Стальная акула. Немецкая субмарина и ее команда в годы войны. 1939-1945 - читать онлайн книгу. Автор: Вольфганг Отт cтр.№ 52

На следующее утро флотилия бросила якорь в Сен-Мало.

— Мне нужно на берег, — заявил Хальбернагель.

— Это все, что тебе нужно? Ты едва заполз на борт, а через сутки уже опять хочешь на берег, — удивился Хейне.

Хальбернагель выдавил из себя смешок. На берег он не попал, как, впрочем, и кто-либо другой. Флотилия на следующий день снова вышла в море и взяла курс на Гавр.

После ужина Хальбернагель в умывалке расстегнул клапан своих брюк и спросил:

— Что ты об этом думаешь?

— Сходи и спроси у старшин.

— О нет. Я им такого удовольствия не доставлю. Кроме того, я не уверен. Как ты думаешь, что это?

— У меня в этом деле опыта нет — пока нет.

— Может, это просто простуда?

— В такую-то погоду?

— Ну может, не простуда. И все-таки что мне делать?

— Жди и пей чай.

— Но ты держи язык за зубами, понял?

— Обо мне не беспокойся. Команда все равно скоро узнает. И матросы повсюду растрезвонят.

— Ну и влип же я. Теперь мне крышка.

При швартовке в Гавре кормовой конец намотался на винт. Пришлось ставить «Альбатрос» в сухой док. В первую же ночь туда свалился старший квартирмейстер, возвращавшийся с берега. Его нашли утром; шея была сломана, а от трупа несло спиртным. В качестве причины смерти в судовой журнал записали «сердечный приступ». Это был очень удобный диагноз. Никто про старшего квартирмейстера не знал ничего, кроме того, что он пил и имел слабый мочевой пузырь. Говорили, что родственников у него нет. В его бумажнике нашли фотографию красивой женщины. Но фотография сильно выцвела и была старой и очень потрепанной. В любом случае, похороны квартирмейстера не заняли много времени: пастор не знал, что сказать, и все были рады, когда они закончились.

Флотилия стояла в Гавре две недели. У моряков было полно свободного времени и куча денег. Девочки забирали деньги там, где находили, — когда это было возможно, без помощи рук. Одна из девочек издала дикий вопль: Хейне раскалил монету горящей спичкой. Пришлось дать ей еще денег, чтобы заглушить ее крики.

— Очень жаль, что Хальбернагель этого не видит, — сказал Остербур. Они решили послать ему открытку и спросить, когда состоится свадьба. Подписались все, даже девочки. Хейне надписал адрес: «Вестовому командующего барону фон Хальбернагелю. Военный госпиталь Ренн, венерологическое отделение».

На обратном пути из Гавра флотилия потеряла буйковый корабль. Все произошло в течение нескольких секунд. Спасти не удалось никого.

Была безлунная ночь. Буйковый корабль номер 3 следовал в 1000 метрах позади остальной флотилии. И тут появились торпедные катера. Они зашли со стороны кормы, выскочив из низкой дымки. Первым их заметил номер 3 и дал сигналы опознания. Не получив ответа, он открыл огонь, но торпедные катера — а их было шесть или семь — с ревом приближались со скоростью более сорока узлов, выпуская торпеды с большого расстояния. Буйковый корабль накренился на девяносто градусов на левый борт. Его пушки продолжали стрелять трассирующими снарядами, как будто надеясь сбить звезды. Потом корабль исчез из вида. Исчезли и торпедные катера; кошмар закончился.

Тральщики легли на обратный курс. На месте трагедии не было ничего, кроме нескольких дощечек.

После этого последовали несколько спокойных недель. Недолгие патрульные рейсы между Сен-Назером и Лорьяном; противолодочный эскорт и прибрежное патрулирование в Бискайском заливе. С противником столкновений не было. Это были чисто развлекательные круизы.

Эти каникулы посреди войны окончились внезапно — флотилию вновь направили в район Ла-Манша. Салют начался уже вблизи Пуан-дю-Раза на западном побережье Франции. Рано утром в заливе Дуарненез тральщики были атакованы десятью английскими самолетами.

Самолеты зашли со стороны солнца, которое только что поднялось над горизонтом, разбились на три группы и устремились вниз на корабли с трех сторон, словно рой ос. Их фюзеляжи отливали на солнце золотом; приблизившись к кораблям, самолеты начали поливать их огненно-красным ядом; трассирующие очереди напоминали длинные жала, впивавшиеся в суда. Потом большие стеклянные насекомые, сверкающие в отраженных лучах солнца, улетели.

Флотилия сбила два самолета; шесть моряков были убиты, четверо ранены. На корабле номер 7 оказался поврежден котел, и он мог давать только пять узлов. Командующий приказал всем тральщикам двигаться строем со скоростью пять узлов, и все равно номер 7 погиб в тот же день.

Когда они вошли в залив Бертауме, флотилия встала на якорь вблизи Бреста. Посреди гладкого голубого ковра воды, окаймленного бледно-зелеными холмами, стоял отливавший белизной «Шарнхорст». И когда корабль разворачивался по часовой стрелке, подставляя солнцу корпус, он сверкал, словно тонко отчеканенное серебро. На мачте его развевался белый вымпел с черным крестом Луизы. Это означало, что на борту находится командующий флотом.

Моряки тральщиков не сводили с «Шарнхорста» глаз — теперь они знали, для кого тралят фарватер. Большинство моряков никогда раньше не видели линкоров.

Буксиры тянули флагман германского флота к южному краю залива, и теперь моряки могли разглядеть громадные орудийные башни «Шарнхорста», сначала две носовые, затем остальные, повернутые на правый борт. Стволы орудий смотрели в небо. На мачте взвился полосатый желто-голубой флаг, означавший воздушную тревогу, а с мостика просемафорили:

«Всем кораблям! Встать вдоль бортов для защиты от торпедной атаки».

Ситуация изменилась в мгновение ока. На максимальной скорости, вздымая огромные волны, из глубины залива вырвались торпедные катера с воющими сиренами.

Двенадцатая флотилия тральщиков, стоявшая у северного края залива Бертауме, подняла якоря, выбросила в небо клубы черного дыма и направилась к «Шарнхорсту». 52-я флотилия тральщиков во главе с «Альбатросом» на предельной скорости тоже устремилась к линкору. В залив вошел корабль, прорвавший блокаду. Он прошел мимо тральщиков, подняв огромную волну.

Не успели еще другие корабли заметить самолеты, как загрохотали 280-миллиметровые орудия «Шарнхорста». Далеко в море показались черные облака взрывов, и из этих облаков вынырнули самолеты, падая вниз, словно обломки взорвавшейся ракеты. В разных местах падало сразу по три или четыре самолета. Но они все прибывали и прибывали. С раскатистым ревом тяжелых орудий смешался прерывистый лай 20-миллиметровых «босфоров» и 37-миллиметровых пушек. Но прежде чем открыли огонь 20-миллиметровые пушки торпедных катеров и тральщиков, самолеты отвернули в сторону. Пробиться сквозь сплошную завесу огня они не могли. Но из-за зеленых холмов вынырнула еще одна группа самолетов: плоские, удлиненные, похожие на стрекоз машины сбросили огромные сигары, которые с всплеском шлепнулись на воду и скрылись под ее поверхностью. Оставляя полоску пузырьков, они устремились к флагману и взорвались, вздымая громадные столбы воды. Один из кораблей 12-й флотилии тральщиков разломился пополам и сразу же затонул. Другой, пораженный двумя торпедами, взлетел на воздух — это был номер 7. Будучи самым тихоходным, он последним подошел к «Шарнхорсту» и сделал это на редкость не вовремя.