Все или ничего - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Лэниган cтр.№ 25

Линн покупала себе одежду По всему Техасу, пользуясь услугами самых дорогих, элитных бутиков. На одни только шарфики, к которым она питала особое пристрастие, у нее уходило не меньше пяти тысяч долларов в год.

Ведь Линн была женой Берта Бина, а Берт, как представитель новой знати, не жалел денег, лишь бы доказать всему остальному Техасу, что он ничем не хуже старой знати, к которой принадлежала Барбара Котрелл.

С десяти лет Берт батрачил на ранчо Котреллов. Вместе с пятью своими братьями и сестрами он жил на маленькой ферме — отец их бросил. Берту еще повезло — он окончил восемь классов. Бины никогда не имели достатка, но однажды брат Рик рассказал Берту, что один его приятель собирается бурить нефтяную скважину. Берт с Риком уехали из дома и устроились на буровую в Мидленде. Свой заработок они инвестировали в эту же буровую и получили большую прибыль. Потом Берт вложил деньги в другие буровые.

К двадцати двум годам он уже стал богачом… и полюбил Линн Нельсон.

Линн была его пропуском в высший свет. Когда они познакомились, он считался самым красивым парнем в кервиллском округе. Ни на ком так стильно не смотрелись джинсы «Левис», как на Берте Бине. С таким смазливым лицом и мускулистой фигурой он запросто мог бы стать кинозвездой.

Тем летом Линн ходила на вечеринки с Бертом, и ей завидовали все подруги. У него были деньги, которые он легко на нее тратил, обаяние и внешность. Его поцелуи сводили Линн с ума, вызывая в ней такую страсть, о которой она и не подозревала. В тот день, когда он сделал ей предложение, она была на седьмом небе от счастья.

Родители любили Линн и согласились на этот брак, хотя и не пришли в восторг от происхождения Берта. Они знали, что дочь упряма и выйдет замуж, даже если они не дадут ей своего благословения. Они устроили ей самую пышную свадьбу десятилетия.

Семья Линн была одного круга с Котреллами, и Барбара не только пришла на свадьбу, но и подарила невесте дорогие подарки. Барбара одобрила этот брак, потому что была уверена: Берт никогда не будет так богат и влиятелен, как она, и не боялась конкуренции с его стороны. В отличие от Брендона Уильямса Берт знал свое место.

Теперь, через много лет, Линн начала думать, что Барбара не зря так ревностно относилась к происхождению. Память о прошлой нищете и низкая самооценка мешали Берту утвердиться в жизни. Линн устала с ним бороться. Целых пятнадцать лет она безуспешно пыталась доказать мужу, что его главный враг — это он сам. И все эти пятнадцать лет Берт клялся ей в верности. Но она давно ему не верила.

Линн повесила в шкаф ярко-розовое замшевое платье и вынула из ушей серьги с цирконом в три карата. Вообще-то серьги с бриллиантами лежали в сейфе. В последнее время Линн стала бояться носить на людях драгоценности. Тайком от Берта она постепенно возила свои самые лучшие украшения к нью-йоркскому ювелиру и делала с них копии. Лини сама не знала, чего она боится, но не успокоилась, пока не получила дубликаты всех своих драгоценностей, включая обручальные кольца.

Линн вышла из гардеробной в белой атласной пижаме, украшенной голубым французским кружевом. На роскошных нарядах она отводила душу.

У всех богатых жен Техаса был повод отвести душу. Но Линн страдала больше других.

В двадцать четыре года, беременная первым ребенком (он умер при родах), будучи на пятом месяце, она узнала, что Берт изменяет ей с новой официанткой кервиллского бара.

Позже выяснилось, что это не первый его роман на стороне.

От расстройства Линн не могла ни есть, ни спать. К несчастью для себя, она по-прежнему безумно любила мужа.

Она винила Берта в смерти их первого ребенка. Он сказал, что у нее невроз и что ей надо отдохнуть. Линн улетела в Лос-Анджелес и там купила себе первую норковую шубку.

Все чеки она переслала Берту. Он не сказал ей ни слова.

Она зашла в ванную — роскошную комнату в тридцать квадратных футов с белым ковром на полу и зеркальными стенами. Двери и трубы были выкрашены глянцевой черной автоэмалью. На возвышении стояла черная ванна-джакузи, в углу была душевая кабинка, выложенная черным кафелем, а за перегородкой туалет площадью десять на десять футов с унитазом и биде. Вся арматура была сделана из золота двадцать второй пробы. Линн подошла к черной мраморной раковине и смыла макияж. Подняв голову, она увидела в зеркале Берта. Он стоял сзади, полностью одетый, и смотрел на нее.

У Линн подвело живот и подогнулись колени. К горлу подступила тошнота.

— Не делай этого.

— Линн…

— Не уходи, Берт.

— Я только схожу за сигаретами.

— В буфете лежат две пачки.

— Я смотрел. Там ничего нет. Вернусь через час.

— Не трудись. — И она швырнула в него полотенцем.

Берт чуть не расплескал свой бокал. — Убирайся ко всем чертям! крикнула она, но он уже ушел.

Линн подбежала к унитазу. Ее вырвало.

* * *

Шарлин поежилась и набросила на плечи дымчатую норковую шубку от Адольфо.

— Замерзла? — спросил Гарри; он сопровождал ее на вечеринке.

Она нажала серебряную кнопку внутренней связи на подлокотнике между сиденьями.

— Луи, включи обогреватель, рог favor. [6]

— Si, — ответил шофер и повернул ручку компьютеризированного термостата.

— Еще шампанского? — Гарри, взяв бутылку, налил себе в бокал.

— Пожалуй, нет, — отозвалась Шарлин, кутаясь в шубку.

На губах ее играла довольная улыбка.

— Хороший был вечер?

— Да.

Гарри откинулся на спинку сиденья и обнял ее за плечи.

— Кажется, сегодня я подружилась с одним человеком.

— Правда? Спасибо. — Он начал нежно покусывать ее ушко.

Шарлин вывернулась.

— Не с тобой, Гарри. И прекрати!

— В чем дело?

— Я говорю о Морин Макдональд.

— А… — Он убрал руку и сделал большой глоток вина.

— Я не часто испытываю такие чувства к новым знакомым. Мне почему-то кажется, что мы с ней уже встречались.

Может быть, так оно и есть.

— Вы встречались? Когда? Где?

— В прошлой жизни. Наверное, мы с ней были подругами. А может быть, даже сестрами… или братьями.

Гарри потер глаза.

— Я слишком много выпил, чтобы вникать в эти премудрости. Брось, Шарлин! Как вы могли быть братьями?

— Это возможно. Вполне возможно. Если чувствуешь с кем-то духовное родство, значит, очень может быть, что ты общался с этим человеком в прошлой жизни.

— Шарлин, я баптист и не верю в реинкарнацию.