Мудрость психики. Глубинная психология в век нейронаук - читать онлайн книгу. Автор: Жинетт Парис cтр.№ 44

Усиливающееся переживание издевательства над личностью, сопровождающее авиаперелеты, – это лишь один пример, демонстрирующий слепоту людей, не видящих крах архетипа Матери. Мой родной город Санта-Барбара имеет один из самых высоких в стране показателей при оценке качества жизни, являющегося для социологов синонимом материнского качества. Тень Санта-Барбары – это растущая плата за такое высокое качество жизни: дома настолько дороги, что многие пенсионеры вынуждены продавать свою собственность и уезжать отсюда. Высокие цены на недвижимость отчасти обусловлены тем, что городов с такими приятными качествами очень мало. Подобный дефицит проистекает из коллективного невроза в отношении архетипа Матери, порождая нарочитую малочисленность, искусственную нехватку и экологический дисбаланс архетипических энергий.

Я могу перенести стресс авиаперелетов, как и миллионы людей из года в год. Куда труднее наблюдать, как рушится архетип Матери в образовании и здравоохранении. Кто обращает внимание на то, что школы и колледжи построены, как казармы, обставлены, как тюрьмы, с металлической мебелью, прикрученной к бетонному полу, а общежития похожи на многоэтажные ящики для людей? Кто проверяет последствия изнурительных школьных расписаний, не дающих возможности как следует сосредоточиться, не оставляющих места для тишины, уединения, красоты? Любой, кто проведет день в муниципальной школе, придет к выводу, что сами учителя страдают синдромом дефицита внимания и мечтают клонировать себя. Общение между учителями и учениками часто происходит на повышенных тонах, ни с одной стороны не чувствуется доверия, потому что и те, и другие испытывают постоянный стресс. Тысячи детей, а также преподавателей подвергаются унижению, насмешкам, агрессии, ограблениям и изнасилованиям. Соревновательные виды спорта часто настолько жестоки, что дело доходит до насилия. В государственных школах царит напряжение, подозрительность и социальная конкуренция. При взгляде на эту вредную среду одержимость психологии идеей о биологических родителях выглядит мошенничеством, скрывающим коллективный материнский невроз.

Ввиду эпидемии детского ожирения, диабета, синдрома дефицита внимания с гиперактивностью (СДВГ) и растущего перечня клинических расстройств у подростков за последнее десятилетие проведено много исследований. Они показали разрушительное влияние на здоровье продуктов, содержащих неправильный сахар и неправильные жиры. Можно подумать, что FDA [5] приняла меры, чтобы избежать нежелательных последствий. Питание и защита – это два основные принципа, составляющие суть архетипа Матери, и они же являются предполагаемой целью деятельности FDA. Во всех развитых странах есть организации, миссия которых связана с материнской функцией кормления и защиты своих граждан. Во Франции есть закон, определяющий состав багета; в Норвегии и Канаде законом запрещены трансгенные жиры; Индия сохранила свою традиционную кухню. Но в США FDA изменила своему материнскому предназначению, чего не случилось ни в одной другой развитой стране. Администрации школ не выразили обеспокоенности, потому что для них, по-видимому, «накормить школьников» означает пригласить монстров из индустрии быстрого питания, чтобы те открыли в школах свои заведения. Однако постепенно коллективное сознание начинает понимать, что FDA стоит не на стороне граждан, а скорее на стороне фармацевтических компаний и национальной экономики. Федеральный закон, запрещающий этой организации нанимать экспертов, имеющих финансовые связи с фармацевтическим лобби, относится к числу тех законов, обойти которые доставляет экспертам особую радость. Замести следы так просто, и все это так забавно. FDA служит не Великой Матери, как следовало бы, а богу денег.

У FDA не сложились отношения и с Аполлоном, богом науки. Страшно читать подробности некоторых так называемых научных исследований, проведенных, чтобы легализовать очередное новое лекарство. Планы экспериментов однобоки, количество участников исследования часто мало до смешного, а продолжительность испытаний так неподобающе коротка, что не вызывает ни малейшего удивления, когда впоследствии обнаруживается, что ученые, как и некоторые сотрудники FDA, состояли на зарплате у фармацевтической компании, владеющей патентом на препарат. Невозможно без возмущения читать те юридические аргументы, которые FDA использует против натуральных лекарственных средств, конкурирующих с препаратами, продаваемыми по рецепту. Почему они не проявляют такого рвения, когда речь идет о судебном преследовании врачей, медсестер и школ, получающих комиссионные за назначение детям риталина, прозака или снотворных? Почему Управление так медленно реагирует на растущие свидетельства того, что антидепрессанты, возможно, влияют на рост количества самоубийств среди подростков? Почему десять лет назад они никак не отреагировали на все те исследования, которые подтверждали опасность диеты с повышенным содержанием рафинированного сахара и трансгенных жиров? Почему они не замечают теорий, утверждающих, что синдром дефицита внимания с гиперактивностью (СДВГ), возможно, является следствием многофакторного психоэкологического дисбаланса (режим питания, сумасшедшие расписания, оголтелый консюмеризм, информационные перегрузки и безумная культура)? FDA устраивает медикаментозное лечение синдрома дефицита внимания и подсаживание детей на различные лекарства. Один только риталин представляет собой индустрию, приносящую многомиллиардные прибыли.

Наша коллективная Мать продает своим детям нездоровую пищу, а затем приучает их к вредным лекарствам. Если они набирают вес, страдают от заболеваний печени, синдрома дефицита внимания, панических атак, расстройств сна, суицидальных мыслей, раннего диабета – от всех этих «состояний» найдется лекарство. Есть ли сказка пострашнее той, где мать впускает волка в детскую комнату? Я говорю не о политике, а о психологии. В нашем коллективном сознании чего-то не хватает, и в результате мы не замечаем всех этих волков, наряженных в бабушкин капор. Граждане нуждаются в защите и еде; обеспечение того и другого является частью архетипа Матери. Мы не сможем преодолеть неудачу культуры на материнском поприще, если сначала не осознаем все стороны сложившейся ситуации. Психологическая литература переполнена теориями, связывающими почти все виды психологических расстройств с неправильным поведением родителей. Если у мальчика проблемы в школе, а оба родителя работают, чтобы оплачивать жилье, найдется множество теорий, которые скажут, что именно отсутствие родителей является причиной проблем с учебой. При этом никто не обратит внимания на то, что средняя школа, где учится мальчик, является жуткой Матерью, местом, где он постоянно подвергается плохому обращению, пренебрежению, осмеянию. Школе следует быть одновременно доброй Матерью и строгим Отцом. Если система образования не имеет двух этих архетипических качеств, не стоит считать неудачи ребенка только следствием несостоятельности его мамы и папы.

Когда первая леди страны воспринимает роль Матери нации всерьез, мы видим Элеонору Рузвельт в шахтах Западной Вирджинии; королеву-мать, осматривающую улицы Лондона в послевоенное время; принцессу Диану, выступающую за уничтожение противопехотных мин; Хиллари Клинтон, принимающую законы о защите детей и пишущую книгу «Нужна вся деревня» [6] . Тем не менее общество с искаженным материнским комплексом попытается любым способом поставить этих женщин на место, самозабвенно обсуждая их наряды, прически и игнорируя их идеи. Им будет отказано в роли матери нации, и первая леди будет заниматься официальным сервизом в Белом доме, зажигать огни на рождественской елке, стоять рядом с мужем в дорогом платье и улыбаться собственной пустоте.