Гипноз. Скрытые глубины. История открытия и применения - читать онлайн книгу. Автор: Робин Уотерфилд cтр.№ 61

Я без всякого промедления заявляю, что факты месмеризма, которые я допускаю, ибо они не противоречат установленным патологическим феноменам, есть результат некоторой особой силы. Правда, часто они не реальны, а симулируются, а когда реальны, часто вызваны одними эмоциями — воображением, как принято говорить, но в том, что они могут быть реальными и независимыми ни от какого воображения, я уже достаточно убедился.

Затем он перечисляет такие феномены, намеренно опуская наиболее чудесные из эффектов, однако упоминает те, когда пациенты могут точно диагностировать свое собственное заболевание. Но могут ли они делать то же самое для других, здесь он уже сомневается.

В результате обрушившихся на него гонений с 1843 года Эллиотсон выступал больше как воин. В этом году он не только стал издавать свой «Zoist», но и опубликовал книгу с явно воинствующим заголовком «Многочисленные случаи хирургических операций без боли в месмерическом состоянии; с замечаниями по поводу возражений многих членов Королевского медицинского и хирургического общества и других в принятии неоценимого блага месмеризма». Говоря о радикализме месмеристов, заметим, что Эллиотсон посвятил свою книгу «тем, кто ставит истину выше невежества или простого любопытства, кто испытывает больше удовлетворения в борьбе за благо знания, добродетель и счастье ближнего, чем в борьбе за так называемые собственные интересы».

Эта книга (или брошюра, поскольку она невелика) действительно будоражит ум. Первая глава подробно описывает ампутацию ноги выше колена; месмеристом был не Эллиотсон, а адвокат по имени У. Топхэм, хирургом же — мистер Вард. Пациент Джеймс Уомбелл немного стонал, но оставался неподвижным и спящим, даже когда хирург резал седалищный нерв. После операции он сказал, что не чувствовал боли, но однажды услышал «скрежет» пилы о бедренную кость. Он не только хорошо перенес операцию, но еще и жил потом тридцать лет.

Во втором разделе главы сообщается о реакции Королевского медицинского и хирургического общества (главный орган медицинского образования в то время) на отчет об этой операции. Первый спикер заявил, что пациент, вне всякого сомнения, натренировался терпеть боль. Другие напомнили публике, что часто пациенты переносят операцию без анестезии и не проявляют никакой реакции на боль. Однако не без ощущения боли, напоминает нам Эллиотсон. И так далее и тому подобное. Эллиотсон саркастически озаглавил этот раздел «Определение Королевского медицинского и хирургического общества в Лондоне того, что данный факт не был фактом». Ученые один за другим поднимались со своих мест и, поддерживая друг друга, провозглашали пациента обманщиком. А на следующей встрече они предложили стереть запись об их участии в совещании в протоколе, — это уже больше напоминает историю, как Троцкого ретушировали во всех советских фотографиях после его падения и расстрела. С глаз долой, из сердца вон!

Эллиотсон соглашается со своими критиками, что все феномены месмеризма могут случаться естественным образом и при других обстоятельствах, однако, по его мнению, это не умаляет значения месмеризма как искусственного средства введения в сомнамбулическое состояние («спящее бодрствование»). Вторая и последняя глава описывает другие случаи анестезии при хирургических операциях (в том числе стоматологических) по всей Англии и заканчивается известным случаем с мадам Плантэн из Парижа, который мы видели в 4-й главе.

Пик карьеры Эллиотсона приходится на 1846 год, когда подошла его очередь произнести Гарвейскую речь перед медиками Королевского колледжа. Разразилась шумная кампания с письмами в медицинские журналы, сожалеющими по этому поводу, однако ничего нельзя было поделать. Протокол колледжа позволял предоставить трибуну самому младшему члену, который до этого не имел привилегии выступать с речами. Итак, они предоставили ему эту возможность, но приняли некоторые меры предосторожности, позаботившись о присутствии полиции на случай беспорядков — надо понимать, на случай чрезмерного удивления августейшего академического окружения. Эллиотсон ухватился за возможность и подготовил блестящую речь. Какой шикарный повод для демонстрации свободомыслия! Показать, как самого Гарвея сначала высмеяли и презрели за идею, что кровь циркулирует по телу, как подвергались освистыванию вакцинации и прививки etc.! «Давайте же помнить обо всем этом: никогда не позволяйте власти, тщеславию, привычкам или страху выглядеть посмешищем сделать нас безразличными и, тем паче, враждебными истине». Его заключение звучало особенно напыщенно:

Никогда ранее как сегодня не была так насущна необходимость признать все это. Совокупность представленных нам фактов не только замечательна в смысле физиологии и патологии, но также является предметом величайшей важности для предупреждения страдания человека от руки хирурга и при лечении болезней. Главные феномены бесспорны; авторы разных времен сообщали о них; и все мы, кто-то изредка, а кто-то каждый день, были их свидетелями. Что же необходимо было выяснить, так это могут ли они производиться искусственно, под нашим контролем, а выяснить это можно только экспериментальным путем. Высочайший императив нашей профессии — тщательно и беспристрастно прояснять эти феномены экспериментально, причем, самостоятельно каждому врачу. Я проделывал это в течение десяти лет и без страха заявляю, что предупреждение боли при хирургических операциях, приостановка прогрессирования болезни, обеспечение хорошего самочувствия больных и излечение многих заболеваний, когда другие традиционные методы лечения не помогают, — все эти феномены истинны. И таким образом, во имя любви к истине, от имени нашей благородной профессии, от имени и во благо всего человечества, я призываю вас исследовать этот важный предмет.

Позже в 1840-х годах Эллиотсон был одной из движущих сил за создание в Лондоне месмерической лечебницы, однако обстоятельства уже превратили его в реликтовый пережиток эпохи. Брейд, к изучению его работ мы скоро подойдем, решительно отстранил гипнотизм от физикалистских теорий, которым предавался Эллиотсон, и тем самым отслужил заупокойный молебен животному магнетизму. Хирургическая анестезия, этот изумруд в короне месмеризма, стала излишней вследствие введения химической анестезии. Более того, по Британии в 1850-х годах, как и в Соединенных Штатах, прокатилась спиритическая горячка, и месмеризм в этой суете был подзабыт. Длинная кампания Эллиотсона окончательно вымотала его: в 1860-х годах он часто страдал от депрессии и даже подумывал о самоубийстве. Диккенс и другие друзья сохранили преданность ему до конца.

Читателю романов Диккенса простительно, если он не догадывается, что Диккенс страстно увлекался месмеризмом. В книгах это почти не отразилось, если не считать некоторых случайных образов вхождения в транс. Однако Эллиотсон был крестным отцом его сына Вальтера, семейным доктором и другом на всю жизнь. В письмах Диккенса часто встречаются ссылки на него и на месмеризм вообще, и всего лишь случайная публикация этих писем, собственно, и поведала читателю об интересе Диккенса. 27 января 1842 года он написал Роберту Кольеру в Бостон:

По поводу моего мнения о месмеризме сразу скажу, что я одним из первых близко видел эксперименты доктора Эллиотсона, — он один из самых моих близких и дорогих друзей, — что я всецело ручаюсь за его честность, мужество и талант и вверил бы свою жизнь в его руки в любую минуту, — и было бы нечестно по отношению к нему и самому себе после увиденного своими собственными глазами, если бы я хоть на один лишь миг отказался от признания, что я верю ему и стал таковым вопреки всем предвзятым мнениям.