Том посмотрел на Шута.
Тот, похоже, тоже не был расположен к беседе.
Шут делал вид, что все происходящее у подножия постамента его совершенно не касается.
Шут молча танцевал.
«Серый» так же безмолвно делал руками странные жесты.
Которые Том, как ни старался, никак не мог понять.
Странная игра «серого» наскучила Тому – он не видел в ней никакого смысла. Из-за нее он оставался на одном месте, а время между тем уходило.
Том сунул пластинку в задний карман джинсов, махнул «серому» рукой и пошел к велосипеду.
Едва Том сделал шаг, как «серый» тоже сдвинулся с места.
Оставаясь за живой изгородью, он перемещался в том же направлении, что и Том. Так что в конце концов они должны были встретиться на углу улицы. В том самом месте, где стоял разбитый внедорожник, возле которого Том оставил велосипед.
Тому это не понравилось, и он прибавил шаг.
«Серый» тоже зашагал быстрее.
Вот тут уже Том не на шутку испугался.
Он вовсе не хотел выяснять, что у «серого» на уме. Время и место для этого были ну совсем неподходящие.
Том сорвался с места и во всю прыть понесся к оставленному велосипеду.
«Серый» на секунду замешкался.
Должно быть, он не ожидал, что Том побежит.
А чего тогда он от него ждал?
Но в следующую секунду «серый» тоже рванул как заправский спринтер.
И все же Том оказался чуть проворнее.
Добежав до велосипеда, он схватил его за руль, дернул вверх, развернул на заднем колесе и побежал дальше в сторону Шекспир-стрит, катя велосипед рядом. Разогнавшись, он запрыгнул в седло и изо всех сил надавил на педали.
Выскочив из-за угла дома, «серый» кинулся за Томом. Он отчаянно взмахнул рукой, пытаясь схватить велосипед за багажник. Но ему не хватило полсантиметра. Сжав пальцами пустоту, «серый» споткнулся, упал и покатился по мостовой.
Оглянувшись, Том увидел, как «серый» обескураженно поднимается на ноги.
Том даже не пытался понять, что это было.
Что бы это ни было, оно осталось позади.
Так думал Том, крутя педали так быстро, как будто надеялся догнать упущенное время.
Глава 12
До дома доктора Робертса Том добрался за три минуты. Без каких-либо приключений.
Хотя, если бы у него возникло такое желание, он смог бы их найти. Причем без особых усилий.
По пути ему встретились две разбитые машины и несколько человек в причудливых вечерних туалетах, которые они, по всей видимости, позаимствовали в магазине готового платья, в стеклянной витрине которого зияла огромная дыра.
Чуть дальше он увидел очень толстого мужчину с отвисшим животом, в плавках и с ластами на ногах. Он не спеша вышагивал по тротуару, высоко поднимая ноги, чтобы не цепляться ластами за мостовую. Когда Том проезжал мимо, человек в ластах помахал ему рукой и что-то крикнул. Том не стал останавливаться – за сегодняшний день он уже достаточно повидал чудаков и оригиналов. Сказать прямо – с него было довольно.
Остановившись возле дома доктора Робертса, Том поставил велосипед в палисадник, поглубже в кусты, чтобы он никому не бросался в глаза, взбежал по узкой каменной лесенке из четырех ступенек и поднял руку, собираясь нажать на кнопку звонка.
Но тут он обратил внимание на то, что входная дверь не заперта.
Дверь была приоткрыта всего на полсантиметра, так, что с улицы незаметно.
Дом доктора Робертса был почти такой же, как у Шепардов. Кухня со столовой и небольшая прихожая на первом этаже. На втором этаже две комнаты. В большой мистер Робертс принимал пациентов, в маленькой располагался его личный кабинет, который казался совсем крохотным из-за огромных, сделанных на заказ книжных шкафов, занимавших все стены: от пола до потолка. На третьем этаже находились спальня и небольшая кладовка, в которой хранился обычный домашний хлам. Три раза в неделю к доктору Робертсу приходила домработница – пожилая дама, живущая неподалеку. Она готовила ужин и убиралась в доме. В другие дни мистер Робертс ужинал в ресторанчике «Мясной домик» или в пабе «Герб старого герцога». Завтрак же он всегда готовил сам. Так же, как и сам всегда заваривал чай.
Том чуть больше приоткрыл незапертую входную дверь и осторожно заглянул в образовавшуюся щелку.
После того что произошло у него дома и свидетелем чего он стал на улицах города, Том ожидал увидеть все что угодно. Он даже не удивился бы, увидев живого носорога, стоящего в прихожей и меланхолично, как корова, пережевывающего жвачку. Если, конечно, носороги жуют жвачку. В последнем Том не был уверен. Хотя точно знал, что носорог – травоядное животное. И рог ему требуется вовсе не для охоты.
В общем, носорога в прихожей не было.
Так же, как не было там ничего иного, что могло бы повергнуть Тома пускай не в шок, так хотя бы в легкое недоумение.
В прихожей все было как обычно.
Чисто.
Прибрано.
Все вещи на своих местах.
Круглая вешалка с пятью рожками, на двух из которых висели любимые шляпы доктора Робертса.
Подставка для зонтиков у стены, из которой торчала изогнутая светло-серая ручка, имитирующая слоновую кость.
Том еще немного приоткрыл дверь.
И, подождав немного, просунул в прихожую голову.
– Доктор Робертс? – позвал он не очень громко.
Поскольку все же он без спросу вторгался в чужой дом, Том чувствовал себя неловко.
Ему никто не ответил.
Том вспомнил про дверной звонок.
Рукой нашарив на стене круглую коробочку с выпуклой пластиковой кнопкой, Том надавил на нее.
Звонок задребезжал прямо у него над головой.
Да так громко, что Том едва не оглох. И тут же отпустил кнопку.
Сверху послышался неясный, приглушенный шум.
Скорее даже не шум, а звуки возни. Как будто кто-то очень большой, толстый и неловкий, одетый в тяжелую, длиннополую волчью шубу, в которой ему было крайне неудобно и очень жарко, с трудом полз по ковру. Который, в свою очередь, собирался широкими складками и мешал упираться коленями в пол.
Да, примерно такая картина мгновенно нарисовалась в воображении Тома, едва он услышал звуки, доносящиеся со второго этажа.
– Я вхожу! – громко произнес Том.
Несмотря на все странности сегодняшнего дня, он все же считал необходимым соблюдать правила приличия. Пусть хотя бы самые основные. Входить в чужой дом без приглашения было, разумеется, неприлично. Но, поскольку ему было необходимо войти, он, по крайней мере, громко заявил о своем намерении. И даже подождал, не последуют ли какие-либо возражения со стороны тех, кто находился в доме.