Плата за страх - читать онлайн книгу. Автор: Петр Акимов cтр.№ 23

Уже полностью дезориентированная наваленными на нее жизнью странностями, Панкратова даже не спросила, почему Кузнецовой так хочется, чтобы любовник щупал и тискал ее подругу. На фоне всего прочего это желание выглядело всего лишь странным, а у нее хватало поводов даже для страха. На мгновение вообразив, как Олег тискает ее в присутствии Нади, Тамара смущенно покраснела. Что осталось незамеченным слишком занятой своими мыслями Кузнецовой:

— Это я, дура, виновата. Не сообразила вовремя. А ведь это так очевидно: если за тобой следят, то уж поставить подслушку на твой телефон, а может, и в квартире, тем более должны! Откуда мы знаем, что они тут вытворяли под видом ограбления? Так что так: дома у тебя и по телефону больше никаких подробностей. Никаких имен, адресов, названий и прочего. До приезда Олега уходим в суровую конспирацию. Поняла?

— Поняла, — перевела дух Панкратова. Она уже настолько освоилась с дикостью происходящего, что не только поверила, будто кому-то нужно подслушивать ее разговоры, но и обрела способность строить предположения: — А не будет подозрительно, если мы ничего не говорим о работе?

— Будет. Но что поделаешь? И, с другой стороны, может, оно и к лучшему. Может, они поверят, что ты пока слишком напугана для новых попыток. Кто с тобой что разберет заранее? В общем, так. Я тебе такое место нашла — сказка. Сама бы туда пошла, но они не страхуют. Отличная фирма. «Аметист» называется. Чем занимаются, толком не поняла. Что-то с продовольствием и финансами. Но к людям там относятся хорошо. И платят регулярно. Главбухша баба мировая. Я ее в общих чертах просветила на твой счет. Мол, ты дала отлуп любовнику и он теперь тебе мстит. Она мне поверила, что на тебя взъелись не по делу, и обещала предупредить шефа. Чтобы он не слушал наветов. Надо только выиграть время. Шеф у них — мужик упрямый. Если он тебя возьмет, то кто бы и что бы ему ни говорил, не поверит, пока сам не убедится. Но он тоже бабник жуткий. Сразу предупреждаю: это важно. Хотя, говорят, особо не хамит. Просто из тех, кто любит это дело. Еще важное: кадровичку, которая тебе на завтра назначила собеседование, зовут Ирина Павловна Колоскова. С ней поосторожнее. Стерва редкостной ревнивости. Она сейчас у шефа «Аметиста» ходит в фаворитках, спит с ним и мечтает его развести, чтобы самой за него выскочить. Никакой конкуренции она не потерпит. Но для тебя это и хорошо: коль сама спит с хозяином, то и ему не позволит руки распускать. Итак, завтра тебя ждут для собеседования. А сегодня нам с тобой надо тебя так нарядить, чтобы больше никаких срывов на сексуальной почве! Сейчас возвращаемся к тебе, и чтоб ты слушалась меня беспрекословно. Помни: твою квартиру наверняка подслушивают. Поэтому никаких уточнений. Скажу: «Надень это!» — надевай и не пикай! Ничего, сегодня мы тебя экипируем так, что ни одна стервь не подкопается.

Тамара слушала и кивала.

Она чувствовала, что Кузнецова вся в напряжении и у нее попросту нет сил, чтобы уламывать подругу.

Декольте у кадровички «Аметиста» Ирины Павловны Колосковой было предельно откровенным. Стоит ей вздохнуть поглубже, и груди целиком выскочат наружу. Белые пышные полуокружия — самое запоминающееся в ее внешности. А личико подкачало. Из тех, которые нет смысла запоминать: стандартный, очень аккуратный макияж, под которым может быть все что угодно.

— Итак, референтом или секретарем вы практически не работали, — констатировала Колоскова, пролистнув протянутые Тамарой документы. — А последняя должность: «старший специалист»?

Панкратова кивнула.

Она могла бы сказать, что фактически была нянькой своему начальнику Глебскому. Референтом, секретарем, консультантом и заместителем. Но кадровичка «Аметиста», холеная, лет двадцати семи — тридцати дама, держалась заносчиво, и Тамаре расхотелось что-либо объяснять. Впрочем, заносчивость дамы могла быть реакцией на то страшилище, которое она видела перед собой.

«Ты должна стать бесполым чучелом! — ультимативно потребовала Кузнецова. — Одетой, как чучело, раскрашенной, как чучело, и ведущей себя, как кривоногое неуклюжее чучело! Иного тебе там не дано. Другую бабу эта Колоскова попросту не пропустит к шефу. Она, как втерлась в фирму, тихой сапой выжила предшественницу и сама повторять ее ошибку не собирается. Слишком нынче много хороших визажистов развелось».

В точном соответствии с замыслом, смирившись перед убежденностью подруги и судьбой, Тамара нарядилась и накрасилась для этого визита как человек, не имеющий и малейшего представления о том, что такое фигура, фасон, лицо и прическа. Как женщина, которая никогда в жизни не видела себя в зеркале. Короче, как бесполая чувырла.

Глядя на ее тусклые волосы, Ирина Павловна Колоскова рассеянно пригладила свою густую и блестящую шевелюру. Потом еще раз с удивленным интересом и удовольствием осмотрела Тамару.

Белая простенькая, как принципы коммунизма, блузка с неуклюжим воротником скрадывала высокую шею, превращая ее в обрубок для поддержания головы в нужном положении. Грубая роговая оправа дымчатых очков закрывала четкие брови, обесцвечивала яркие изумрудные глаза и удлиняла нос. Помада, подобранная с немалыми мучениями, делала губы блеклыми и ханжескими. Темно-бордовый жакет, принесенный Надеждой, сам по себе был неплох. Лет пять назад. Прямой, неприталенный, на три размера больше, чем надо, он представлял плечи широкими, как у пловчихи. А грудь Тамары жакет и вовсе превращал в едва различимое нечто. Длинные полы, отвисшие из-за распиханного по широким карманам канцелярского барахла, скрывали изящную талию. Черная юбка морщинилась на бедрах и спускалась до пола складками, тяжелыми, как занавес в сельском клубе.

«Ничего, — напутствовала Надежда, — так надо. Утешай себя тем, что Колоскова решит, что ты мямля, синий чулок и конкуренции ей не составишь. Она устроит тебе встречу с хозяином. Вот к нему-то ты оденешься поприличнее. Если приглянешься, то все уже будет зависеть только от тебя. Тогда кадровичка пусть хоть что. Воротников, говорят, упрям и своих решений не меняет. Дерзай!»

Кузнецова, от души развлекаясь, придумала для Тамары макияж, который лицо огрубил и состарил минимум на пяток лет. «Зато с печатью добродетели и трудолюбия на челе, — хихикая, прокомментировала подружка. — Мечта любовницы начальника: буквоедка-цербер в приемной. И не забывай: ты должна выглядеть так, чтобы никто и слушать не стал телефонные наветы».

Страшилище из Панкратовой получилось хоть куда. Колоскова, улыбаясь так, как наверняка улыбались бы змеи, если бы могли это делать, сняла трубку и нажала кнопку на селекторе.

— Валерий Захарович, это Ирина, — проворковала она. — Я по поводу вашего референта. Я нашла человека с высокой квалификацией. Когда вы сможете с ней побеседовать?.. Да, у меня. Сейчас? Но ведь вы же собирались… Извините!

Вероятно, в трубке Колосковой сказали что-то резкое, лоск и спесь с нее на мгновение слетели. Панкратова заискивающе улыбнулась, извиняясь за хлопоты. Она не забывала: скорее всего, именно кадровичке первой позвонят ее таинственные хулители. И от ее отношения к Панкратовой зависит, какое значение она придаст доносам. И в какой редакции доложит начальству. Ирина Павловна поднялась и, прижав трубку плечом, суетливо собрала бумаги: