Злой город - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Силлов cтр.№ 52

– Таку девку загубили, нехристи! – бормотал Тюря сквозь слезы, голыми руками, без перчаток натягивая тетиву самострела и не замечая кровавых порезов на пальцах. – Вот я вам ужо, ироды! Вот я вам! Попомните Тюрю!

Сторожа переглянулись. Егор показал глазами на окровавленную тетиву и коротко кивнул старшему.

– Давай, парень, – сурово сказал Кузьма, отодвигаясь и суя в руки Тюре деревянное ложе. – Отомсти за любу свою.

– Я?!

Чтобы гридень, да еще сторож проезжей башни дозволил холопу коснуться самострела!..

– Ты! Ныне перед ворогом мы все русские люди, что за землю свою грудью встали. Слыхал, что воевода сказал? Бей, говорю!

Больше Тюря себя упрашивать не заставил. Смахнул рукавом слезу, приник к ложу, и хоть не стрелял из такого оружия отродясь – с отчаянной силой надавил на скобу.

Хлопнула тетива – и два всадника, пробитых одним болтом, покатились с коней. Сердцем – им не только видеть можно…

Со стены тоже прозвучала короткая команда, брошенная последним из чжурчженей. Гигантская ложка, влекомая туго скрученными жгутами, набрала скорость и жестко ударилась о балку-ограничитель. Словно рой злых шмелей прожужжал над головами русских воинов – и врезался в самую гущу кипчакских лучников.

Основная масса железных шипов размером с кулак, состоящих из четырех смотрящих в разные стороны жал, прошлась по головам всадников. Сила удара русского камнемета была такова, что заточенные жала насквозь пробивали и усиленные железными бляхами шлемы, сработанные из толстых буйволовых шкур, и многослойную кожаную броню всадников. А внизу, под стеной, вновь стонали натягиваемые жгуты Игнатового камнемета, и снова, и снова метали в ордынцев оперенную смерть русские луки и самострелы.

Кипчаки, визжа, попытались восстановить «карусель» – но куда там! Кони спотыкались о трупы, падали, топча и сминая всадников – даже если те успевали соскочить с падающего коня, их тут же сбивали с ног и затаптывали другие.

А в воздух уже взметнулся новый смертоносный рой…

– Отступление, – бросил Субэдэ барабанщику, поворачивая коня. Алмас стоила всех кипчаков вместе взятых. Но даже лишившись превосходного меча, сломавшегося в самый неподходящий момент, не стоит разбрасываться тем оружием, которое осталось. Кипчаки были мечом, по которому настоящий воин сожалеет недолго…

…Воевода вложил в колчан последнюю неизрасходованную стрелу и отстегнул от шлема металлическую защитную маску.

– Все, – устало сказал он. – Больше не сунутся. Все поле шипами усыпано.

– Это так, – кивнул стоящий неподалеку Ли. – Но это только сегодня. Ночью хашар соберет шипы, а завтра все начнется сначала.

– Кто соберет? – не понял воевода.

– Хашар. Так они называют пленных. Притом неважно кто это – воины, мирные жители, женщины, старики, дети. Это даже не боол – рабы, которые имеют хоть какую-то ценность. Хашар – это только мясо, которое стоит гораздо дешевле лошадиного. Ослушавшихся просто убивают на месте.

Воевода вперил в Ли тяжелый взгляд. В его глазах, посеченных красной паутиной от недосыпа и перенапряжения, было недоверие.

– Правду ли молвишь, купеи иноземный? Люди так не воюют.

Во взгляде последнего из чжурчженей не было ничего. В который раз уже мелькнуло в голове воеводы – а живой ли человек перед ним. Рука сама дернулась кверху – перекреститься, но остановилась на полпути и лишь легла на рукоять меча.

– Люди, может, и не воюют, – бесцветным голосом произнес Ли. – А ты уверен, воевода, что это люди, а не смертные демоны с куском мрака вместо души? Я – нет. Хорошо только, что у них мало хашара – это значит, что им самим уже не хватает еды. Они уже убили детей и самых слабых. Сейчас у них остались только взрослые и сильные пленники, которых они пошлют на штурм впереди своих воинов.

Воевода отрицательно покачал головой.

– В своих мы стрелять не станем.

– Мудро, – сказал Ли. – Но тогда твои воины скоро сами станут хашаром. Хотя нет. И тебя, и твоих воинов, а также их жен и детей ждет смерть – ведь вы посмели сопротивляться. Те, кто стал хашаром, не сопротивлялись.

– То их выбор.

Воевода поднял лицо к небу, придержав рукой шлем. Высоко-высоко, рядом с редкими облаками, раскинув крылья, парил степной орел. Воевода улыбнулся.

– Ишь, вернулся уже в родную сторонку. Тоже свой выбор сделал. Хоть сторонка-то вытоптана да выжжена.

Словно в подтверждение его слов со стороны леса пахнуло паленым. Воевода втянул носом воздух, нахмурился и вновь повернулся к Ли.

– Так вот, друже, – промолвил воевода сурово, – у нас тоже свой разум имеется. И свой выбор. Своих бить – то не по-нашему. Придумается что-нибудь.

– Это твой Путь, воин, – кивнул Ли. – Но учти – утром ордынцы снова пойдут на штурм и, возможно, попытаются поджечь город. Когда им надоедает топтаться у стен крепостей, они сметают эти стены.

– Пусть попробуют, – сказал Федор Савельевич. – До того не удалось им нас взять – глядишь, и в этот раз обломаются. Эх, жаль железа маловато. А то б наделать тех шипов, да поболе…

Субэдэ думал.

Он сидел, скрестив ноги, на простой кошме, свалянной из овечьей шерсти. Его конь пасся где-то у подножия холма под присмотром верных воинов ночной стражи. Конь нуждается в пище и отдыхе. Человеку порой не нужно ни того, ни другого. Когда его разум работает на пределе, все остальное может подождать.

Город лежал у ног Непобедимого, неприступной черной громадой плавая в темноте ночи. Пока все было так, как он и предполагал. Закаленные в стычках с кочевниками урусы приграничья оказались крепким орешком. Первая попытка взять крепость с ходу провалилась, обжегшись о чжурчженьский огонь. Но две сотни кипчаков пропали не зря. Пошли он тогда тумен своих кешиктенов на штурм – и дымился бы сейчас тот тумен черными головешками под стенами… как его? Ко-ззи… Нет, не выговорить с ходу непривычное название. Но город этот памятен будет не названием, а его защитниками. А что памятен будет – то без сомнения.

– Могу-Болгусун. Злой Город, – прошептал Субэдэ.

Ему, непобедимому и непобежденному не только в битвах, но и в искусстве игры в шатар [111] , было ясно – игра только началась. Стороны обменялись зайцами и петухами [112] , но тигр и собака [113] еще даже не двинулись с места. Пусть урусы думают, что легко отделались и убили многих – пусть. Цена заплачена не зря. И притом заплачена не своими воинами. Ни один из его кешиктенов не был даже ранен. Камнемет… Что камнемет? Бесценные металлические части осадной машины остались целыми. Значит, за пару дней люди даругачи Тэмутара соберут новую. Уже сейчас из леса слышна вонь жженого дерева – то для прочности обжигают раму уже почти готового камнемета. Несколько Желтозубых, погибших при взрыве, не в счет. Обучить любого, даже увечного воина стрелять из аркебуза – дело нескольких дней. Другое дело – лучник, которого нужно тренировать с детства. Тем более что по сравнению с презренными пожирателями падали, самый паршивый кешиктен ценнее во много раз. Легкая конница, вооруженная дальнобойными луками, и железный клин тяжеловооруженных кешиктенов – вот залог бессчетных побед Орды.