Вторжение в рай - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Ратерфорд cтр.№ 46

Неожиданно Бабур понял, что протрезвел: пока он забавлялся, грянул гром.

— Я соберу совет, и мы решим, что делать. Но нам необходимо раздобыть больше сведений: возможно, то, о чем говорится в этом письме, уже устарело. Я пошлю на запад разведчиков…

Исан-Давлат кивнула: кажется, больше она ему ничего не хотела сказать. Призвав за собой щелчком пальцев служанок, она направилась к выходу. Бабур собственноручно распахнул перед ней дверь и проводил ее взглядом, пока хрупкая фигура не скрылась в сумраке коридора, ведущего на женскую половину. Служанки поспешали за ней.

Оставшись один, Бабур принялся умываться. Известия из Самарканда потрясли его — несмотря ни на что, такой судьбы Махмуду он не желал. Да и мысль о том, что орда Шейбани хозяйничает в прекрасной столице Тимура и вовсю проливает кровь, вызывала боль и гнев. Уж он сам, как бы ни хотелось ему посчитаться с узурпатором, его приспешниками и переменчивыми жителями Самарканда, никогда бы подобного не учинил.

Спустя три четверти часа, снова одетый, как подобает владыке, он взирал на советников, выдернутых в столь ранний час из постелей, дабы обсудить новости чрезвычайной важности. На его пальце, словно подчеркивая особое значение этой встречи, красовалось кольцо Тимура.

— Вы, конечно, уже слышали новости?

Советники закивали.

— Боюсь, все чистая правда, но на тот случай, если это выдумка, призванная отвлечь нас от наступления на Акши, поручаю тебе, Байсангар, оправить в сторону Самарканда несколько разъездов разведчиков; пусть разузнают, что смогут. Обо всем, что станет известно, регулярно докладывай мне, даже если они сообщат, будто все тихо. Мне нужен полный отчет о происходящем в городе. Если узбеки действительно там, желательно выяснить, собирается ли Шейбани-хан удержать город под своей властью или то был просто грабительский набег. Выполняй!

Байсангар встал.

Бабур повернулся к своему писцу.

— Мне нужно отправить письмо.

Придворный служитель разгладил лист бумаги и окунул перо в свисавшую на шнурке с его шеи ониксовую чернильницу, заправленную густыми, черными чернилами, которые он собственноручно смешивал каждое утро.

— Дорогой тесть, — начал Бабур, быстро проговорил все подобающие приветствия, пожелания здравия, заверения в почтении и надежды на благополучие и процветание, столь же необходимые, как и лицемерные, после чего перешел к сути дела: — В своем несказанном великодушии ты обещал выделить своих арбалетчиков, дабы они помогли мне отвоевать мою державу, а твоя дочь стала женой правящего эмира. Сердце мое печалится из-за того, что, невзирая на множество призывов, войска эти так и не прибыли: некоторые из моих подданных уже начинают сомневаться в том, что ты человек чести, но я отвергаю подобные подозрения. Однако если ты и теперь не сообщишь мне, что твои бойцы уже на пути в Шахрукийях, мне придется признать, что ты действительно нарушил нашу договоренность.

Он вывел свою подпись и приказал писцу приложить печать. Ибрагиму-Сару давалась последняя возможность: дольше терпеть такое отношение со стороны неотесанного племенного вождя было невозможно.

На протяжении следующего часа Бабур и его угрюмые, озабоченные советники обсуждали сложившееся положение, но для принятия значимых решений у них недоставало информации. Все, что они могли, это задаваться вопросами, ответов на которые все равно не было. В конце концов раздосадованный Бабур распустил совет, но Вазир-хана попросил остаться.

— Повелитель?

— Я попытался поставить себя на место Шейбани-хана, овладевшего Самаркандом, и пришел к выводу, что на его месте я бы двинул свои войска против нас, а уж потом пошел на Акши и покончил с Джехангиром и Тамбалом. Шейбани-хан поклялся истребить всех потомков Тимура, и, совершив это, смог бы похваляться, что уничтожил двух последних представителей мужской линии рода в Фергане.

Вазир-хан в кои-то веки не нашел, что сказать. Догадка была правдоподобной и отнюдь не утешительной. Некоторое время оба сидели молча, каждый погрузившись в свои мысли.

Однако ждать новостей слишком долго им не пришлось. Уже к закату Шахрукийяха достигли свежие сообщения о чудовищной катастрофе на западе. Кучка возбужденных купцов, стоявших лагерем на холмах за Самаркандом, явилась с рассказами о столкновении конных войск под городскими стенами. Правда, дожидаться исхода битвы они не стали, а быстренько собрали своих вьючных животных и со всей возможной быстротой двинули на восток. Следом стали прибывать и другие путники, подтверждавшие, что одры Шейбани-хана, нагрянув с севера, обрушились на Самарканд.

В ту ночь Бабуру было не уснуть: мало переживаний, так мешала еще и гнетущая духота. Еще вчера он послал бы за Бабури, чтобы позабавиться его рассказами или поскакать с ним вместе к Ядгар, но сейчас было не до того. Правитель сидел у окна, глядя в темноту, на его пальце поблескивало тяжелое кольцо. Как поступил бы на его месте Тимур? Уж наверное, не стал бы безвольно ждать уготованной ему участи. Нет, он нашел бы возможность перехватить инициативу и повернуть обстоятельства в свою пользу.

Бабур так и сидел, подперши рукой подбородок, в то время как свечи в комнате одна за другой выгорели, оставив его в полной темноте. Он снова и снова прокручивал в уме сложившуюся ситуацию, и к тому времени, когда восточный горизонт прочертила тоненькая золотая линия, в мрачных глубинах его сознания засветился огонек надежды. Неожиданно ему открылось, что следует предпринять. Риск был велик, и пойти на такое было трудно, но, похоже, ничего другого не оставалось.

Едва рассвело, правитель созвал совет.

— Шейбани-хан желает уничтожить весь дом Тимура. Если он расправится со мной, следующим станет мой единокровный брат Джехангир. Это лишь вопрос времени. Он мечтает овладеть всеми землями Тимуридов и овладеет, если мы не положим конец нашим раздорам. Поэтому я предлагаю Джехангиру и Тамбалу союз. Если они и поддерживающие их кланы помогут мне изгнать узбеков из Самарканда, я оставлю Фергану им…

Вазир-хан резко вздохнул, что выдало его потрясение.

— Но, повелитель…

— Другого выхода нет. Касим, ты будешь моим послом.

Бабур сурово оглядел собравшихся, чувствуя обретенную уверенность.

— И вот еще что: до того момента, как мы получим ответ из Акши, никому об этом ни слова. Таков мой приказ.

Вставая, Бабур видел, как огорчен и обеспокоен Вазир-хан. В былые дни он непременно обговорил бы все свои планы со старым другом, постарался бы убедить его. Но сейчас никто не мог ему помочь. То была его судьба и его выбор. Если его смелый план удастся, он снова воцарится в золотом Самарканде, считая его своей законной собственностью и об утрате которого не переставал скорбеть. В городе, которым мечтал овладеть еще его отец и по сравнению с которым гористая, бедная Фергана с ее отарами овец и своевольными кланами имела второстепенное значение. Если он желает добиться того, что не удалось отцу, то должен сосредоточиться на достижении цели и не давать воли чувствам.