способен сделать любой работник. Все хотят самостоятельности. Их этому государство научило. А вот сумеют ли? Об этом не сильно задумываются. Многого не знают. Наедут на них, например, алексеи — что делать станут? Опять же бухгалтерия, офисные расходы, проверки и многое другое, о чем они даже не догадываются. Просто смотрят, что владельцы предприятий финансово обеспечены лучше, и хотят того же. Не представляют, на что себя обрекают. В этом сегодняшняя действительность. Сверху донизу. Распад Союза на самостоятельные республики. Как следствие — распад промышленности на самостоятельные предприятия с ломкой связей и координации.

Даже при социалистической кооперации получалось огромное количество нестыковок. То ручек для лопат делали больше, чем лопат, то наоборот. А тут будет кошмар. Как у дмитровского производства бус. Никто этого не понимает. Наоборот, продолжают предприятия дробить. Даже до нас докатилось. А что тут поделать? Насильно их не удержишь. Да и надо ли? Пусть в одиночку поплавают. Сами прибегут назад. Камнерезка не столь уж лакомый кусок. Отпустить их с миром, а оборудование забрать. Законсервировать или на даче установить и по выходным развлекаться. Подумаем. Посоветуемся…»

Раздался щелчок открывающейся двери, и Родик инстинктивно развернулся в ее сторону. Михаил Абрамович, войдя в переговорную, спросил:

— Отчеты в бухгалтерию передать или будешь смотреть?

— Буду смотреть. Неси сюда. Вдруг там тоже какой-нибудь сюрприз. День сюрпризов. Знаешь, что Игорь Николаевич просит?

— Откуда? Он со мной ничего не обсуждает.

— Самостоятельности! Вернее, не просит, а ультимативно требует. Товарищество хочет регистрировать. Нам милостиво долю предлагает. В тихом омуте черти водятся.

— И что ты ему сказал?

— Ничего. Взял тайм-аут. Кроме того, есть чем сегодня заниматься. Вечером предстоит нелегкий разговор с Леной и Наташей. С «негоциантами» полная неясность. Да и милиционер хочет меня опросить. Так что еще конца проблемам не видно. Ну и денек…

— Да, сегодня день насыщенный. Я пошел за отчетами, а то уже начало пятого. Нам часа два потребуется.

Около семи Родик, извинившись перед милиционером, сообщил, что опаздывает на очень важную встречу.

— Мы заканчиваем, — успокоил тот. — Я дописываю. Поставьте подписи на своем объяснении и свободны. Перед этим прочитайте, конечно. Вот… Все готово.