Путин. Россия перед выбором - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Млечин cтр.№ 34

Пока министр Греф в Зальцбурге пересказывал версию, которую ему сообщили, в Москве начальник департамента пограничного контроля Федеральной пограничной службы генерал Александр Константинович Шайкин опроверг министра. Генерал объяснил, что Малашенко задержали из-за компьютерной ошибки. Он, дескать, случайно был внесен в список секретоносителей, которым выезд за границу запрещен.

Видимо, министра Грефа инструктировали одни ребята, а пограничников — другие. Вот версии и разошлись. Ну, к генералу какие претензии — он человек служивый. А министра поставили в дурацкое положение. Ему предстояло уговаривать деловых людей вкладывать деньги в российскую экономику…

Прокуратура предъявила Гусинскому обвинение в причастности к хищению десяти миллионов долларов при акционировании телекомпании «Русское видео» в Санкт-Петербурге. А через три дня его столь же неожиданно освободили под подписку о невыезде. Все полагали, что прокуратура продолжает расследование дела Гусинского. В реальности она исполняла отвлекающий маневр.

Главным же были тайные переговоры с участием министра по делам печати, телерадиовещания и средств массовой коммуникации Михаила Юрьевича Лесина. Само министерство было создано совсем недавно. Михаил Лесин до нового назначения руководил управлением в президентской администрации, был одним из руководителей Второго канала (ВГТРК).

Владимиру Гусинскому предложили «по-хорошему» отдать «Медиа-мост». 20 июля 2000 года он подписал соглашение о продаже своей компании «Газпрому». 26 июля с него сняли подписку о невыезде. На следующий день и само уголовное дело прекратили с замечательной формулировкой «за отсутствием состава преступления». Иначе говоря, реальное преступление Гусинского перед властью состояло в том, что он владеет телекомпанией НТВ. А если он НТВ отдает, то, соответственно, и перестает быть преступником. Европейский суд по правам человека позднее пришел к выводу, что в деле Гусинского были нарушены его права на свободу и безопасность. Суд назвал уголовное преследование хозяина НВТ «методом коммерческой сделки»…

Когда вскрылась история с так называемым шестым протоколом, в котором Гусинского заставляли отдать акции в обмен на свободу, гадали: уволят Михаила Лесина или нет? Уволить — признать, что федеральный министр участвовал в совершенно немыслимом деле. Оставить Лесина — подтвердить, что сделка «акции в обмен на свободу» — вещь для правительства вполне нормальная и допустимая. Кремлевские мудрецы придумали третий вариант. Лесину поставили на вид за то, что он завизировал бумагу, к которой, дескать, никто не имел никакого отношения — ни администрация президента, ни правительство. Личная инициатива министра.

Устроили маленький спектакль. Под прицелом телекамер глава правительства Михаил Михайлович Касьянов на заседании кабинета пожурил министра печати за то, что он расписался на «бутырском протоколе» об освобождении Гусинского в обмен на акции НТВ. Имелось в виду: разве можно в таких делах оставлять следы?

Министр, как школьник, не выучивший урок, стоял, потупив взгляд, и ковырял бумаги. Казалось, Касьянов сейчас потребует от Лесина дневник, вкатит ему двойку по поведению и еще вызовет в школу родителей. Наверное, если бы Лесин ушел в отставку, напряжение бы спало. Это был бы сигнал, что правительство не желает иметь ничего общего с этим позорным делом. Так почему же его все-таки оставили на своем посту?

Все говорят, что президент очень ценит людей, которые входят в его команду, и вообще своих людей не сдает. Хорошее качество. Для командира полка, для директора завода, даже для отраслевого министра. Но не для главы государства. Потому что для президента свои люди — это все граждане России, в том числе и те люди, которые его критикуют. Если власть защищает проштрафившегося чиновника, то она тем самым отказывает в защите своему народу.

Принцип «своих не сдавать» носит весьма прагматический характер: чиновник выполнит любой приказ, если точно знает, что и при наихудшем развитии событий его не накажут…

Когда власть только начинала атаку на НТВ, общество всполошилось. Потом люди словно привыкли, как привыкли к войне в Чечне. Смирились с тем, что телекомпании в том виде, в котором она существовала, больше не будет. А в том, что речь шла именно об этом, никто не сомневался: решили задавить — значит задавят. Особенно поражал контраст со сходной ситуацией в Чехии.

Там начальником телевидения сделали чиновника, близкого к власти. Чешские журналисты отказались ему подчиняться, потому что считали, что он поставит телевидение под контроль власти. И страна возмутилась, поддержала тележурналистов. Президент Чехии Вацлав Гавел счел своим долгом вмешаться и вступиться за свободу слова. Вероятно, потому что покойный Гавел до избрания президентом не в госбезопасности служил, а был политическим заключенным и знает цену свободе слова.

Чешское общество вступилось за свободу телевидения не потому, что чехи какие-то анархисты, противники государства. Видит бог, чехи — самый законопослушный народ в мире. Но они на собственном опыте убедились в том, что без свобод, в частности без свободы слова, не может быть материального благополучия и нормальной жизни…

В свое время — как говорят, по прямому указанию Ельцина — «Газпром» предоставил большой кредит Гусинскому на развитие телевидения. Это было время, когда российское руководство после выборов 1996 года ощущало себя в долгу перед НТВ. Выделить деньги из бюджета было невозможно, нашли опосредованный путь. Таким же образом и Первый канал (тогда Общественное российское телевидение, ОРТ) получил большой кредит от «Внешэкономбанка».

Вернуть деньги от Гусинского потребовали после того, как отношение власти к НТВ радикально изменилось. Путин крайне неодобрительно отозвался о действиях «Газпрома», который снабжает частную телекомпанию деньгами.

Руководители газового гиганта щедро поддерживали не только тележурналистов. Давали деньги «Комсомольской правде», помогали газете «Труд», при этом проявляли поразительную беспечность в юридическом оформлении этого сотрудничества и не получали в обмен на свои деньги вообще никакого пакета акций. В своих взаимоотношениях со средствами массовой информации «Газпром» никогда не руководствовался экономической логикой. Финансировал НТВ по просьбе власти. Чем за эту услугу вознаградили «Газпром»? Мы можем только гадать — может быть, освобождением от уплаты налогов или обещанием не интересоваться движением финансовых потоков между самим «Газпромом» и его дочерними предприятиями?

Ну, хорошо, тогда они ошиблись, а потом решили навести порядок, вернуть свои деньги. Логично. Но вот что интересно. Когда началась вся эта история, известный финансист Джордж Сорос и знаменитый создатель американской телекомпании «Си-эн-эн» Тед Тернер предложили «Газпрому» выкупить акции НТВ, чтобы телекомпания могла беспрепятственно работать. Казалось бы, руководители «Газпрома» ухватятся за это предложение, возьмут полновесные доллары и вложат их в развитие газодобычи. Но «Газпром» отказался. Глава «Газпрома» Рем Иванович Вяхирев сказал: не будем продавать акции НТВ, оставим себе контрольный пакет и сделаем компанию прибыльной.

Значит, «Газпром», который жаловался на отсутствие денег, намерен был вкладывать новые миллионы в НТВ? Нужно это «Газпрому»? Нет. Выходит, это опять-таки делалось по чьей-то просьбе. Забрать телевидение у Гусинского и отдать какому-нибудь Теду Тернеру, который уж точно не станет ездить в Кремль за указаниями? Это невозможно себе представить. Конечно, ни «Газпрому», ни лично Вяхиреву собственное телевидение не нужно. Не для себя старались. Телевидение нужно другим.