Волшебный пояс Жанны д'Арк - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Лесина cтр.№ 26

Лицо было красивым и вместе с тем внушающим отвращение.

Хищным.

— Вы дадите мне личные дела. А дальше…

Кирилл ушел.

Он точно знал, что его не выберут.

Слух о том, что богатая дамочка ищет воспитанника, лесным пожаром разнесся по приюту. Затихли все в предчувствии чуда. И это затишье пугало Кирилла.

Ждали.

Воспитательницы, шептавшиеся, что неспроста дамочка заявилась именно сюда, что три приюта уже облагодетельствовала и в каждом кого-то да брала, чтобы спустя полгода вернуть…

— Стерва она, — сказала Галочка, которая в приюте была недавно и еще не успела задеревенеть душой. Воспитанникам Галочка искренне сочувствовала, чем те беззастенчиво пользовались.

— Зато богатая. — Трижды разведенная Маринка была настроена куда более прагматично. — У нее одна шляпка стоит больше, чем ты за год зарабатываешь…

— И что? Не в деньгах счастье!

— Дура. — Маринка была незлой, но строгой и с воспитанниками управлялась с легкостью. — Не в деньгах счастье, а без денег несчастье. Вот когда их хватает, тогда и о другом подумать можно…

Воспитательницы курили на старом крыльце, говорили громко, и подслушивать их было легко.

Кирилл подслушивал.

Нет, в отличие от прочих, он не испытывал ни страха, ни восторга, здраво полагая, что у него-то шансов никаких. Но наблюдать за метаниями остальных ему было интересно.

Повторный визит Алиции Виссарионовны — а имя благодетельницы было на слуху — состоялся через две недели после приснопамятного разговора в спортивном зале. Все было, как в прошлый раз: автомобиль, с рычанием ползший по дорожке. И сама эта дорожка, блестящая от дождя. Ее вымели, избавив от старых листьев, а бордюр наспех побелили.

Была делегация в лице Матильды Евгеньевны и двоих воспитательниц из числа облеченных доверием.

Алиция Виссарионовна в темном строгом наряде.

И розовощекая женщина, которая не без труда выбралась из машины. Следом за ней показалась хмурая девочка в белом платьице. Девочка смотрела исподлобья и губы поджимала.

— Моя дочь Ольга, — представила Алиция Виссарионовна женщину. — И моя внучка Алла. Они раздадут детям подарки.

Она отмахнулась от приветствия Матильды Евгеньевны, бросив:

— Стихи, концерты и прочие глупости пусть адресуют Ольге. У нее времени много, и она с удовольствием оценит таланты ваших воспитанников.

Кирилл заметил, как при этих словах Ольгу перекосило.

— Мы же займемся делом. Я дам вам список. Пусть дети, которые в этом списке указаны, соберутся в классе.

Как ни странно, включили и Кирилла.

— Веди себя прилично, — велела Маринка, сопроводив слова крепким подзатыльником. — Матильда тебя живьем сожрет, если ты старуху обидишь.

— Она не старая. — Кирилл подзатыльник воспринял с должным смирением, на Маринку он не обижался.

— Старая. Ты в глаза посмотри. — Маринка вдруг вздохнула: — Кирюха, женщина может скрывать возраст, но глаза выдадут. Не руки, не шея, а именно глаза… по ним все видно…

У Алиции Виссарионовны были глаза уставшего питона.

Кирилл нарочно сел за первую парту, чтобы проверить Маринкину теорию. И заглянул, и взгляд ее, в котором мелькнула искра интереса, выдержал. Алиция Виссарионовна усмехнулась. Она не спешила заговаривать, но обошла класс, останавливаясь перед каждым из избранных, коих набралось почти два десятка. И парни, до того преисполненные уверенности, что сейчас им повезет всенепременно, терялись. Смущались. Отворачивались.

Зря это они. Нельзя отворачиваться, когда на тебя так смотрят, — сожрут.

— Сейчас вам раздадут тесты. Вы их решаете. — Голос у нее оказался громкий, грудной и красивый, пожалуй. — А затем пишете сочинение… скажем, на тему, чего вы хотите добиться в жизни.

Тесты были не сложными, но странными. Кружки, квадраты… лишние фигуры, пропущенные слова… цифры, которые должны продолжить ряд. Кирилл справился быстро. А вот сочинение… нет, его подмывало встать и уйти, но ведь права Маринка: директриса такого точно не спустит.

Чего он хочет?

Вопрос вдруг заинтересовал Кирилла. А и вправду, чего он хочет?

Вырваться, наверное. Вернуться в ту жизнь, которая за оградой, и чтобы родители были живы, только это ведь невозможно, а писать надо о реальных вещах. Старуха со змеиными глазами иных не примет. Она, пожалуй, мечтать вовсе не умеет.

И Кирилл разучился.

Так чего он хочет все-таки?

Жизни другой.

Денег.

Почему? Потому что деньги — это свобода, так Маринка говорит, а она в жизни понимает куда больше сердобольной Галины. Да, денег Кирилл определенно хочет. И чтобы им никто не командовал, наверное, так тоже невозможно, но пускай. Он сам когда-нибудь станет начальником.

Он писал, не особо задумываясь, что именно пишет, но ручкой по бумаге выводил новую свою жизнь, которая была бы не похожа ни на одну из предыдущих.

— Нам ничего не сказали, собрали сочинения, тесты и выставили из класса. — Кирилл лег, несмотря на то что мхи на крыше были влажными. Он сунул руки за голову и смотрел, казалось, исключительно на небо, на звезды.

Жанна тоже смотрела.

И думала, что ей повезло: мама умерла, когда Жанна стала взрослой.

— Ждали две недели… Знаешь, эти две недели многим нервы истрепали. Я не то чтобы дружил с кем-то, напротив, всегда особняком… но тут уже… знаешь, они возненавидели друг друга. Все, кто в классе был. Понимали, что возьмут лишь одного, и каждый хотел к ней. Не столько к ней, сколько вырваться. Да и к ней тоже, воплощенная мечта ведь… богатая тетка… Представляли, как она приедет, возьмет кого-то… сочинили целую историю, что, дескать, у нее сын был, но погиб, вот она и горюет, ищет кого-то похожего. Идиоты.

— Почему?

— Потому что очевидно было, что искала она вовсе не того, кого можно любить. — Кирилл повернулся на бок и, смерив Жанну насмешливым взглядом, пояснил: — Любят просто так. Без условий. Без отбора. А она устроила конкурс… и даже наши воспитательницы шептались, что это неправильно. Только старуха приюту денег дала столько, что… В общем, ненавидели. Каждый смотрел на другого и думал, что этот, другой, конкурент, что взять могут его, увезти на замечательной машине в новую чудесную жизнь.

— А ты?

— А я не думал. Я забыл про нее. Но спустя две недели она вновь объявилась. И устроила собеседование. Из двадцати остались трое. И я в их числе.

Кирилл помнил свое удивление.

Его приглашают на собеседование?

— Не теряйся, — сказала Маринка и, наклонившись, сама поправила воротничок серой рубашки. — Главное, не бойся. Такие, как она, страх чуют. И тех, кто боится, на дух не переносят.