Серебряная богиня - читать онлайн книгу. Автор: Джудит Крэнц cтр.№ 55

Рэм ежедневно приезжал в свой офис в Сити и напряженно работал там до вечера. Домой он всегда возвращался пешком, считая прогулку необходимым физическим упражнением, переодевался к ужину, отправлялся куда-нибудь по очередному приглашению, там немного выпивал и довольно рано возвращался домой, чтобы отойти ко сну. Изредка он звонил по телефону, чтобы договориться о поездке к кому-либо из приятелей на уик-энд. Так же редко он позволял себе провести ночь у какой-либо молодой женщины. Но в этих случаях он никогда не просил о повторной встрече, не желая обременять себя лишними привязанностями и порождать несбыточные надежды у своих партнерш.

Когда Рэм отпраздновал свое тридцатилетие, он решил, что ему пора подумать о женитьбе. Не немедленно, разумеется, но в свое время. Рэм отнюдь не собирался становиться одним из тех одиноких стариков, что ужинали в «Уайт-клаб». Предметом их интересов были лишь еда да вино. Рэм не желал себе подобной судьбы, и со свойственными ему упорством, практичностью он принялся перебирать возможные кандидатуры на роль своей будущей супруги.

Рэм отдавал себе отчет в том, что, несмотря на все свои преимущества завидного жениха, он не нравится женщинам. Но причина их неприязни была ему непонятна. Впрочем, его это не слишком волновало.

Когда в «Вог» и других английских, французских или американских журналах, время от времени упоминавших о появлении княжны Валенской на уик-эндах среди прочих любителей лошадей, печатались фотографии Дэзи, Рэм разглядывал их с горьким разочарованием. Он испытывал невероятное отвращение к ее работе у Норта, считая дело, которым она занималась, низким, вульгарным, заслуживающим всяческого презрения. Ее связи в обществе представлялись ему неразборчивыми. Всякий раз, когда кто-нибудь спрашивал его о Дэзи, Рэм считал своим долгом подчеркнуть, что она всего лишь его сводная сестра, что в ней нет ни капли английской крови и он ничего не знает о ее частной жизни. Если бы Дэзи не являлась ему во сне и если бы не мечты о ее любви, безнадежные, бесконечные, никогда не покидавшие его, выбивавшие из колеи, разрушавшие его душу, то он смог бы и сам почти поверить в то, что говорил о ней. Как он желал ее смерти!

Залы для совещаний должны создавать нужное настроение, но ни один не служит этому столь определенно, как этот, на студии Фредерика Гордона Норта, подумала Дэзи. Она с интересом осматривалась вокруг, отмечая про себя продуманные размеры этого помещения, отсутствие всего лишнего, откровенную строгость, подчеркнутую аскетической белизной стен и ничем не покрытым, отполированным до зеркального блеска паркетным полом. Ни одна чувствительная натура не была способна устоять перед обволакивающей роскошью нолловских хромированных кресел с сиденьями и спинками, обтянутыми кожей цвета олова, и перед громадой строгого овального стола из белого мрамора. Со своего места за столом Норт имел возможность управлять батареей кнопок, сигнализируя демонстратору в соседнем помещении, когда следует притушить свет в зале, опустить из-под потолка экран, прокрутить фильм. Зал для совещаний помещался на последнем этаже трехэтажного здания бывшей музыкальной школы в Ист-Энде между Первой и Второй авеню. Семь лет назад Норт купил этот дом и превратил его в одну из немногих имевшихся в городе частных студий по съемке рекламных роликов.

Теперь, в конце 1975 года, шесть месяцев спустя после съемки ролика, рекламировавшего лак для волос, в зале для совещаний должно было состояться очень важное заседание. Перед запуском обычных работ Норт имел обыкновение совещаться только с Дэзи и Арни Грином, но сегодня он настоял на участии всех своих основных сотрудников в первом совещании по поводу съемок рождественского рекламного ролика кока-колы. Дэзи уже знала всех собравшихся за столом как свои пять пальцев. Здесь были: Хьюби Трой, театральный художник, работавший на студии по контрактам, но сделавший с Нортом уже столько фильмов, что его можно было считать штатным сотрудником; две девушки — ассистентки Дэзи, обе окончившие Принстон; Алик Апдайк, ассистентка Дэзи по костюмам и найму актеров, высокая, скромно одетая и необщительная девица, и Винго Спаркс, их постоянный оператор, мужчина двадцати девяти лет в неглаженных парусиновых брюках и замызганной тенниске. Винго окончил Гарвард и был сыном одного известного оператора и племянником другого. Если бы не эти семейные связи, ему бы ни за что не пробиться в Союз операторов.

Дэзи задержала свой внимательный взгляд на Арни Грине, коммерческом директоре, который, проработав большую часть жизни на «ЭАЭ», где служили не менее четырехсот человек, никак не мог поверить в тот факт, что служит теперь на «игрушечной» студии, подобной нортовской.

Наконец Дэзи взглянула на Ника по прозвищу Грек, постоянного агента Норта, отвечавшего за поиск новых заказов. Насколько было известно Дэзи, Ник являлся единственным агентом в городе, который пробил себе дорогу в рекламный бизнес через бейсбол. В середине 60-х слава о Нике как о подающем надежды игроке дошла до Дейна Бернбаха из рекламной фирмы «Дойл». Дейн разыскал молодого парня и предложил работу в агентстве ради того, чтобы тот играл за их команду. Но парень влюбился в рекламный бизнес, понравившийся ему намного больше любого дела, которое мог бы предложить ему испанский Гарлем. Высокий, ослепительно красивый юноша сам нарек себя Ник Грек и остался в деле. Теперь он зарабатывал больше сотни тысяч долларов в год, носил семисотдолларовые костюмы и ежедневно завтракал в ресторане «21», добывая самые выгодные заказы с той же легкостью, с какой ящерица ловит языком насекомых.

Когда Норт был уже готов призвать всех к порядку и открыть совещание, Ник выступил вперед.

— Компаньерос, я обращаюсь ко всем вам. Тут у меня результаты нового опроса Гэллапа, — заявил он, достав вырезку из «Нью-Йорк тайме» и размахивая ею в воздухе перед сидевшими.

— Воздержись, Ник, — попросил Арни, зная, что если Ник Грек заговорит, то масса времени уйдет впустую.

— Подожди, ты не понял. Это касается всех нас. Вы все, минутку внимания! Этот опрос касался честности и этики представителей различных профессий.

— Это не имеет ровным счетом никакого отношения к «Коке», Ник, — оборвал его Норт. — Так что почему бы тебе не убраться отсюда и не заняться делом. Например, найти голодного, богатого и потенциально выгодного клиента, чтобы накормить его завтраком? Катись, у вас много работы.

— Только после того, как я сообщу вам потрясающую новость, — ответил убежденно Ник. — Вы будете потрясены, когда услышите, что из двадцати профессий на предпоследнем месте по рейтингу стоят те, кого тут называют «практиками рекламы», то есть все мы, компаньерос. Мне кажется, что мы не должны сидеть и равнодушно взирать на то, как нас мажут грязью. Этот вызов не должен быть оставлен без ответа!

— Ник, как человек, сжигаемый южным темпераментом, ты лучше всех нас сумеешь выразить наше возмущение. Катись отсюда! Сочинители заголовков в газетах всего мира с нетерпением дожидаются тебя, — твердо заявил Норт. Через секунду на его лице снова появилась обычная хитроватая улыбка. — Забудь про это, Арни. Ну а теперь, когда мистер Красавчик смотался отсюда, поговорим для разнообразия о рекламе. Я хочу предупредить, что все, кто не делает себе заметок, об этом пожалеют. Речь идет о полутораминутном ролике, рядом с которым, судя по сценарию, все, что снимал Макс Рейнхардт, — куча дерьма. Более того, Люк Хаммерш-тейн желает иметь юмористический фильм, и они даже вообще не собираются показывать рекламируемый продукт. Все это делает будущий ролик совершенно непохожим на те, что снимались прежде.