Россия и Южная Африка. Наведение мостов - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Филатова, Аполлон Давидсон cтр.№ 112

Были приняты резолюции о южноафриканской армии, о детях, об окружающей среде, о здравоохранении, о международном давлении на правительство, о труде, об охране здоровья, о кризисе в образовании, о переговорах и учредительной ассамблее, против смертной казни и т. д. В резолюции по поводу насилия в Натале Инката не упоминалась, были только призывы вывести полицию из районов столкновений и наказать уличенных в совершении насилия [1217] .

Программа нашего визита была настолько насыщенной, что в день проходило до семи встреч. Мы встретились с только что освобожденными лидерами АНК – Уолтером и Альбертиной Сисулу, Ахмадом Катрадой, Гованом Мбеки и Роналдом Мхлабой. Не всем им нравилось то, что происходило в СССР, но Сисулу расспрашивали нас с интересом. Встреча с этой четой запомнилась особенно. В их доме в Орландо-Уэст была даже снята дверь, чтобы пропустить непрерывный поток людей, шедших к ним, как в храм.

Встретились мы и с национальным и региональным руководством ОДФ (М. Моробе, В. Моосой, Э. Молоби, и другими), представителями женских и молодежных организаций, Демократической партии, ПАД, организации «Черного самосознания». Посетили несколько университетов. Побывали в Йоханнесбурге, Претории, Грэйамстауне, Кейптауне, Стелленбоше и Порт-Элизабет, ознакомились с жизнью и бытом различных слоев южноафриканского общества, в том числе и с положением в шантитаунах и скваттерских поселках, до которых не могли добраться советские журналисты и дипломаты. Выступали с лекциями, без конца отвечали на вопросы об СССР. Запомнилось, что, когда на университетских встречах вопросы задавали мы, белые сотрудники поворачивались к своим черным коллегам, ожидая прежде их ответа, и только потом добавляли или говорили что-то сами. Побывали в тауншипах Соуэто, Леназиа и Каэлича. В танушипе Сошангуве под Преторией провели сутки с одной из семей. К сожалению, нам не разрешили встретиться с Манделой, хотя к тому времени его посещали уже многие южноафриканские и зарубежные журналисты, ученые и политики.

Впечатления были однозначны: страна готовилась к переговорам, повсюду обсуждались только сроки и условия их проведения, но неизбежность не ставилась под сомнение. Представители всех организаций черного населения, с которыми мы встречались, с огромным энтузиазмом говорили о социализме, но было очевидно, что они плохо понимали, что стоит за социалистическими лозунгами. Все, с кем мы сталкивались, четко знали, что ОДФ – это АНК и что отрицание этого факта – декорум для правительства. На встрече в Линазии нам сказали: «Мы признаем АНК во главе с Тамбо вне страны и МДМ [1218] – внутри страны». В Сошангуве молодежь танцевала с лозунгами «Да здравствует АНК! Да здравствует КПСС! Да здравствует ЮАКП!».

Запомнился разговор с представительницей трансваальского отделения МДМ. «Переговоры это далеко не то же самое, что захват власти, – говорила она, – а мы хотим полной власти». По ее словам, молодежь не хотела переговоров и была уверена, что АНК мог дать ей достаточно оружия для победы. Речь шла не о военной победе, а о саботаже. Но АНК не хотел больше давать оружие: многие лидеры говорили, что успешно вести вооруженную борьбу дальше невозможно. Было и другое мнение: что надо подождать с переговорами до тех пор, пока народ не станет сильнее. В любом случае «поддержка со стороны СССР перестала быть автоматической». По словам активистки, большой процент молодежи поддерживал лозунги ЮАКП и считал Горбачева предателем. Она говорила, что если молодежь поймет, что поставок оружия больше не будет, начнется анархия.

В своем отчете о поездке мы писали, что «альянс АНК/МДМ/ КОСАТУ владеет политической инициативой в процессе создания единого антиапартеидного фронта и обсуждения вопроса о переговорах…» В ходе встреч с различными политическими кругами мы убедились, «что альянс АНК/МДМ/КОСАТУ пользуется безусловной поддержкой огромного большинства черного городского населения (по самым осторожным оценкам южноафриканских университетских центров, не менее 60 % черных горожан поддерживает чартеристские [1219] организации; по мнению большинства специалистов – не менее 70 %). Делегация не увидела каких-либо признаков противоречий между внутренним и внешним (Лусака) руководством АНК». В отчете указывалось, что «при нормальном развитии событий» руководители АНК и ЮАКП смогут вернуться в ЮАР в течение 1990 г., а также предлагалось в связи с возможными скорыми переменами уточнить концепцию национальных интересов СССР в регионе и начать изучение потенциала его экономических отношений с ЮАР [1220] .

В феврале 1990 г. делегация Комитета солидарности, состоявшая из В. Г. Солодовникова и секретаря Комитета по африканским делам Д. Л. Завгороднего, встретилась в Лусаке с только что вышедшим из заключения Нельсоном Манделой. Делегация пригласила его посетить СССР и передала подарок советской общественности – вазу, специально сделанную к его 70-летию. Мандела тепло поблагодарил. Но анковцы не могли не отметить, что уровень советской делегации был более чем скромным: из африканских стран на встречу с Манделой прибывали главы государств. А большинство советских журналистов, аккредитованных тогда в Лусаке, на встречу не пришли [1221] .

В отчете Солодовникова об этом событии подчеркивалась важность «поддержания и расширения связей между советской общественностью и АНК» в новой обстановке. В частности, говорилось в нем, «было бы важно безотлагательно решить вопрос об осуществлении эффективных и реалистических мер по сохранению оперативной связи с руководством АНК». Но, продолжал Солодовников, «политическая обстановка и наша заинтересованность в поддержании хороших взаимоотношений с АНК, очевидно, исключают сегодня направление в ЮАР представителей советских государственных учреждений или явно правительственных СМИ». Эта задача должна была быть возложена на такого советского представителя, который обладал бы определенными личностными характеристиками, а именно «фундаментальными знаниями по южноафриканской проблематике», мог бы «детально ориентироваться в сегодняшней расстановке политических сил внутри страны, обладать солидным багажом личных знакомств с деятелями антиапартеидного движения (и внутренними и внешними [1222] ) и пользоваться их симпатией…». Такому связному предлагалось для получения визы стать либо корреспондентом журнала «Азия и Африка сегодня», либо «приглашенным по линии ИДАСА „на стажировку“», либо «усилить» создававшийся в ЮАР корпункт АПН [1223] .

В марте 1988 г. прямых официальных контактов у МИД с ЮАР все еще не было. В это время А. Л. Адамишин обсуждал такую перспективу с Нуйомой, с которым встретился в Лусаке. К этому времени кубинцы и ангольцы уже не возражали против контактов. Нуйома сказал, что СССР, как постоянный член СБ ООН, может в интересах дела контактировать с кем угодно. Но оставалась «проблема АНК: южноафриканские друзья по-прежнему возражали» [1224] .

Так или иначе, к декабрю такие встречи стали, по словам Адамишина, регулярными. Но путь от них до установления дипломатических отношений был отнюдь не простым.

В ноябре 1987 г. в Москве открылось официальное представительство АНК. В. Г. Шубин пишет, что оно было создано так поздно – даже позже, чем представительство АНК в США, – из-за осторожности Тамбо. Постоянно подчеркивая роль СССР в освободительной борьбе АНК, он не хотел упреков в зависимости от СССР, тем более что представительство финансировалось бы правительством СССР [1225] .