Народная империя Сталина - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Жуков cтр.№ 19

Подтверждение именно такой версии прозвучало и в показаниях некоторых иных лиц, привлеченных по «Кремлевскому делу». Так, П.И. Гордеева и Т.П. Бураго, сотрудницы правительственной библиотеки, показали, что Н.А. Розенфельд и Муханову интересовало, где находится квартира Сталина.

В.А. Барут, работавший в правительственной библиотеке с 1931 по 1932 год, а затем около года в Оружейной палате, отметил: «Розенфельд подчеркивала, что Енукидзе оказывает ей поддержку». Брат же Каменева, до развода в 1922 году муж Н.А. Розенфельд, 5 марта уточнил: мол, она в 1932 году «впервые заговорила о необходимости убийства Сталина… С этой целью она обхаживала Енукидзе». [94]

Вскоре в следствии, пока лишь накапливавшем данные, наступил качественный сдвиг. Муханова сделала 8 марта решающее для «Кремлевского дела» заявление. Муханова рассказала, что организация заговорщиков состоит из пяти групп: в правительственной библиотеке; в КК; в Оружейной палате; бывших троцкистов вне Кремля; из художников. [95] Только так следствие смогло, наконец, систематизировать полученную информацию по принципу места работы тех, чьи фамилии фигурировали в материалах дознания.

Положение несколько осложнилось из-за позиции, занятой во время допросов по «Кремлевскому делу» уже отбывавших наказание Зиновьева и Каменева. Последний 20 марта и 11 апреля категорически отрицал все. И то, что показал его брат, и то, в чем сознались Н.А. Розенфельд и Муханова.

Зиновьев же признавался во всем, а заодно и «топил» своего старого соратника, не забывая, где следует остановиться. 19 марта он заявил: «Каменев не был ни капельки менее враждебен партии и ее руководству, чем я, вплоть до нашего ареста… Каменеву принадлежит крылатая формулировка о том, что «марксизм есть теперь то, что угодно Сталину»… Читая «Бюллетени оппозиции», я подробно информировал Каменева о содержании этих документов и о моем положительном отношении к отрицательным оценкам, которые давал Троцкий положению в стране и партии… Призыв Троцкого «убрать Сталина» мог быть истолкован как призыв к террору… Контрреволюционные разговоры, которые мы вели с Каменевым и при Н.Б. Розенфельде, могли преломиться у последнего в смысле желания устранить Сталина физически… Мы же говорили в смысле замены его на посту Генерального секретаря ЦК ВКП(б)». [96]

Тем временем продолжал работать с материалами «Кремлевского дела» и Ежов. Обнаруженные им сообщения секретных сотрудников НКВД о давней засоренности аппарата учреждений Кремля антисоветскими элементами, подкрепленные протоколами допросов, которые Ежов стал получать из НКВД, послужили основой для черновика записки, которая после редактуры лично Сталиным и Молотовым получил название: «Сообщение ЦК ВКП(б) об аппарате ЦИК СССР и тов. Енукидзе».

В нем, утвержденном ПБ 21 марта, слегка приоткрывалась завеса тайны, окутывавшей решение от 3 марта. Прежде всего, оно дезавуировало решения как ЦИК СССР, так и ЦИК ЗСФСР. Теперь оказывалось, что Енукидзе был «переведен на меньшую работу в качестве одного из председателей ЦИКа Закавказья, причем представительство Закавказской федерации в ЦИК ССОР в качестве одного из председателей последнего оставлено за т. Муталибовым». И тут же разъяснялось: «Действительные мотивы этого перемещения не могли быть объявлены официально в печати, поскольку опубликование могло дискредитировать высший орган советской власти». А затем «Сообщение» переходило к сути дела.

«В начале текущего года, — указывалась в нем, — стало известно, что среди служащих правительственной библиотеки и сотрудников комендатуры велась систематическая контрреволюционная травля в отношении руководителей партии и правительства, особенно в отношении товарища Сталина, с целью их дискредитации. При ближайшем расследовании органами НКВД источников распространения этой травли было обнаружено в последнее время несколько связанных между собою контрреволюционных групп, ставивших своей целью организацию террористических актов в отношении руководителей советской власти и партии и в первую очередь в отношении товарища Сталина… Многие из участников и в особенности участниц кремлевских террористических групп (Нина Розенфельд, Раевская, Никитинская и др.) пользовались прямой поддержкой и высоким покровительством тов. Енукидзе. Многие из этих сотрудниц тов. Енукидзе принял на работу и с некоторыми из них сожительствовал… Учитывая вскрытые следствием факты, и особенно — за последнее время, ЦК считает необходимым обсудить на ближайшем пленуме ЦК вопрос о возможности оставления тов. Енукидзе в составе членов ЦК ВКП(б)». [97]

Между тем, комиссия ПБ под председательством Ежова завершила порученную ей чистку служащих Кремля. Из 107 сотрудников аппарата ЦИК СССР, в том числе и правительственной библиотеки, оставила на работе лишь девятерых. Об этом Ежов рассказал в докладах, сделанных 23 марта на трех закрытых партсобраниях: работников ЦИК СССР, ВЦИК, совнаркомов СССР и РСФСР, гаража особого назначения; КК, специальной охраны и отдельной роты охраны; Школы им. ВЦИК. Поставил в известность коммунистов об отрицательной роли во всем происшедшем Енукидзе, о том, что в правительственной библиотеке арестован 21 человек, в КК — 14, а всего под следствием находится 65 человек.

Реакция Енукидзе на происходящее оказалась элементарно простой. Он промолчал, признавая тем самым все обвинения в свой адрес, и решил переждать грозные события. Практически сразу, 25 марта, направил в ПБ заявление: «По состоянию моего здоровья я не могу сейчас выехать в Тифлис — место моей новой работы. Прошу предоставить мне двухмесячный отпуск для поправления моего здоровья с выездом для этого в Кисловодск». На следующий день просьба Енукидзе была удовлетворена. [98]

В начале лета Енукидзе вернулся в Москву, но не для дачи показаний в КПК, а для участия в Пленуме ЦК. 6 июня, на второй день работы Пленума, с предусмотренным повесткой дня докладом «О служебном аппарате секретариата ЦИК Союза ССР и товарище А. Енукидзе» выступил Ежов.

Начал Ежов, и, как оказалось, далеко не случайно, с напоминания о выстреле в Смольном. Сделал так для того, чтобы сразу же задать необходимый тон, привлечь внимание собравшихся к главному. «При расследовании обстоятельств убийства товарища Кирова в Ленинграде, — заявил Николай Иванович, — до конца еще не была вскрыта роль Зиновьева, Каменева и Троцкого в подготовке террористических актов против руководителей партии и советского государства. Последние события показывают, что они являлись не только вдохновителями, но и прямыми организаторами как убийства товарища Кирова, так и подготовлявшегося в Кремле покушения на товарища Сталина».

Только затем Ежов сообщил о «последних событиях», о том, что НКВД «вскрыл пять связанных между собой, но действовавших каждая самостоятельно террористических групп». Ежов уточнил: «Все они представляли собой единый контрреволюционный блок белогвардейцев, шпионов, троцкистов и зиновьевско-каменевских подонков. Все эти озлобленные и выкинутые за борт революции враги народа объединились единой целью, единым стремлением во что бы то ни стало уничтожить товарища Сталина».