Сталин умел шутить… - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Суходеев cтр.№ 15

Письмо Ваше о переуступке мне второго Вашего ордена в награду за мою работу — получил.

Очень благодарен Вам за теплое слово и товарищеский подарок. Я знаю, чего Вы лишаете себя в пользу меня и ценю Ваши чувства.

Тем не менее, я не могу принять Ваш второй орден. Не могу и не должен принять не только потому, что он может принадлежать только Вам, так как только Вы заслужили его, но и потому, что я и так достаточно награжден вниманием и уважением товарищей и — стало быть — не имею права грабить Вас.

Ордена созданы не для тех, которые и так известны, а, главным образом, для таких людей-героев, которые мало известны и которых надо сделать известными всем.

Кроме того, должен Вам сказать, что у меня уже есть два ордена. Это больше чем нужно, уверяю Вас.

Извиняюсь за поздний ответ.

С ком. приветом И. Сталин.

P.S. Возвращаю орден по принадлежности.

И. Сталин 16 февраля 1933 г.

Нарком Военно-Морского флота СССР, Главнокомандующий Военно-Морским флотом СССР И.Г. Кузнецов вспоминал:

«Работал Сталин много. И в редкие минуты отдыха он не мог обойтись без дела. Иногда разговор в служебном кабинете затягивался. Он смотрел на часы:

— Пора ужинать. Прошу ко мне.

Его квартира находилась в том же здании в Кремле, где и рабочий кабинет. Сам он обычно пользовался внутренним ходом, а мы спускались к вешалке, одевались и входили в квартиру через арку со двора.

Вспоминаю, с каким любопытством я впервые поднимался по ковровой дорожке красного цвета на второй этаж. Я и не ожидал увидеть богато обставленную большую квартиру, но все же был до крайности удивлен скромностью обстановки. Небольшая прихожая была отделана деревом. Прямо из нее — дверь в столовую. Все комнаты, расположенные вдоль одной стены, с окнами на Царь-пушку и Успенский собор видны через открытые двери столовой. В спальне — простая кровать и ничего лишнего.

Создавалось впечатление, что Сталин привык с давних пор к заведенной обстановке, к известной всем одежде (китель, шинель, фуражка) и не любил никаких перемен. Так, в пору, когда он носил серый полувоенный китель с отложным воротником, я всего один раз видел его в новом кителе более темного цвета. В конце войны он сменил свой китель на маршальский мундир, который продолжал неизменно носить и став генералиссимусом.

Небогатыми были и сервировка и меню стола. Мы усаживались, каждый сам себе клал на тарелку немудреную еду, и опять продолжались те же разговоры, что велись в служебном кабинете.

В праздник 1 Мая, в День Воздушного флота нас приглашали на дачу. В этом случае встречи тоже носили полуофициальный характер. Обед проходил обычно на лужайке. Стол человек на сорок-пятьдесят накрывался еще до приезда гостей, на него ставили холодные закуски. Рядом, на отдельном столе, в баках с закрытыми крышками стояли горячие блюда. Каждый брал свою тарелку, подходил к бакам и выбирал по своему вкусу суп, борщ или уху. Первым это обычно делал сам хозяин.

Стол и здесь не отличался излишествами даже в большие праздники. В самом начале провозглашались различные тосты, а через несколько минут за столом снова велись деловые разговоры.

По времени обед долго не затягивался, и только однажды гости, помнится, после обеда развлекались игрой в городки и на бильярде.

Бесспорно, Сталин был гостеприимным хозяином».

(Из книги адмирала флота СССР Н.Г. Кузнецова «Курсом к победе»)

И.В. Сталин был крайне непритязателен в быту. Это, утверждал В.М. Молотов, сохранилось у него с туруханской ссылки.

Очень любил Сталин фронтовую шинель времен Гражданской войны. Однажды ее попытались заменить на новую. Не увидев в прихожей своей шинели, Сталин устроил скандал. Он выговаривал:

«Вы пользуетесь тем, что можете мне каждый приносить новую шинель, а мне еще эта лет десять послужит!»

Охранник А.Т. Рыбин в книге «Рядом со Сталиным» об истории с ботинками:

«… Выходные туфли у него имелись только одни. Его довоенные. Кожа у них вся потрескалась. Подошвы истерлись. В общем, «дышали на ладан». Всем было страшно неловко, что Сталин ходил в них на работе и приемах, в театре и других подобных местах. Вся охрана решила сшить новые туфли. Ночью Матрена Бутузова поставила их к дивану, а старые унесла. Утром Сталин позвал Орлова и спокойным, мягким голосом спросил:

— Где мои ботинки?

— Товарищ Сталин, ведь вы — Генеральный секретарь нашей партии. Генералиссимус, глава правительства! Вы же постоянно находитесь в общественных местах! Каждый день принимаете иностранных послов и гостей. А сейчас, во время предстоящих юбилейных торжеств. — пылко наступал Орлов, уже привыкший, что вождь прислушивается к его сонетам.

— Лучше верните мне мои ботинки, — прервал его Сталин. И продолжал носить их до последних дней. Благо Матрене Бутузовой удавалось блеском крема скрывать ветхость обуви.

В мирное время, как и в годы войны, И.В. Сталин почти не оставлял себе свободного времени. Он жил, чтобы работать, и не изменял привычке заниматься обычно до 3–4 часов утра, а той позднее, ас 10 опять принимался за дело. Такого порядка он заставлял придерживаться и всех других людей, имевших к нему отношение, в том числе правительство, многие министерства и др.

Работал он в Кремле и на Ближней даче, куда ему доставляли документы, материалы по различным вопросам жизни страны, информацию о международных событиях и т. д. Для отдыха у Сталина было очень мало времени. После войны у него был инсульт. Решением Политбюро Сталин был направлен на лечение, но продолжал работать.

И.В. Сталин, кроме праздничных концертов и спектаклей, которые обычно устраивались после торжественных собраний, нигде не бывал. Домашним его «театром«» были музыкальные радиопередачи и прослушивание грамзаписи. Большую часть новых пластинок, которые ему доставляли, он предварительно проигрывал сам и тут же давал им оценку. На каждой пластинке появлялись собственноручные надписи: «хор.», «снос.», «плох.», «дрянь». В тумбочке и на столике возле стоявшего в столовой громоздкого тумбообразного автоматического проигрывателя, подаренного И.В. Сталину американцами в 1945 году, оставлялись только пластинки с первыми двумя надписями. Остальное убиралось. Кроме проигрывателя имелся патефон отечественного производства с ручным заводом. Хозяин сам переносил его куда надо.

Нам, кроме того, была известна его любовь к городкам. Для игры в городки разбивались на партии по 4–5 человек в каждой, конечно, из числа желающих. Остальные шумно «болели». Играли, как правило, 10 фигур. Начинали с «пушки». Над неудачниками подтрунивали, иной раз в озорных выражениях, чего не пропускал и Сталин. Сам он играл неважно, но с азартом. После каждого попадания был очень доволен и непременно говорил: «Вот так мы им!» А когда промахивался, начинал искать по карманам спички и разжигать трубку или усиленно сосать ее.