Народная империя Сталина - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Жуков cтр.№ 18

Другие пункты решения были не менее существенными. Они предусматривали незамедлительный вывод из Кремля многочисленных советских учреждений, ежедневно привлекавших не только значительное количестве служащих, но еще и огромный поток различного рода просителей, а заодно и предназначенных для обслуживания советских служащих всевозможных мастерских и столовую. Наконец, последний, десятый пункт решения расширял масштабы этой своеобразной эвакуации: следовало вывести из Кремля также и военную Школу им. ВЦИК, насчитывающую 8 рот, т. е. полторы тысячи, красноармейцев и командиров. [88]

По сути, последний пункт был самым важным, — ведь вывод Школы им. ВЦИК сводил на нет всю дальнейшую роль Петерсона, ибо лишал его того самого гарнизона, которым он и командовал. Но поскольку армейский гарнизон Кремля еще сохранялся на ближайшие несколько месяцев, уже 19 февраля приказом по НКВД для контроля за Школой им. ВЦИК создали особое отделение — орган военной контрразведки на правах отдела НКВД.

Так НКВД сумел нейтрализовать Петерсона, который был назначен на свой пост еще 17 апреля 1920 года, когда Троцкий, председатель Реввоенсовета республики и наркомвоенмор, сумел добиться смещения с должности коменданта Кремля балтийского матроса П.Д. Малькова и настоял на назначении комендантом Петерсона, перед тем начальника бронепоезда и личной охраны Троцкого.

* * *

Тем временем следствие по «Кремлевскому делу» продолжилось и привело к новым результатам. Круг подследственных постоянно ширился, все дальше уходя за стены Кремля. Еще 8 февраля Дорошин в числе тех, с кем он регулярно общался, назвал своего односельчанина — слушателя 4-го курса Военно-химической академии им. Ворошилова Козырева. Тот во время допроса уже на следующий день назвал не только однокурсников, но и общего для них знакомого М.К. Чернявского — начальника 12 отделения разведывательного управления штаба РККА. [89] Козырев и Чернявский признали, что в своих разговорах высказывали сожаление о том, что недавний глава Коминтерна Зиновьев не только отстранен от руководства партией, но и арестован из-за враждебности к нему Сталина.

Дала показания и бывшая сотрудница правительственной библиотеки — дворянка Муханова. Она была любовницей Енукидзе, и ее вначале расспрашивали, главным образом, о том, как она попала осенью 1933 года в дом отдыха Большого театра. Следователи намеревались получить новые факты, подтверждающие уже имевшиеся данные об аморальном поведении и бытовом разложении Енукидзе.

Муханова не только поведала 16 февраля Молчанову, Люшкову и Кагану, как незаконно, только благодаря теплым отношениям с Енукидзе, приобрела путевку, но и о том, что там, на юге, в доме отдыха познакомилась и сблизилась с проводившей там же свой отпуск сотрудницей консульства Великобритании Н.К. Бенксон, и та почти год регулярно навещала ее в Москве.

Таким образом, полученные следствием материалы неоспоримо свидетельствовали о реальной «засоренности социально-чуждыми элементами» одного из кремлевских учреждений — правительственной библиотеки; о моральном разложении, даже «буржуазном перерождении» Енукидзе, и о политической неблагонадежности комсостава КК. Словом, обо всем том, что требовало срочного вмешательства ЦК, принятия самых решительных мер.

Незадолго перед тем НКВД начал информировать о ходе следствия Н.И. Ежова. Ему, избранному 1 февраля секретарем ЦК, уже 11 февраля ПБ поручило вместе с З.М. Беленьким, заместителем председателя КСК, и М.Ф. Шкирятовым, заместителем председателя КПК, «проверить личный состав аппаратов ЦИК СССР и ВЦИК РСФСР (так в тексте. — Ю. Ж.), имея в виду наличие элементов разложения в них и обеспечение полной секретности всех документов ЦИКа и ВЦИКа». [90]

3 марта 1935 года ПБ приняло решение о Енукидзе, опубликованное на следующий день газетами как постановление ЦИК СССР: «В связи с ходатайствам ЦИК ЗСФСР о выдвижении тов. Енукидзе Авеля Сафроновича на пост председателя Центрального исполнительного комитета ЗСФСР, удовлетворить просьбу тов. Енукидзе Авеля Сафроновича об освобождении, его от обязанностей секретаря Центрального исполнительного комитета Союза ССР». [91] Через день, 5 марта, проходившая в Тифлисе вторая сессия ЦИК ЗСФСР освободила Мусабекова от поста председателя и утвердила вместо него Енукидзе.

Внешне все выглядело предельно благопристойно. Ни форма, ни содержание решения ПБ не позволяли усомниться, что речь идет о передвижении Енукидзе по горизонтали, а не по вертикали власти. Его оставляли на том же уровне законодательной структуры. Назначали на почетный и, вместе о тем, чисто представительский пост. Давали своеобразную синекуру, позволявшую жить в Тифлисе и Москве — председатель ЦИК ЗСФСР по конституции, являлся и сопредседателем президиума ЦИК СССР. Подтверждало именно такой смысл решения еще и то, что Енукидзе оставляли членом конституционной комиссии, образованной 8 февраля на первой сессий ЦИК СССР седьмого созыва.

В действительности за решением крылось нечто серьезное: Енукидзе сместили с того поста, который позволял ему на протяжении пятнадцати лет играть в Кремле одну из важнейших ролей.

* * *

Между тем, с конца февраля СПО стало получать данные, свидетельствующие о далеко идущих намерениях некоторых фигурантов «Кремлевского дела».

Показания Мухановой, 4 марта 1935 года: «Розенфельд мне говорила, что на Ленина было покушение, совершенное Каплан, а на Сталина вот никак не организуют. Она сказала, что нужна русская Шарлотта Кордье для спасения русского народа». [92]

Н.А. Розенфельд, 4 марта — начальнику экономического отдела (ЭКО) НКВД Л.Г. Миронову, начальнику 3-го отделения ЭКО Чертоку: по словам ее бывшего мужа, Розенфельда Н.Б., Каменев говорил о своем тяжелом положении, о том, что все зло в Сталине, который виновен в этом его положении, что Сталин ему мстит, что пока будет Сталин, положение его останется таким же тяжелым…

«Вопрос. К какому выводу в результате бесед Розенфельда с Каменевым пришли Вы и Розенфельд?

Ответ. Мы пришли к выводу о необходимости активной борьбы с руководством ВКП(б) вплоть до террористических актов.

Вопрос. Вы и Розенфельд Н.Б. пришли к этому самостоятельно?

Ответ. Нет, на это в значительной мере повлиял Каменев Л.Б., который, как это мне подтвердил Розенфельд.

Н.Б., говорил последнему о необходимости устранения Сталина». [93]

Муханова, 4 марта: Н.А. Розенфельд говорила ей, что «Каменев озлоблен на Сталина и не успокоится, пока не будет играть активной политической роли, что возможно только при условии, если Сталин будет отстранен от руководства», а это «возможно только его уничтожением». Розенфельд «дала мне понять, что террористический акт над Сталиным готовится по прямому поручению Каменева». На вопрос же о том, как конкретно они намеревались совершить убийство, Муханова ответила: надо только «добраться до библиотеки Сталина, а там вопрос будет решен в зависимости от обстановки, в которой мы очутимся». Потому-то, добавила Муханова, Н.А. Розенфельд просила Л.Н. Минервину, секретаря Енукидзе, устроить их обеих в библиотеку Сталина.