Приживется ли демократия в России - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Ясин cтр.№ 36

Важнейшая мера – повышение процентного барьера с 5%, установленных в 1995 году, до 7%, начиная с выборов 2007 года. Формально это шаг в сторону отсечения более мелких партий и повышения работоспособности парламента. Однако в нынешних условиях, когда число партий в парламенте и так было невелико (в Думе 1999—2003 годов было всего 5 партий, преодолевших 5-процентный барьер), а партийная система еще не имела возможности для нормального развития, соревнуясь лишь за парламентские фракции, представительству основных политических течений в Думе будет нанесен серьезный ущерб. Напротив, лучшие условия получит «партия власти», ей будет легче монополизировать парламент. Это показали уже выборы 2003 года, на которых 5-процентный барьер еще существовал.

В. Никонов – сторонник мажоритарной системы с двумя партиями, и до предложения Путина 13 сентября он полагал, что такая система должна формироваться естественным путем. Россию же к этому толкают в принудительном порядке, что «прекрасно вписывается в российскую политическую традицию с ее тенденцией все централизовать, регулировать и не пускать естественные процессы на самотек» (Никонов 2004: 57). Вопрос в том, приведет ли следование подобным традициям к результатам, которые и так могли быть достигнуты, или в итоге исполнительная власть окажется в большей степени способной контролировать ход выборов. Проведенный анализ показывает, что большинство изменений в избирательном законодательстве после 2000 года по отдельности имели свои резоны, но в целом тенденция складывалась именно в пользу «российской» традиции, в пользу неуклонного усиления управляемости выборов.

События стали быстро развиваться после выборов 2003—2004 годов. Уже в своей инаугурационной речи 7 мая 2004 года Путин впервые озвучил идею полного перехода к пропорциональной системе выборов в Государственную думу по системе «открытых» партийных списков, когда избиратель может, голосуя за определенную партию, отмечать и предпочтительных для него кандидатов. Вскоре после выступления Путина его предложения поддержал председатель Центризбиркома А. Вешняков, он же дал подробные пояснения новым инициативам. Затем Путин повторил их в своем антитеррористическом пакете 13 сентября 2004 года вместе с отказом от прямых выборов губернаторов и идеей создания Общественной палаты.

Александр Вешняков о модифицированной пропорциональной системе:

«Во-первых, в начале партийного списка должны стоять максимум фамилии трех общепризнанных лидеров. Оставшаяся часть списка должна быть разбита по регионам РФ. Очередность получения депутатских мандатов партией, в случае преодоления установленного законом барьера, следующая: в первую очередь депутатские мандаты получает тройка лидеров партийного списка, а затем в зависимости от уровня поддержки этой партии в регионах России – соответствующие кандидаты из региональных групп. В каждом субъекте РФ избиратель будет получать 1 бюллетень на выборах депутатов Госдумы. В нем будут указываться названия партий, участвующих в выборах, первая тройка лидеров партийного списка и кандидаты (например, от 1 до 7), включенные в список по данному региону. Например, за партию „Х“ по таким бюллетеням в Амурской области проголосовали 25% избирателей этого региона, и это высший процент у партии по всей России. Значит, первый кандидат из этой региональной части списка получает депутатский мандат, а потом уже следующий, из другого региона, где, например, уровень поддержки партии в масштабе страны был на 2-м месте в 24%» (Российская газета. 2004. 29 июня).

Замечу, что если партия при таком порядке вещей получит в регионе 50% голосов, а в целом по стране не преодолеет 7-процентный барьер, то в Думе от этого региона будут заседать представители другого политического объединения.

Этот пакет вызвал волну негативных откликов со стороны демократических кругов в России и за рубежом. Здесь мы попытаемся отойти от эмоций и здраво оценить суть этого предложения.

Я не исключаю, что при всей своей склонности к усилению «управляемой демократии» и даже авторитаризму Путин был обеспокоен результатами парламентских выборов, полагая, что его манипуляторы перестарались. Кажутся неслучайными его сожаления о поражении на выборах правых, несмотря на то что вина за это целиком лежит на них самих. К тому же, я думаю, либеральное крыло его окружения старалось убедить президента в том, что его имиджу демократического лидера нанесен ущерб и что настало время сделать определенные шаги в сторону демократизации.

В послании Федеральному собранию 2004 года Путин в не совсем свойственных ему терминах заговорил о демократических свободах, о свободе печати (правда, в сочетании с ответственностью) и даже о политической конкуренции. В этом контексте также следует вспомнить президентские тезисы о повышении роли политических партий и формировании правительства парламентского большинства.

Разумеется, все вышесказанное не исключало, а, быть может, даже предполагало дальнейшее усиление управляемости демократии. Учитывая трагические события в Беслане 1–3 сентября 2004 года, именно такая позиция имела все шансы возобладать. При этом подобные решения не принимаются в оперативных целях, в данном случае давно было известно о подготовке соответствующих законопроектов. Так что к этому решению следует отнестись как к основательно выношенному и имеющему стратегическое значение.

На первый взгляд предложение о полном переходе к пропорциональной системе на фоне описанной выше ситуации выглядит весьма привлекательно. Следует также иметь в виду многообразие пропорциональных систем – их вариантов больше сотни, – а главное, в какую среду система будет помещена. Если речь идет о стране, где в парламент в результате выборов приходит множество партий, которые не могут образовать устойчивых коалиций, то для повышения работоспособности парламента более адекватна система, уменьшающая представительность и отдающая предпочтение крупным партиям (высокий избирательный барьер или и вовсе переход к мажоритарной системе). Но это не случай России с ее послушным парламентом, где повышение барьера с 5 до 7% – мера явно излишняя. Если, напротив, задаться целью содействовать укреплению партий на начальном этапе их становления, дать возможность определиться всем идейным и политическим течениям в обществе, как было у нас в начале 1990-х годов, степень представительности должна быть более высокой.

В нынешней России основной угрозой демократии является манипулирование административным ресурсом, низкое влияние избирателей на результаты выборов, отсутствие политической конкуренции. Отсюда – апатия избирателей, недоверие к демократическим институтам.

Приведу мнение Георгия Сатарова: «Сегодня избирательная кампания в отношении „партийной части депутатов“ – это пропаганда в федеральных СМИ. То есть система, при которой избиратели не влияют на то, кто займет депутатские места „от партий“. Значит, этими местами можно приторговывать, протаскивать в Думу кого угодно, и т. д. Эта система – один из самых порочных вариантов применения пропорционального принципа. В том виде, в каком она реализована у нас, она мало где существует.

В „вешняковском“ варианте полностью убирается мажоритарная часть. Это значит, что все пороки нынешней пропорциональной системы как бы удваиваются. Но у этого варианта есть еще одна особенность: коль скоро вся избирательная кампания осуществляется через официальные СМИ, это очень удобно для централизованного управления политической конкуренцией» (Московские новости. 2004. № 26).