Тайна ее сердца - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Хойт cтр.№ 50

Миссис Сент-Джон взяла под руки невестку и Шарлотту.

— О чем это вы шептались так серьезно за десертом?

— О Годрике, — вздохнула Шарлотта, и миссис Сент-Джон просто кивнула, ибо что тут еще скажешь?

В гостиной Геро уже разливала чай, в то время как Сара села к клавесину и нажимала на клавиши, пробуя свои силы.

— О, девочки, спойте, прошу вас, — попросила дочерей миссис Сент-Джон, беря чашку с чаем. — Ту балладу, что вы разучили несколько дней назад.

Джейн и Шарлотта взялись за руки и затянули балладу под аккомпанемент клавесина.

— Чудесно, просто чудесно, — пробормотала бабушка Элвина, постукивая пальцами по подлокотнику кресла в такт музыке.

Мэггс откинулась на спинку стула и с наслаждением слушала. Ее собственный голос мог бы испугать стаю ворон, но она любила слушать, как поют другие. Сестер Сент-Джон нельзя было назвать выдающимися певицами, но они обладали очень приятными голосами. Мэггс даже не отвлекало то обстоятельство, что они время от времени запинались и хихикали. Они пели перед своими родными, и Мэггс радовалась тому, что девочки чувствуют себя легко и непринужденно в компании таких высокопоставленных леди, как Геро и Лавиния.

Через час к дамам присоединились джентльмены, и Мэггс сразу же заметила, как напряглись сестры. Она вздохнула. Трудно было расслабиться в присутствии ее брата Томаса или герцога. Гриффин тоже пришел, и Мэггс решила с ним поговорить.

Поэтому она потихоньку подошла к брату и попросила показать ей дом, которого она еще не видела.

Гриффин настороженно посмотрел на сестру, но с готовностью подал ей руку и повел в холл, предварительно шепнув пару слов жене. Когда они выходили из гостиной, Мэггс поймала на себе заинтересованный взгляд Годрика. В доме царила тишина. Однако скоро вновь заиграл клавесин, и красивый баритон затянул песню. Мэггс сдвинула брови. Как странно. У Томаса никогда не было голоса, а умел ли петь Годрик, она не знала.

Гриффин повел сестру к парадной лестнице, рассказывая что-то о застекленном потолке, штукатурке и итальянском влиянии. Мэггс искоса бросила на него взгляд. Он что — смеется над ней?

— О, ради бога, Гриффин, замолчи, — произнесла она наконец.

Гриффин посмотрел на сестру, и в его глазах заплясали озорные искорки.

— Я так и подумал, что экскурсия по дому тебе не так уж интересна. Ну и в чем дело?

— В тебе и производстве джина, — прямо ответила Мэггс, ибо не знала, как сказать об этом деликатно. К тому же у нее было не так много времени.

— Во мне и производстве джина? — беззаботно переспросил Гриффин, что и выдало его с головой.

Мэггс глубоко вздохнула:

— Я знаю, что ты поддерживал семью и даже Томаса, производя джин в Сент-Джайлзе.

— Черт бы побрал этого Сент-Джона! — взорвался Гриффин. — Он не имел права рассказывать тебе об этом.

Мэггс вскинула брови.

— Думаю, он имеет на это право. Я его жена и что более важно — твоя сестра. Гриффин! Почему ты не сказал, что у нас финансовые трудности?

— Вас это не касалось.

— Не касалось? — Мэггс изумленно смотрела на брата, вот уже в который раз убеждаясь в том, что ему не помешала бы хорошая встряска. — Мы с Каро тратили деньги без счета. Я помню, как после смерти папы Томас купил этот ужасный позолоченный экипаж. Он ни за что не сделал бы этого, если б знал, что у нас проблемы. Конечно же, нас это касалось. Мы стали бы экономить и лучше обдумывать покупки.

— Я не хотел, чтобы вы считали каждое пенни. — Гриффин испустил вздох и сделал шаг назад. — Разве ты не понимаешь, Мэггс? Это была моя ноша. Потому что я должен был заботиться о вас с Каро и о маме.

— А Томас? — тихо спросила Мэггс.

— Он никогда не умел считать деньги. Как и отец. Так что, кроме меня, некому было о вас заботиться.

— Гриффин, — мягко произнесла Мэггс, кладя ладонь на руку брата. — Была ведь еще я. Я имела полное право хотя бы поддержать тебя морально. Имела право знать.

Гриффин поморщился и отвел взгляд. Мэггс ожидала, что он возразит, ибо три года назад ее еще неженатый брат так и поступил бы. Но Гриффин снова посмотрел на сестру, и его взгляд потеплел.

— О, Мэггс, — сказал он. — Ты же знаешь, что я ни в чем не могу тебе отказать. — Мэггс многозначительно вскинула брови, и Гриффин примирительно поднял руки. — Ладно. Хорошо. Я должен был тебе рассказать и переложить часть груза на твои плечи.

— Спасибо, — просто ответила Мэггс. — И еще один вопрос.

В глазах Гриффина вновь вспыхнула тревога, но он храбро кивнул.

— Семья до сих пор нуждается? — спросила Мэггс. — У тебя проблемы?

— Нет, — поспешно ответил Гриффин, и Мэггс испытала облегчение. — У меня по-прежнему есть небольшое дело, и оно вполне законно. Я развожу овец в нашем загородном поместье. Здесь в Лондоне из их шерсти производят пряжу. — Он пожал плечами. — Предприятие небольшое, но оно приносит стабильный доход. И я намерен расширить производство. Хотя… — добавил Гриффин, поморщившись, — я никогда не рассказываю об этом в обществе.

Прекрасно, когда у тебя есть деньги. Но в свете осуждали тех, кто зарабатывал эти деньги собственным трудом. Считалось, что джентльмен скорее будет голодать, чем запачкает руки торговлей.

Хорошо, что Гриффин никогда не придерживался общепринятых правил.

Мэггс взяла брата под руку.

— Рада это слышать. Только, Гриффин…

— Да? — Гриффин повел сестру назад в гостиную, откуда по-прежнему раздавался баритон.

— Пообещай, что если у тебя снова возникнут трудности — финансовые или какие-нибудь другие, — ты расскажешь мне о них.

— Хорошо, Мэггс, — вздохнул Гриффин, закатывая глаза.

Мэггс улыбнулась. Гриффин мог упрямиться сколько угодно, но для нее было важно то, что он с ней честен. Члены семьи должны быть честными друг с другом. А еще они должны делиться радостями и горестями.

Мэггс как раз раздумывала над тем, как подтолкнуть Годрика к его семье, когда они с Гриффином переступили порог гостиной, и Мэггс застыла от изумления.

Красивый баритон принадлежал герцогу Уэйкфилду.

Мэггс лежала в постели, окруженная холодной тьмой, и старалась не предвкушать появления Годрика. Старалась не желать его.

Она пыталась убедить себя в том, что делает это только ради ребенка, но все аргументы растворялись в ее сознании, и она слышала лишь собственное тяжелое прерывистое дыхание. Мэггс постаралась припомнить подробности ужина у Гриффина и Геро, милое личико Уильяма, их с Гриффином беседу и сурового герцога Уэйкфилда, поющего подобно архангелу. Однако образы не задерживались в ее сознании. Мэггс даже попыталась припомнить вкус коктейля и его сливочную консистенцию, но вместо сладости ощущала лишь вкус губ Годрика.