Одноклассники - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Поляков cтр.№ 45

Евгения Петровна. Боренька!

Анна. Точно – Липа! Откуда?

Борис (с легким эмигрантским акцентом). Из славного города Канберра.

Евгения Петровна. Это где ж такой?

Светлана. В Австралии, Евгения Петровна!

Борис протягивает перевязанный ленточками сверток.

Борис. Это вам!

Евгения Петровна. А что это?

Борис. Копченая кенгурятина. Очень вкусно!

Евгения Петровна. Спасибо, Боренька. С нашей пенсии на курятину-то не всегда наскребешь. А тут Бог кенгурятины послал! Побалуюсь!

Анна. Ну, ни фига себе! Липа из Австралии! Даже я там не была. Ты-то как туда попал?

Борис. Сначала мы уехали к маминой тете в Польшу. Потом к другим родственникам в Германию, а оттуда уж в Австралию к двоюродному дяде перебрались.

Анна. Интересно, почему у тебя, Липа, родственники везде, а у меня только в Кимрах и Воркуте?

Борис. Это неполиткорректный вопрос, мэм.

Анна. А что ты там, в Австралии делаешь?

Борис. Живу. Деньги зарабатываю, мэм.

Анна. И много заработал? Или это снова неполиткорректный вопрос?

Борис. Нам хватает, мэм. У нас свой ресторан. Еще мы с отцом газету выпускаем. «Русский австралиец».

Евгения Петровна. С охраной, наверное, ходишь?

Борис. Почему с охраной? В Австралии низкая преступность. Но если надо, можем нанять. Сами понимаете, пресса это большая политика, расследования, разоблачения…

Светлана. Ну да, ты же у нас на журфаке учился. А отец твой в областной газете работал. Кажется, в отделе коммунистического воспитания?

Анна. Молодец, Борька! Взял-таки жизнь за вымя! А что ты мне всё: «мэм» да «мэм»… Я плохо выгляжу?

Борис. Выглядишь, как королева! Только у тебя нос теперь другой. Предыдущий тебе лучше подходил!

Анна (с обидой, но игриво). Это неполиткорректный ответ, сэр! Миш, ты где нашел этого невежу?

Отец Михаил. Возвращаюсь с утренней службы. В облачении. Мне еще колесницу шестицилиндровую освятить надо. Смотрю: у двери гражданин неправославной наружности топчется. Спрашиваю: «Вам кого?»

Борис. А я отвечаю: «У меня тут раньше друг жил… Мишка Тяблов… Знаете?»

Отец Михаил. «Знаю, – говорю: – я – Мишка Тяблов. А ты кто таков?»

Борис. Я в шоке! Я же Тяблика с бородой и в рясе никогда не видел. Говорю: «Я – Борька Липовецкий!»

Отец Михаил. Присмотрелся: Липа! Только бородатый. Ну, обнялись. Быстренько съездили – освятили машину. И к вам!

Борис. Хороший у Миши бизнес! (Показывает, как батюшка машет кадилом, а потом пересчитывает деньги.) А колесница… Новейшая модель. Я таких у нас в Канберре еще не видел!

Отец Михаил. Это – Россия, Липа… Привыкай!

Светлана. Сколько ж ты у нас не был?

Борис. Целую жизнь! Шестнадцать лет…

Анна. Мать честная, курица рябая! Как одна ночь с хорошим мужиком пролетели!

Светлана. А у Ванечки на дне рожденья ты был? Я что-то не помню…

Борис. Только один раз. Когда его привезли… оттуда… Тогда весь класс у вас собрался.

Евгения Петровна. Да, Боренька, поначалу все приходили. Я у соседей даже стулья просила. Потом меньше, меньше. Жизнь… Не до нас. Бывало, и никто не придет. Только – Светочка и Федя. Они ни одного дня рожденья не пропустили. Светочка специально из Москвы приезжала, когда там училась. А сегодня у Ванечки сразу столько гостей-одноклассников! Даже Витя Черметов обещал прийти…

Отец Михаил. И Чермет придет? Ну, конечно: все-таки сорокалетие.

Светлана. Скорей уж сороковины. Бесконечные сороковины…

Анна. Ах, святой отец, не говори этих слов: сорокалетие. Мне двадцать один, в крайнем случае, если накануне повеселилась, двадцать семь.

Отец Михаил. «Святой отец», дочь моя, это у католиков. А у нас, православных: ба-тюш-ка.

Анна. Миш, не смеши, ну какой ты батюшка? Ты Тяблик, который полез в школьный сад за яблоками, зацепился штанишками за ветку и повис. Помнишь, как тебя всем классом снимали?

Отец Михаил. Сладчайшее детство…

Анна. А как тебя в попы-то занесло?

Отец Михаил. Это промыслительная история…

Анна (нетерпеливо). Понятно! Ну, и где же ваш Чермет? Слушайте, а как его по отчеству?

Светлана. Не помню…

Евгения Петровна. Семенович.

Анна. Во, память-то!

Евгения Петровна. На память не жалуюсь. Я ведь от родительского комитета над Витиным отцом, Семеном Ивановичем, шефствовала. Ну, чтобы пьяным на собрания в школу не приходил. Буянил – страшное дело!

Борис. А что это вы все так Чермета ждете?

Анна. Ты хоть знаешь, австралиец, кто он теперь?

Борис (с иронией). Ну и кто же?

Анна. Самый богатый человек в области!

Борис (изумленно). Чермет?! Его же из школы два раза выгоняли.

Появляется свежевымытый Федя в старомодной советской олимпийке.

Отец Михаил. М-да… И последние станут первыми.

Борис. Он же Чичикова с Чацким на экзамене перепутал.

Федя. Зато он эмиссию с эмитентом никогда не перепутает!

Борис. Можно воды?

Анна. Лучше выпей водки.

Федя. Кто сказал «водка»?! Вы знаете, что слово материально? (Вглядывается в Бориса.) Минуточку! Липа? Ну, ни хрена себе! Откуда?

Анна. Из Австралии!

Федя. Окенгуреть можно! Дай обниму от полноты души! Не бойся, я вымылся в трех шампунях!

Борис (высвобождаясь с недоумением). А это кто? Голос знакомый…

Светлана. Федя Строчков.

Борис. Федя?! Совсем на себя не похож.

Светлана. Жизнь у него тяжелая.

Отец Михаил. Жизнь у всех тяжелая. У меня вон в храме трубы потекли. А водочки, отцы честные и жены непорочные, пора бы! Ноги после службы гудят, а выпьешь – отпускает. Сосуды расширяются…

Федя. Расширим сосуды и сдвинем их разом!

Анна. А разве святым отцам… сорри… батюшкам можно водочку-то?