Одноклассники - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Поляков cтр.№ 47

Черметов. Ну, какой я тебе «Виктор Семенович»? Зови, как раньше! Здравствуй, королева! (Обнимает ее.)

Федя. Ты, Фаликова, стоишь не двух, а трех двадцатилетних!

Черметов. А, Федя! (Пожимает ему руку.) Как жизнь?

Федя. Как в вагине у богини!

Черметов. Неплохо, надо запомнить. Что-то ты давно не возникал?

Федя. Возникал. Охрана не пустила. Недобрые они у тебя!

Черметов (с улыбкой). Ну, ничего – я им скажу. (Замечает Тяблова.) О, и батюшка тут! Отец Михаил, рад тебя видеть! Благослови чадо недостойное!

Отец Михаил. Во имя Отца и Сына и Святого Духа… (Тихо.) Вить, трубы совсем никакие. Разморожу храм по зиме, прихожане благочинному нажалуются. Снимет меня прихода. Вить, обещал же помочь!

Анна (подслушав). А у вас, я смотрю, в церкви дисциплина. Как армии!

Черметов. Если бы в армии была такая дисциплина, как в церкви, королева, мы бы жили в другой стране! Отец Михаил, не журись, в понедельник перечислю. Честное капиталистическое!

Отец Михаил. Спаси тебя Бог!

Черметов. Слушай, Миш, а давай я лучше владыке позвоню! Даст тебе нормальный приход. Я как раз новый храм достраиваю. В центре города. А?

Отец Михаил. Не стоит. У каждого свой крест. А что-то ты давно не исповедовался и к причастию не ходил?

Черметов. Зайду, зайду… (Отстраняет батюшку и вглядывается в Липовецкого, который с изумлением наблюдает за происходящим.)

Черметов. Липа, ты, что ли?

Борис. Узнал!

Черметов. Ты откуда такой?

Борис. Из Австралии.

Черметов. Хороший островок. У меня там пара гостиниц. А у тебя?

Борис. Сеть ресторанов. Газетный холдинг «Русский австралиец». Ну и еще кое-что по мелочам.

Черметов. Газетный холдинг? Значит, в пиаре соображаешь!

Борис. Оф кос! Большой опыт работы на двух континентах!

Черметов. Это хорошо! Мне сейчас нужны свои, надежные люди с таким опытом! В мэры иду.

Борис. Я вообще-то отдохнуть прилетел. Сам понимаешь: родина, релакс, ностальжия…

Черметов. Поговорим. Не обижу!

Федя (торжественно и пьяно). Внимание, господа! Кавалер ордена «Красной Звезды» гвардии сержант Иван Алексеевич Костромитин!

Все замирают. Евгения Петровна из спальни вывозит коляску с Ванечкой. На нем китель с наградами, тельняшка, голубой берет. Борис торопливо достает видеокамеру и начинает снимать. Ванечка полностью парализован и, на первый взгляд, безучастен. Однако на его лице все-таки отражаются некие тени эмоций.

Евгения Петровна (как маленькому). Вот, Ванечка, твои друзья, одноклассники! Они пришли поздравить тебя с сорокалетием. Даже Витя Черметов пришел! (Кивая на сына.) Вот, видите – улыбнулся!

Светлана. Вам показалось…

Продолжительная пауза. Все вглядываются в лицо героя. Вдруг Фаликова глупым голосом запевает: «Happy birthday to you!» Борис, продолжая снимать на камеру, подхватывает. Но все остальные на них смотрят как-то странно – и они смущенно замолкают. Липовецкий даже убирает камеру.

Черметов. Эх, Ванька, прости, что давно не был! Дела, знаешь всякие… А ты почти не изменился. Только похудел.

Светлана. И поседел.

Анна. Морщины появились.

Борис. Он постарел. А что, так ничего и нельзя было сделать?

Евгения Петровна. Ничего. Каким только врачам ни показывали. В Москве лежал. Экстрасенсы брались. Последнее им отдала. Даже в Германию возили. Спасибо Витеньке! (Целует его в плечо.) Посмотрели и отказались. Необратимые процессы. Медицина бессильна. Зато я рейхстаг увидела…

Борис. А он хоть что-то слышит или чувствует все-таки?

Евгения Петровна. Одни доктора сказали: совсем ничего. Другие считают, он вроде только на прием работает, а выразить ничего не может. Разве только улыбнется, нахмурится… Плачет иногда. От шума. Особенно на Новый год, когда петарды запускают. Но большинство докторов говорят: сознание утрачено. Одно тело осталось…

Федя. Эх, Ваня, Ваня… Был человек, а стал те-ло-век.

Светлана. Как ты сказал?

Федя. Теловек. Человек без души.

Отец Михаил. Человека без души не бывает. Господь душу дарует. Душа бессмертна.

Анна. Лучше бы тело было бессмертно.

Евгения Петровна. А я вот с Ванечкой все равно разговариваю, рассказываю, что происходит у нас во дворе, в городе, в России, ну и вообще в международном масштабе. Знаете, мне иногда кажется: все, что я сыночку говорю, прямо к Богу уходит…

Отец Михаил. А куда ж еще? Конечно, к Нему. Господь всеведущ.

Евгения Петровна. Нет, серьезно! Рассказывала я Ванечке, какой у нас губернатор хапуга. Рассказывала, рассказывала… Услышал! Губернатора нашего сняли!

Светлана. В Москву министром перевели. Если Господь всеведущ, как же он такое позволяет?

Отец Михаил. Не позволяет, а попущает. И не будем о суетном. Вспомним, зачем мы собрались!

Федя. Вот именно! Разрешите стихи прочесть!

Светлана. Федя, не надо! Слышали уже.

Черметов. Я не слышал. Читай!

Федя (встает в свою позу).

По мрачным скалам Кандагара,

Шли танки и броневики,

Ты с автоматом и гитарой

Нес свет и счастье в кишлаки…

Был август. В бой шагнул ты смело.

И пал на землю, как герой,

Приняв и в голову, и в тело

Душманских пуль смертельный рой…

(Произнеся последние строки, с достоинством смотрит на Светлану.)

Борис. Какую свободу он нес? Ты чего, Федя? Это же всё имперские амбиции…

Федя. Липа, не пыли!

Черметов. Нет, ребята, все не так было. Они в засаду попали – в ущелье. Его взрывом на камни бросило и переломало. А через пять минут наши вертушки прилетели и спасли. Мне рассказывали…

Федя. Жаль. «Душманских пуль смертельный рой» – хороший образ. Правда, Свет?

Светлана. Хороший.

Евгения Петровна. Ну, и пусть остается. Смерть должна быть красивой. Иначе зачем человек живет? Господи, если бы Ванечку тогда из отпуска не отозвали, может, и обошлось бы…