Волшебный пояс Жанны д'Арк - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Лесина cтр.№ 23

— Именно.

Николаша отмахнулся от комара и продолжил:

— Таким образом, по складу характера я подхожу. По возможностям… Технического образования у меня нет, однако я в принципе легко обучаем, а в Сети можно подыскать почти любую информацию с последовательными инструкциями. Я не убивал. Но отрицание вины в данном случае — очевидный поступок виновного, а потому на это ты полагаться не можешь.

В его изложении все было действительно загадкой. Упражнением для пытливого ума, и Николаша спокойно рассчитывал шансы, что свои, что чужие.

— А Кирилл… ты сказал, что он…

— Имеет и мотив, и возможность, и вообще, если разобраться, то именно его кандидатура вызывает наибольшее подозрение. — Менторский тон Николаши в ином случае позабавил бы.

— Почему? Он ведь и так…

— Он не родной по крови, — Николаша остановился под фонарем. Желтый свет его преображал Николашу. Он вдруг стал словно выше.

Тоньше.

И бледней. Сейчас в этой бледности было что-то мертвенное, неприятное, и Жанне захотелось немедленно убрать руку с Николашиного локтя и вовсе сбежать, сославшись на какое-нибудь несомненно важное дело в доме.

Но она осталась, потому что должна была дослушать.

— Для старухи это важно. Она никогда не давала ему забыть, что он не родной. И не только ему. Аллочка, мама… да все в этом доме знали, что Кирилл… он как бы есть, но его и нет. А он старался. В последние лет пять он полностью взвалил на себя все дела старухи. Он работает на износ, и вот представь себе, что…

…наследником станет кто-то другой. И спокойно подвинет Кирилла, который положил годы на эту самую работу.

— Он самолюбивый. Хладнокровный. Последовательный. У него весьма своеобразный моральный кодекс, который, полагаю, вполне допускает убийство, тем более что Кирилл считает все это, — Николаша обвел рукой сад, — своим.

— Но зачем ему… на него ведь тоже… покушались. — Нужное слово всплыло в памяти, и Жанна ухватилась за него, как за спасательную палочку. — Его хотели убить. И если так, то не сам же…

— Почему нет?

— Но зачем…

— Чтобы отвести подозрения. Да, пока все эти смерти считают чередой совпадений, но как знать… вдруг дело повернется иначе? Вдруг кто-нибудь начнет копать, тогда и возникнут некоторые весьма закономерные вопросы. Вот Кирилл загодя запасся ответами на них.

— Ты это говоришь…

— Для полноты картины. И еще, чтобы ты была осторожней с ним. Не надо доверять так слепо. — Николаша улыбнулся, и в желтом свете блеснули зубы, тоже желтые, показавшиеся острыми.

— Ты его…

— Оговариваю? Нет, Жанна. Попытайся отстраниться от своей к нему симпатии и мыслить логически. Сколько было попыток? Три, верно? Коньяк. Машина. И лошадь.

— Ты знаешь…

— Кирилл был в ярости. Или ярость эту сыграл. Он неплохой актер. Да и аварию сложно было бы замолчать, но… подумай, каким везением нужно обладать, чтобы все три раза выжить. Один — это случайность. Два — совпадение. А три…

— Закономерность.

— Именно.

— Обо мне сплетничаете? — Этот голос заставил Жанну подпрыгнуть.

— Кир, не пугай девушку, — с упреком произнес Николаша, а потом спокойно добавил: — О тебе. Мы пытались логически выяснить, кому из семьи выгодно убивать конкурентов.

— Выяснили?

Кирилл был в черном. Черные джинсы. Черный легкий свитер. И черный платок, повязанный по самые брови. В этом наряде он был отвратительно хорош.

— Выяснили. — Николаша поскреб шею. — Тебе.

Как ни странно, но это признание Кирилла не смутило и не разозлило. Он рассмеялся, громко, заливисто, и Жанна ощутила себя полной дурой. Разве человек, которого всерьез обвиняют в убийстве, будет смеяться?

— Мне… ну да, кому же еще… — Кирилл вытер глаза ладонью. — Предупреждал, чтобы она со мной осторожней была?

— Предупреждал.

— И что она?

А вот чего Жанна терпеть не могла, так того, когда в ее присутствии о ней говорили так, будто ее и вовсе здесь нет.

— А она сама разберется, с кем ей осторожней быть…

— Злится — значит, жить будет. — Кирилл улыбался и как-то так, что собственное раздражение показалось Жанне на редкость глупым, детским.

И вправду, он же не виноват, что Жанну из себя вывели.

— Даму я украду, — не то предупредил, не то просто поставил в известность Кирилл. — Идем… допрогуляемся, если, конечно, ты не стала настолько осторожна, чтобы избегать прогулок в компании подозрительных мужчин.

Отказать?

Согласиться?

Сослаться на головную боль или внезапно вспыхнувшее желание отойти ко сну?

— Идем? — Кирилл протянул руку. — Я покажу тебе одно интересное местечко. В свое время я там прятался.

— Прятался? — Глядя на этого крайне самоуверенного типа, сложно было представить, что он способен был от кого-то прятаться.

Зачем?

— Прятался, — подтвердил Кирилл. — Я… диковатым был. Вообще все сложно… И раз уж все успели тебе в жилетку поплакаться, то и я не буду исключением.

— Откровенность?

— Откровенность за откровенность. Считай, сделка.

— Ты все… на сделки переводишь?

— Стараюсь. — Он шел медленно, подстраиваясь под шаг Жанны. — Когда условия сделки понятны обеим сторонам, многое становится проще. Очевидней. Поэтому откровенность за откровенность. Я рассказываю о себе. А ты — о себе.

— Что именно?

— Что захочешь. — Он улыбался широко, глянцевой улыбкой, которая была ненастоящей.

— Прекрати, — попросила Жанна.

— Что прекратить?

— Так улыбаться, как будто… не знаю… мне когда кредит давали, то служащая вот точно так же улыбалась.

— Аргумент, — хмыкнул Кирилл. — Я не банковская служащая… но один хрен, разница невелика. А у тебя чутье неплохое. Обычно люди эту улыбку за улыбку и принимают.

— А на самом деле…

— Маска. Одна из многих. Вообще-то все люди носят маски, но редко кто дает себе труд признаться в том. Ты вот притворяешься хорошей девочкой.

— А на самом деле я плохая?

— Нет, но… маска обязывает. Как часто тебе приходится делать то, что не нравится тебе, но соответствует твоему образу?

Он взял Жанну за руку. Пальцы его были теплыми, жесткими.

— Я так не…

— Тише, — Кирилл прижал палец к губам. — Давай разберемся. Тебе хочется уехать, но ты осталась. Хорошая девочка не бросит умирающую родственницу. И человека, с которым у нее договоренность, пусть даже человек этот подозрителен весьма, а родственница ведет себя как последняя скотина.