Последнее лето — твое и мое - читать онлайн книгу. Автор: Энн Брашерс cтр.№ 50

Алиса рассматривала ноготь большого пальца.

— Тебе надо найти хорошую работу. Настоящую работу. Ты в состоянии заняться более интересным делом. Ты же у нас умница.

Алиса расплакалась, вытираясь рукавами халата. Маслянистая грубая материя не поглощала влагу от слез. Ей нечего было ответить.

Алиса думала, она знает, что именно здесь делает, но теперь поняла, что не знает. Она полагала, что знает, какая вина ее мучит, но были еще и другие.

Если бы могла, она отдала бы Райли все свои дарования. Ну а если бы не могла, то во благо каждой из них притворилась бы, что их у нее нет.

К прилавку подошла женщина лет семидесяти, в зеленом свитере, с упаковкой зубных щеток.

— Вы открыты?

— Да, — сказала Райли.

Она зашла за прилавок и отодвинула в сторону плачущую Алису. Потом взяла упаковку зубных щеток.

— С вас восемь девяносто девять, — сказала она.

— Вы здесь работаете? — спросила женщина.

— Иногда, — ответила Райли.

Она имела общее представление о том, как работать на кассе.

Женщина протянула ей десятку, а Райли отсчитала сдачу из ящика.

— Спасибо, — сказала Райли, отдавая ей чек. — До свидания.

Теперь уже Алиса смотрела на сестру. Она все еще плакала, но ее это немного отвлекло.

— Когда-нибудь найду себе хорошую работу, — сказала Алиса, вытирая нос.

— Чего же ты ждешь? — спросила Райли.

Алиса пожала плечами.

Знакомый маршрут в метро занял много времени. В детстве Райли словно несло на крыльях восторга. Ей были неведомы тревоги. Она доверяла своему сердцу. Тогда ноги не болели, как сейчас.

С тех пор, как она запретила родителям говорить ей о своих опасениях, у нее появилось больше времени для себя. Она приложила руку к груди, как теперь привыкла иногда делать.

У входа в аквариум она купила билет и прошла через турникет. Кассирша предложила ей карту, но Райли вежливо отказалась. В этом месте она хорошо знала маршрут. Сначала она спустилась в широкий полутемный коридор, ведущий к подводной смотровой площадке, чтобы посмотреть на дельфинов.

Поначалу дельфинов видно не было, но потом появился один. Райли подумала, что это самка Марни, хотя ее некогда толстая лоснящаяся шкура казалась рубцеватой и истонченной. Она тоже стареет. При взгляде на нее Райли стало больно.

По непонятной причине Райли была не в состоянии вызвать в воображении приметы естественной среды обитания. Она видела стоки, механизмы, вмятины и пятна на пластике. У воды был тусклый желтоватый оттенок. Невозможно было, глядя на все это, представить себе настоящее море.

Она медленно прошла мимо бассейнов и павильонов. Было утро вторника, и аквариум был почти пуст, если не считать группу школьников с несчастными лицами. Райли подумала, что они из седьмого или восьмого класса. Она наблюдала за агрессивными чайками, которые, кружась и пронзительно крича, подбирали с асфальта зернышки попкорна. Помимо Райли они были единственными посетителями этого места.

Обычно Райли обращала внимание на крупных животных с большими мордами и ластами, но в тот день добродетельные выдры и моржи с глазами навыкате выглядели трагически-сдержанными и неприкаянными. Неужели для них имело значение, что никто не хочет на них смотреть? Она долго рассматривала бассейны поменьше, где копошилось множество ползающих и плавающих существ и где можно было получить представление о целой экосистеме. Эти маленькие существа были сами по себе; они совсем не обращали на вас внимания, и от этого им было только лучше.

Она привыкла с пренебрежением относиться к витринам с материалами о морских обитателях. Но сегодня она рассмотрела их более внимательно и нашла много нового. Еще она читала плакаты.

Пока она поднималась по ступеням на старый дельфиний стадион, у нее устали ноги и немного закружилась голова. Площадка перед бассейном была обнесена канатом еще с тех времен, когда здесь устраивались шоу.

Одинокий рабочий чистил стенки бассейна губкой на длинной ручке. Райли вдыхала запахи прогорклой сельди и стоячей воды — настолько густые, что было не продохнуть. Она высматривала знакомую серую спину Марни, но Марни предпочитала оставаться под водой.

— Что случилось с Турком? — окликнула Райли через бассейн человека со щеткой.

Мужчина поднял глаза.

— Он умер в прошлом году. Мы скоро ожидаем новую пару.

Райли кивнула. Она слонялась по площадке, думая о том, что это может означать для Марни. Хорошо бы, Марни на одну-две минуты показалась на поверхности и пронеслась на спине, как она это умела. Это было бы таким утешением.

Райли не спеша вышла из аквариума и оказалась на превосходном пляже Кони-Айленда. Она не стала снимать кроссовки, но отдалась на волю песка. Весенний ветер пробрался под ее куртку и шапку. Песок, море и небо ложились на палитру мира тремя горизонтальными полосами чистого, всеохватного, незамутненного цвета.

Искушенным взглядом смотрела она на воду. К Турку она испытывала смешанные чувства — печаль от потери и радость за него, что обрел свободу. Марни ей было просто жаль.

Пол удивился, что Райли хочет встретиться с ним в кафе. Кофе она не любила и никогда не изъявляла желания заниматься чем-то в помещении. Когда она появилась, то показалась ему усталой и маленькой.

— Что случилось? — спросил он.

— Подожди, — отозвалась она.

Она пошла к стойке и вернулась с двумя чашками горячего шоколада. Одну она вручила ему, несмотря на то, что перед ним уже стояла чашка кофе.

Странно было видеть ее в этой обстановке — ее, разгуливающую среди незнакомых людей и отсчитывающую деньги. Создавалось такое впечатление, что ее вырезали из другого фильма и вставили в эту сцену — притом как-то бестолково, без использования новейших технологий.

— Все в порядке? — спросил он.

— Ну… об этом я и хотела с тобой поговорить.

Пол почувствовал холодок внизу живота, который, расползаясь вверх, вызывал нарастающее беспокойство. Положив руки на бедра, он уперся напряженными ступнями в пол.

— Надо было сказать тебе еще несколько месяцев тому назад, но у меня не было настроения. — Она пыталась размещать в горячем шоколаде сбитые сливки. — Алиса порывалась рассказать тебе, но я ей не разрешала.

Он кивнул.

— Понятно.

Это было сродни тому, когда вас заставляют смотреть на что-то такое, чего вам видеть явно не хочется.

— У меня нет желания рассказывать тебе все и нет желания отвечать на вопросы.

Он снова кивнул. Тревога теперь была разлита повсюду.

— У меня был ревмокардит, возможно, дважды. В первый раз я была совсем маленькой. Во второй раз случилось прошлым летом, и это было гораздо серьезней.