Возвращение на Арвиндж - читать онлайн книгу. Автор: Александр Гергель cтр.№ 67

Прихрамывая, Виктор шел к расположению роты. Из курилки, в которой сидели несколько дедов, вышел Синицкий и направился ему наперерез. Не дойдя десятка шагов, механик остановился и противным голосом прогнусавил:

– Стоять, воин! А ну ко мне, мухой!

Витька, не оборачиваясь, шел своей дорогой.

– Кому сказал, ко мне, колпацура! Борзеешь? – Синицкий стоял уже около него.

Скула его синела огромным синяком, правый глаз заплыл и превратился в щелку. Интересно, это он об машину или техник приложился, подумал Витька.

– Чего тебе, Миша, – подчеркнуто вежливо, чтобы звучало издевкой, спросил Виктор.

– Ты это, чего в канцелярии делал? – спросил Синицкий.

Виктор почувствовал в его голосе неуверенность.

– Ротный вызывал, – ответил он спокойно.

– Про меня спрашивал?

– Да нет. Матернул тебя и все.

– Врешь, сука! Заложил меня? – процедил Синицкий. – Заложник!

– Да на фиг ты мне нужен. Кому ты вообще нужен, механик хренов! Посты теперь тянуть будешь, так ротный сказал, – остервенился Виктор.

– Ты, это, не борзей, давай. Не дай бог, кому расскажешь чего, про машину там, и что ротный орал.

– А чё там говорить-то? Все и так знают, Синий.

– Ты, того! Какой я тебе Синий?

– Еще немного и мы с тобой оба синими бы стали. А ля гер ком а ля гер [13] , – Витька свысока похлопал Синицкого по плечу, повернулся и пошел дальше.

Механик остался стоять, слегка опешив от такой наглости вчерашнего молодого.

– Чего сказал? Пушку чистить улетел! – запоздало крикнул он вслед удаляющемуся оператору.

На завтрак им досталась противная перловка, которую просто невозможно было есть, пришлось ограничиться чаем и хлебом, так что спать ложиться пришлось на голодный желудок. Зато на обед рота построилась быстро.

По дороге в столовую Леха сказал:

– Слышь, бача, пацаны болтают, вечером на гору полезем.

– Может, вы и полезете, а я – точно нет, – небрежно бросил Виктор.

– А чего так? – поинтересовался Леха.

– Нога ни к черту, – пояснил Виктор.

После сна он почувствовал, что нога его болит очень сильно. Здоровенный синяк над коленом обозначил место ушиба, Витька заметно хромал. Он был абсолютно уверен, что этой ночью будет стоять дежурным.

В столовой их ждал сюрприз. Повара, видимо, в качестве компенсации за плохой завтрак приготовили на обед замечательный суп с макаронами. Но слух о ночном выходе уже ползал среди бойцов, и суп ели понемногу, чтобы не нагружать желудок перед выходом, каждый знал, как тяжко лезть на гору с полным брюхом. Дневальные таскали вдоль столов термос с супом и предлагали добавку всем желающим. Желающими были в основном колпаки, остальные ели сдержанно. Витьке суп очень понравился, и он без стеснения брал добавку два раза, так что, выйдя из столовой, чувствовал себя просто обожравшимся. Сыто порыгивая и отдуваясь, он, прихрамывая, шел на построение, чтобы слушать наряд. Суп с макаронами уютно плескался в животе, и Виктору хотелось поскорее забраться в кубрик, чтобы пару часов поспать перед нарядом.

Прапорщик вышел из канцелярии с тетрадкой, взглянул на расхлябанную роту и, прикрикнув «Смирно!», стал читать наряд. Тут и подтвердились слухи о ночном выходе. Витькина фамилия была названа одной из первых в списке выходящих на боевые, пехотой в горы…

Закончив читать, прапорщик повернулся и ушел в канцелярию. Народ медленно разбредался, одни в курилку, другие сразу в оружейку, готовиться к выходу. Леха уже повернулся, чтобы идти, но задержался, увидев, что приятель не двигается с места. Витька стоял как столб, глядя прямо перед собой невидящими глазами, лихорадочно соображая, что теперь делать. Нужно было идти в канцелярию и говорить с ротным, жаловаться на ушибленную ногу. Витька представил себе, что это будет за разговор, что ответит ротный. Он ясно понял, что после такого разговора уже никогда не сможет искать справедливости, просясь на боевые. «Пропал мой Даштук», – думал Виктор.

– А ля гер ком а ля гер, – в такт шагам стучала в ушах кровь, когда несколько часов спустя Витька, изнемогая от изжоги так, что выворачивало все нутро, тащился в гору. Хромая, он из последних сил все же преодолевал очередной подъем. В ночной темноте рота выдвигалась к месту засады в районе кишлака Даштук.

Непревзойденному мастеру художественного слова, Коле Кузнецову.

С уважением и благодарностью за «Рассказ танкиста»

Устав Гарнизонной и Караульной служб Вооруженных Сил СССР

169. Часовой есть лицо неприкосновенное. Неприкосновенность часового заключается:

– в особой охране законом его прав и личного достоинства…

– в обязанности всех лиц беспрекословно исполнять требования часового, определяемые его службой;

– в предоставлении ему права применять оружие в случаях, указанных в настоящем Уставе…

172. Часовой обязан:

– бдительно охранять и стойко оборонять свой пост;

– нести службу бодро, ничем не отвлекаться, не выпускать из рук оружия…

– не оставлять поста, пока не будет сменен или снят, хотя бы жизни его угрожала опасность; самовольное оставление поста является воинским преступлением;

– при выполнении задачи на посту иметь оружие заряженным… и всегда готовым к действию;

– не допускать к посту… никого, кроме начальника караула, помощника начальника караула, своего разводящего….

174. Часовому запрещается: спать, сидеть, прислоняться к чему-либо, писать, читать, петь, разговаривать, есть, пить, курить, отправлять естественные надобности… досылать без необходимости патрон в патронник.

175. Часовой обязан применять оружие без предупреждения в случае явного нападения на него или на охраняемый им объект.

176. Всех лиц, приближающихся к посту или к запретной границе… часовой останавливает окриком: «Стой, назад».

При невыполнении приближающимся к посту… этого требования часовой предупреждает нарушителя окриком: «Стой, стрелять буду»… Если нарушитель не выполнит этого требования, часовой досылает патрон в патронник и производит предупредительный выстрел вверх.

При невыполнении нарушителем и этого требования и попытке его проникнуть на пост… часовой применяет по нему оружие.

183. Часовой на посту у Боевого Знамени выполняет свои обязанности стоя в положении «вольно». При отдании военнослужащими воинской чести Боевому Знамени часовой принимает положение «смирно».