Роберт Ирвин - биография автора

Роберт Ирвин (Robert Irwin, полн. имя - Роберт Грэм Ирвин, Robert Graham Irwin)
Английский писатель, историк-медиевист, специалист по истории средних веков Арабского и Ближнего Востока, знаток арабской литературы.
Роберт Ирвин родился в 1946 году. Окончил Оксфордский университет, с 1972 года преподавал современную и средневековую историю в университете Сент-Эндрюс. Читал лекции по арабской и восточной средневековой истории в Оксфордском, Кембриджском и Лондонском университетах.
Также Роберт Ирвин известен как автор большого количества статей и монографий по арабской истории средних веков, крестовым походам, исламскому искусству и итальянскому Возрождению. Является совладельцем маленького издательства, курирует несколько проектов, связанных с Ближним Востоком. Интересуется русской культурой и литературой.
Известность как писателю ему принес первый же написанный роман — «Арабский кошмар», который увидел свет в 1983 году. Эта книга многократно переиздавалась, была переведена на несколько языков, в том числе все основные европейские, иврит и японский. А сам автор получил от критиков звание «британского Умберто Эко». Построенный по принципу «рассказов в рассказах», «Арабский кошмар» пропитан ароматами и магией Востока, и по улочкам Каира конца XV века легко уводит нас куда-то к зыбкому пограничью между реальностью и сном, что безусловно позволяет отнести книгу к жанру магического реализма.
Последующие художественные работы Ирвина не всегда были связаны с восточной тематикой, но небольшой роман 1997 года «Плоть молитвенных подушек», можно сказать, повторил магическое очарование дебютной книги писателя. В нем, по словам Г.Царева, «соединяются традиции и колорит классической арабской литературы «Душистого сада» Аль-Нафзави и «Тысячи и одной ночи» с западными фантазиями в духе Жерара де Нерваля, Флобера или Малларме», а герои «должны преодолеть извращенную реальность сераля-лабиринта, выдержать пытку Востоком — избыточной красотой и омерзительнейшим уродством, нестерпимой горечью и невыносимо-липкой сладостью...»
Среди других книг автора есть и более реалистические «Пределы зримого» и «Алжирские тайны», есть метафизический квест/травелогия «Утонченный мертвец», а оккультно-готический роман с вызывающим названием «Satan Wants Me» (у нас, впрочем, изданный как «Ложа чернокнижников») перемещает читателя в кульминационнное для поколения хиппи «лето любви» 1967 года, где над свингующим Лондоном нависает смутная тень новой инкарнации Алистера Кроули...
В малой форме Ирвин почти не работает. На рубеже 80-х — 90-х годов один из его рассказов появился в антологии «Tarot Tales», посвященной картам Таро; другой — в «Tales of the Wandering Jew», составленной Брайаном Стэблфордом.
Среди главных работ Роберта Ирвина по искусству и культуре прежде всего стоит отметить книгу «Передняя Азия в средние века» («The Middle East in the Middle Ages», 1984), комментарии к «Тысяче и одной ночи» — «The Arabian Nights: A Companion» (1994), а также «Исламское искусство» («Islamic Art», 1997), и антологию классической арабской литературы «Ночь. Лошади. Пустыня.» («Night and Horses and the Desert», 1999).
К большому сожалению для его читателей, в новом веке Ирвин опять сконцентрировался на своей научной работе, выступив в частности с критикой ориентализма и книги Эдварда Саида на эту тему. Свежих художественных произведений писатель не выпускал уже почти 10 лет, но, по его словам, работает над следующими романами (известно, что один из них будет о современных математиках).
Википедия, Wikipedia, Лаборатория фантастики.
Интервью с Робертом Ирвином (Митин журнал № 63):

Я перепробовал все, все, что было. Я занимался буддизмом Терава-ды, дзен-буддизмом, йогой, разными формами восточных боевых искусств, сайентологией, недолго увлекался сатанизмом, плюс психогруппы, которые были квази-мистическими и разные другие группы, даже названий которых я не припомню. Я посещал их все, но только суфизм оказался серьезным.

Орден, в который я вступил, был в Алжире, и Алжир управлялся ФНО после ухода французов. Исторически суфийские ордена в Алжире сотрудничали с французскими колониальными властями, французы использовали суфийских шейхов в качестве посредников при общении с арабами и берберами. Так что когда ФНО пришел к власти, они стали преследовать суфийские ордена. Мой орден выжил предположительно потому, что в свое время спрятал Бен Беллу от французских парашютистов. Но очень многие пострадали даже несмотря на это. Моего шейха, например, пытали, я видел следы пыток на его ногах. И, в конце концов, их выдавили из Алжира, теперь они базируются в Париже.

Думаю, что есть одна очень большая и важная вещь, о которой надо здесь сказать: суфизм находится под двойной атакой. С одной стороны он столкнулся с миром западного рационализма, с Макдональдсами и глобализацией. С другой ему противостоит исламский фундаментализм, исламисты. Исламисты ненавидят суфиев. Так что суфии оказались между молотом и наковальней. И, тем не менее, думаю, что они являются главной надеждой ислама.

ОК: Что вы думаете о русской литературе в общем и современной литературе?

РИ: Я почти не знаком с современной русской литературой, но я являюсь совладельцем издательства и мы недавно опубликовали Андреева и очень заинтересованы в переводе и публикации работ серебряного века русской литературы. Мы хотим опубликовать Брюсова, Мережковского и Белого. Эта литература, с одной стороны, находится на грани фэнтэзи и хоррора, с другой стороны это интеллектуальная глубокая литература. А я лично сейчас интересуюсь Достoевским, его взаимоотношениями с математикой. Он был на удивление xopoшо осведомлен о современных научных теориях и о неевклидовой геометрии.