— Я решаю не ждать его. Кто бы он ни был, у него не может быть ко мне никакого дела. Я сворачиваю по тропинке влево, в лес. Я иду довольно быстро и надеюсь, что этот человек не станет упорствовать в своем преследовании — если это действительно было преследование. Но затем, обернувшись, я вижу, что он тоже свернул в рощицу и приближается ко мне. Я пускаюсь наутек. Когда я снова оглядываюсь…
— Когда ты снова оглядываешься, то видишь, что он тоже перешел на бег и что есть что — то странное в том, как он бежит. Он как бы покачивается из стороны в сторону, потому что у Дьявола очень широкие бедра, и ты мельком видишь его длинный член и сморщенную мошонку, которые болтаются у него между ног, когда он бежит за тобой…
— Расстояние между нами сокращается. Я почти задыхаюсь от бега. Я сворачиваю с тропинки и углубляюсь в густые заросли. Это ошибка. Ветки цепляются за одежду. По моему лицу, исцарапанному колючками, струится кровь. Мне кажется, что у меня под ногами копошатся ужасные мелкие твари. Лес наполнился тихими голосами. Потом я цепляюсь за ветку, и Дьявол настигает меня, у него гадкая харя и горящие глаза. Я запыхался и не в силах что-нибудь сказать. Я смотрю на него снизу вверх и безмолвно умоляю его о пощаде. Но он превратно понимает мою мольбу. Он разрывает мою серебристую рубашку. В последний момент, собрав все силы, я кричу: «Иди в зад, Сатана!..»
— Но он понимает тебя слишком буквально. Он переворачивает тебя на ложе из листьев и терний и срывает твои белые джинсы-клеш. Своими когтями он раздвигает твои ягодицы и начинает хладнокровно пидарасить тебя. Член Дьявола очень длинный и холодный, как колбаса, и ты, обессиленно всхлипывая и сгорая со стыда, уступаешь этому ледяному натиску. Да, именно таким и будет секс с Дьяволом!
— По крайней мере, дождя не было, — сказал я.
— Не так, как в тот раз, когда ты спал с трупом Салли, — добавил мистер Козмик.
(«Хорошо хоть дождя не было» — это типично моя реплика. Всякий раз, когда со мной случается что-то плохое, мне мгновенно в голову приходит что-нибудь типа «хорошо хоть…». Ну, скажем, у меня из-под носа уйдет автобус, и я при этом могу подумать: «Хорошо хоть лекция, на которую я опоздал, — тоска зеленая». Если мне когда-нибудь ампутируют обе ноги, я, вероятно, подумаю: «Хорошо хоть зубы целы остались». Когда я узнал, что у моей матери рак, я тут же поймал себя на мысли: «Хорошо хоть у меня его нет». Я все время ловлю себя на подобных мыслях. Если полного просветления можно достичь путем одного только самоанализа, то, думаю, я уже на пути к нему.)
Под конец нашей импровизации мистер Козмик принялся разглагольствовать о том, что оккультисты учат, будто у Дьявола нет своего члена, поэтому, когда ему хочется секса, он изготавливает себе временный член из сгущенных паров. И еще о том, что член у Дьявола очень тонкий — совсем как у самого мистера Козмика. Член у мистера Козмика короткий и тонкий, так что он даже подумывал основать «Лигу мужчин с маленькими пенисами»… Но Салли от всех этих разговоров о сексуальных извращениях жутко распалилась. Короче, она выставила мистера Козмика из моей хаты под тем предлогом, что мы хотим спать и собираемся ложиться. Потом она набросилась на меня, говоря, что хочет меня внутри себя немедленно. Тогда я принялся ковырять у нее в носу, но она явно имела в виду не это. Тогда я попробовал трахаться обычным способом, однако она имела в виду другое.
Сегодня ей хотелось по-собачьи, и она радостно тявкала, когда я забрался на нее сзади. Даже после всего она продолжала изображать сучку, перекатывалась с боку на бок, каталась на спине, требуя почесать ей животик, и облизала мне все лицо. Потом она собралась попрактиковаться писать на собачий манер, но мне удалось отговорить ее. Она и так писает как-то не по-людски. Салли вбила себе в голову, что сидячая поза унижает женщин, и теперь писает стоя, широко расставив ноги и выставив лобок вперед, но выходит очень неопрятно. Надеюсь, ей удастся усовершенствоваться, а еще ей придется отказаться от колготок.
Салли немного пофыркала и несколько раз взвизгнула по-щенячьи, а потом заснула. Я не стал ложиться и снова принялся за дневник. И все это на аспирантскую стипендию! Жизнь — это что-то невероятное! А ведь стипендии должны выдавать как раз для того, чтобы познавать жизнь. Огромное спасибо Совету по социологическим исследованиям!
15 мая, понедельник
Сегодня утром я решил, что пришла пора расставить точки над «i» и поговорить с Салли насчет того, чтобы она перестала носить колготки. Я пытался внушить ей эту мысль на том основании, что так ей будет гораздо проще мочиться стоя. Однако мне не удалось ее провести: она прекрасно знает, что мне больше нравится, когда она носит чулки. Бог свидетель, миниюбки — величайшее изобретение этого века. Замечательно простое и все же великое. Мэри Кант безусловно следует присудить Нобелевскую премию. Мини — нечто вроде Завесы в Храме тайны, но в данном случае в тайну легко проникнуть. Беда, однако, в том, что теперь многие женщины носят колготки, так что эта завораживающая полоска между чулком и трусиками исчезла. Салли не горела желанием отказаться от колготок, но поскольку она моя девчонка, то ей приходится одеваться для меня. Я постарался ей втолковать, что женская одежда в более глубинном смысле — это мужская одежда, так как она подбирается специально, чтобы доставить удовольствие мужчине. Ведь платья оценивают мужчины. (Однако мужская одежда это только мужская одежда, поскольку мужчины одеваются, чтобы доставить удовольствие самим себе.)
Так или иначе, я немного повалялся в постели, чтобы посмотреть, как Салли надевает пояс с резинками, чулки и шерстяное облегающее мини-платье, а потом пошел в школу Св. Иосифа с рекомендательным письмом от Майкла и договорился, что начну свои наблюдения завтра. Граффити на школьной стене: «Смертью природа говорит нам: пора нажать на тормоза». Все эти социологические наблюдения на школьных игровых площадках — довольно скучная вещь. Как мне представляется, проводить изыскания — это способ отлынивать от работы. Мысль о работе не укладывается у меня в голове. Представьте себе только, как это дико: человек вынужден совершать ряд определенных действий, иначе у него не будет денег даже на то, чтобы поесть. Просто не понимаю, как люди вообще умудряются работать.
Попробовал достать какой-нибудь рекорд. Чуть было не купил «Are You Experienced?», но в последний момент передумал. В наши дни, похоже, никто уже не пишет приличную музыку. Вести дневник — прикольно, но какой от него толк. Надо еще почитать Кроули. Местами его писанина — просто анекдот.
16 мая, вторник
Проснувшись этим утром, я решил, что умер. Я не могу вспомнить, как я умирал или каким было мое прошлое существование, но в этом-то вся и штука. Лондон — Призрачный город в загробной жизни. Иначе как объяснить странность Лондона, его серую безжизненность? Ежечасно большие красные автобусы, как паромы, перевозят толпы новых мертвецов в Город теней. Салли, я и все остальные — духи, которым приходится парить над этим иллюзорным городом до тех пор, пока в нас окончательно не пробудится сознание нашего истинного положения и нам не удастся отделаться от излишней привязанности к своему прежнему существованию. А что потом? Я решаю быть начеку и внимательно наблюдать, чтобы не пропустить мелких признаков, которые докажут мне, что я на самом деле мертв. Не забыть: исследовать возможность того, что мои сны могут содержать смутные воспоминания о моей прошлой жизни.