Заговор Горбачева и Ельцина. Кто стоял за хозяевами Кремля? - читать онлайн книгу. Автор: Александр Костин cтр.№ 150

«Впереди российский съезд. Впереди выборы президента. Есть тут над чем работать Компартии РСФСР, всей партии, ЦК КПСС и ЦК РСФСР. Но если мы проиграем на этом этапе и съезд, и выборы, то ясно, что мы идем к структуре совершенно несоветской. Таким образом, если говорить об экономике, о политической стабилизации, без чего невозможно развитие экономики, то что все-таки может стабилизировать? Я сторонник только одного решения. Все, что я говорил раньше, меня в этом поддерживают многие товарищи. Точно такого же мнения Секретариат ЦК. То, что сейчас я скажу, это мнение более узкого круга товарищей. Я без введения режима чрезвычайного положения не вижу нашего дальнейшего развития, не вижу возможности политической стабилизации и стабилизации экономики» [362] .

Сказано довольно откровенно, настолько, что не вполне верится, что эта речь была произнесена в апреле 1991 года, а не придумана позже. Уж больно в ней все пророчески подтверждается. Да, и партконференция не должна быть этаким собранием узкого круга доверенных лиц, утечка информации была очень вероятна. Но, с другой стороны, это пророчество стало сбываться уже сразу после победы Ельцина на выборах президента РФ, когда на Верховном Совете СССР встал вопрос о даче дополнительных полномочий по наведению порядка.

Интересно отметить, что сотрудники госбезопасности свои тревоги за судьбу страны (CCCP) доводили до руководства России. Так, в июле 1991 года было проведено совещание руководящих органов госбезопасности РСФСР. Присутствовали на совещании Б. Н. Ельцин, И. С. Силаев, А. В. Руцкой, В. А. Крючков, представители российских парламентских комитетов. Речи звучали достаточно тревожные. Так, руководитель ПГУ (разведка) КГБ СССР Леонид Владимирович Шебаршин в своем выступлении сказал: «Думаю, что разведка и органы госбезопасности в целом не могут поддаваться той эйфории, которая характеризует оценку международного положения частью нашей общественности…

Хотел бы привлечь внимание к такому обстоятельству: на Западе все чаще и все более открыто констатируют, что причиной уходящей в прошлое конфронтации были совсем не различия в идеологиях. США и Запад не могут смириться с существованием мощного государства на стыке Европы и Азии, государства, способного влиять на состояние дел в мире…

Наше общество стало примером открытости и беспредельной демократии при дефиците дисциплины и порядка… Из-за рубежа идет подпитка сепаратистских, националистических сил, создаются, своего рода, лобби, группы и слои влияния, которые невольно, а зачастую вольно выступают в качестве проводников чуждых интересов в нашей стране… Мы вынуждены констатировать, что деятельность американской и других западных разведок против нашей страны не сокращается, а принимает все более наступательный и масштабный характер» [363] .

Сказано откровенно и смело, но кто из присутствующих высокопоставленных лиц, а прежде всего Президент России, прислушался к этим словам? В стране решался главный вопрос — о власти. Кто же в это время думает о самой стране, судьбах и нуждах ее народа? Впрочем, похоже, что это выступление Л. В. Шебаршина все-таки не осталось незамеченным. Не это ли выступление в августе припомнит ему Борис Николаевич, когда сделает все, чтобы он покинул пост главы КГБ СССР, пробыв в этом качестве всего несколько дней.

В «Обращении к советскому народу», с которым выступили руководители ГКЧП, говорилось, что «над нашей великой Родиной нависла смертельная опасность»! И это было так на самом деле, поскольку весь 1991 год в стране явно назревала ситуация возможного резкого поворота в политике.

Уже в середине этого «года великого перелома» стало резко нарастать общественное противодействие затянувшимся квазиреформам, именуемым горбачевской перестройкой. Оппоненты реформ по Горбачеву писали: «С апреля 1985 года поэтапно, в полном соответствии с графиком, а не стихийно, как нам пытаются внушить сегодня, стал воплощаться в жизнь глобальный план уничтожения СССР, разработанный и неоднократно публично обсуждаемый крупнейшими специалистами Запада еще в 70-х годах и уже тогда получивший название «перестройка». Главным пунктом этого плана являлась ограниченная гражданская война на территории России, имеющая целью ликвидацию активной патриотической части общества без применения средств массового уничтожения и установления марионеточных диктатур фашистского толка в многочисленных вновь образовавшихся государствах» [364] . Это написано было тогда, когда и в страшном сне не могло присниться, что могучий Советский Союз может распасться на «многочисленные вновь образовавшиеся государства».

И вот уже в июле 1991 года в обращении «Слово к народу», подписанном Юрием Бондаревым, Валентином Варенниковым, Эдуардом Володиным, Борисом Громовым, Геннадием Зюгановым, Александром Прохановым, Валентином Распутиным, Василием Стародубцевым и Александром Тизяковым, сказано, что «случилось огромное, небывалое горе. Родина, страна наша, государство великое, данное нам в сбережение историей, природой, славными предками, гибнет, ломается, погружается во тьму и небытие. И эта погибель происходит при нашем молчании, попустительстве и согласии»… И далее в документе содержались призывы встать в народное движение.

«Так жить нельзя» — под таким заголовком вышел в 1990 году фильм Станислава Говорухина, который, по существу, этими словами выразил состояние умов практически всего советского народа. Однако способы выхода из сложившегося положения многие видели по-разному. Одни — в необходимости крутых реформ, другие — в наведении жесткого порядка, но большинство сбитых с толку людей метались между этими крайностями. Но постепенно недовольство горбачевской перестройкой стало охватывать все больше и больше людей, за исключением, тех что безоглядно верили пустослову Горбачеву. Но и их становилось все меньше.

Идейные противники нового советского президента не без основания писали: «В доисторические времена Господь карал, согласно Библии, народы мором, голодом, трясением земли, потопом, войнами. В СССР все это оказалось лишним, ибо оказалось достаточно появиться Горбачеву, и все пришло само собой — войны внутри страны, всеобщий дефицит, катастрофы, крушение государственности, анархия…» [365] Но сменить его сама правящая партия уже не смогла или не успела. Его сменила сама судьба.

Порой высказываются предположения, что о перевороте больше говорили те, кто своими разговорами и действиями пытался его не допустить. Существует также версия, что к совершению переворота подталкивали те силы и лидеры этих сил, против которых он, казалось бы и был направлен. Так, известный журналист Павел Вощанов писал: «…Путч был нужен не столько тем, кто его затеял, сколько тем, кто с ним героически боролся. Берусь утверждать, именно такое развитие событий в том же российском Белом доме предполагали задолго до 19 — 22 августа. И делали все, чтобы эти события стали неотвратимыми. Тому в подтверждение есть факты, они известны многим из тех, кто в ту пору работал в команде Ельцина и провел в Белом доме три незабываемых по величию и лицемерию дня» [366] . Вторит В. Вощанову и Г. Х. Попов, который писал: «ГКЧП сумел из всех возможных вариантов избрать такой, о котором мы могли только мечтать, — не просто против Горбачева, а еще с его изоляцией. Получив такой прекрасный пас, Ельцин не мог не нанести великолепный удар.