Томас повесил трубку и вскоре появился в столовой. Вид у него был смущенный.
– Меня сразу спросили о… размерах.
Адам засмеялся:
– Я тоже об этом подумал. Теперь уж точно придется ждать, пока доктор Новак не проснется.
– Вы совершенно правы, – обрадовался Томас.
Снаружи донеслось шуршание шин по гравию. Выглянув в окно, Адам увидел синий «шевроле».
– Должно быть, сержант Сайкс, – сказал он. – Я открою.
К его удивлению, Сайкс приехал вместе с Рэтчетом. Даже в выходные дни (а была суббота) они составляли полноценную команду. Они и одеты были совершенно одинаково – в непривычные рубашки поло и кроссовки.
– Доброе утро, мистер Куонтрелл, – поздоровался Сайкс, снимая темные очки. – Я привез то, что вы просили. – Он кивнул на портфель.
– Прошу в дом. Кофе и завтрак, если желаете.
– Заманчивое предложение, – заулыбался Рэтчет.
Мужчины прошли в столовую. Томас принес чашки, блюдца и свежезаваренный кофе. Рэтчет повязал салфетку и принялся уминать рогалики, щедро намазывая их сливочным сыром. Работа в полиции никак не сказывалась на его отменном аппетите. Сайкс ограничился чашкой приторного кофе. Его «энергетический напиток» с тех самых времен, когда он был дежурным полицейским.
– И что вы привезли? – спросил Адам.
Сайкс открыл портфель, вынув несколько папок.
– Документы, которые вы просили. И еще данные по вчерашнему взрыву.
– Значит, это не утечка газа?
– Ни в коем случае. Характер разрушений совершенно иной, – сказал Сайкс. – Скорее всего, открыв дверь, Кэт привела в действие контактный запальник. Через шестьдесят секунд сработал детонатор замедленного действия, и – бах! Со взрывчаткой особо не заморачивались. Обычный тол, зато в щедром количестве.
Адам нахмурился:
– Теперь понятно, почему взрыв не прогремел сразу.
– Детонатор замедленного действия, – кивнул Сайкс. – Такие штучки взрываются после того, как жертва войдет в дом.
– Кто бы ни были эти парни, дело свое они знают, – добавил Рэтчет, успевая и жевать, и говорить.
Адама потряс такой поворот событий. Вплоть до появления полицейских он надеялся, что взрыв был чисто бытовой. Неисправность в системе отопления, утечка газа, запах которого он просто не заметил. Но Сайкс и Рэтчет привезли неопровержимые доказательства. Кто-то хотел физически устранить Кэт, причем самым радикальным способом.
На какое-то время из-за шока Адам лишился способности видеть окружающий мир. Он не заметил, что в столовой появилась Кэт. Казалось, его старый, наспех подвязанный купальный халат поглотил крохотную Кэт. Она встала возле стола, глядя на Сайкса и Рэтчета.
– Вы слышали, о чем говорил Лу? – спросил Адам.
Кэт молча кивнула, хватая ртом воздух.
– Пора взглянуть фактам в лицо. Кто-то пытается меня убить.
– Похоже, что так, – кивнул Адам.
Кэт не присела к столу. Обхватив себя за плечи, она медленно ходила по столовой. Наверное, так ей было легче думать. Потом она встала у окна, глядя на залитую солнцем лужайку и деревья.
– Кэт, сейчас все полицейские Бельмида занимаются исключительно взрывом, – сказал Сайкс. – Я говорил с детективами. Они проверяют все версии.
– Что, серьезно?
– Говорю тебе, проверяют все версии. Возможно, кто-то затаил на тебя обиду после твоего выступления в суде. Такое бывает. Твое экспертное заключение отправило кого-то за решетку. Проверяли твоих бывших друзей. Они даже Эда допросили.
– Эда? – невесело рассмеялась Кэт. – Он и с видеомагнитофоном-то толком обращаться не умеет. А уж подложить бомбу…
– Не забывай, можно действовать чужими руками. Его тоже допросили.
Кэт повернулась к Сайксу:
– Значит, в полиции никто не сомневается, что это была самая настоящая попытка физически меня устранить.
– Никто. Достаточно взглянуть на твой дом. Точнее, на то, что от него осталось.
Она снова повернулась к лужайке и деревьям.
– Я знаю. Это из-за них.
– Из-за кого?
– Из-за Никоса Бьяджи. Из-за Джейн Доу. Из-за того, что происходит в «муниципалке».
– У тебя могут быть и другие враги, – заметил Сайкс. – Если помнишь, тогда украли твою сумочку. Кто-то из этих отморозков вполне мог проникнуть в твой дом…
– И установить взрыватель замедленного действия? – Кэт покачала головой. – Тогда такие штучки должны продавать в супермаркетах. И тол тоже. Лу, они всего лишь трудные дети. Я росла с такими же. Чаще всего их умственное развитие оставляет желать лучшего. Установка хитрых бомб им не по мозгам. И потом, какие у них мотивы?
– Не знаю, – беспомощно вздохнул Сайкс. – Они же тогда напали на вас.
– Но они нас не убили! А там расправиться со мной было гораздо проще.
– Сержант, она права, – поддержал Кэт Адам. – Уличная шантрапа не разбирается в таких вещах. Бомбу устанавливал человек знающий и, скорее всего, опытный.
– Профессионал, – резюмировал Рэтчет.
Кэт мгновенно побледнела, плотно сжав губы. Адам видел: ей страшно. Ничего удивительного. На ее месте любой бы испугался. Кэт молча подошла к столу и села напротив него. Халат слегка распахнулся. Только сейчас Адам сообразил, что под махровой тканью – только ее голое тело. До чего же она сейчас беззащитна. Взрыв лишил ее всего. Даже одежды.
Он угадал. Кэт действительно чувствовала себя совершенно беззащитной.
Она сидела, придерживая халат. Ее взгляд был уперт в стол. Она слышала, как Сайкс и Рэтчет встали, каким-то краешком сознания отметила их слова прощания и шаги. Стук закрывшейся двери. Закрытые двери – вот что видела Кэт, пытаясь заглянуть в будущее. Закрытые двери и скрытые опасности.
Еще совсем недавно собственная жизнь казалась ей вполне предсказуемой. Утренняя поездка на работу, вечернее возвращение домой. Отпуск два раза в год. Редкие встречи с мужчинами. Последовательное движение по служебной лестнице, пока должность главного судмедэксперта не перейдет от Дэвиса Уилока к ней. Помнится, однажды он сказал, что когда-нибудь она займет его место.
Вчера ей напомнили: в ее жизни нет больше определенности. Нет будущего. Если бы не забытый пакет с жареным рисом, не было бы и ее самой.
– Кэт, вы же не одиноки, – сказал Адам.
Она подняла голову и увидела, что все это время Адам наблюдал за ней.
– Все, что вам нужно, – говорил он. – Все, что угодно…
– Благодарю, – улыбнулась Кэт. – Но я не очень-то умею принимать милостыню.
– Я имел в виду совсем не это. Вы не из тех, кто способен жить за счет благотворительности.