Поцелуй навылет - читать онлайн книгу. Автор: Фиона Уокер cтр.№ 92

«Я не очень перестаралась?» — подумала Фоби, чувствуя, как текила зашумела у нее в голове и высушила не только рот, но и мозги.

На лице у Феликса появилось крайне недоверчивое выражение.

— Я должен повторять вопросы весь вечер, Фоби? — очень весело спросил он. — Итак, в какую школу ты ходила на самом деле? Насколько я помню, Мелисса не была канонизирована.

— Хайстед-Холл. — Она заерзала на стуле, пытаясь прочесть выражение его лица. Почему она не сказала Блубери или что-нибудь в этом роде? — Нет, я не была счастлива. Я была тощая, у меня до шестого класса не росла грудь, и надо мной все издевались. Одноклассники меня ненавидели, а учительницы обожали. Я вызывала презрение и жалость и никак не проявляла себя в спорте.

Долгое время Феликс смотрел на нее в полном молчании. Фоби не смогла определить, что выражало его лицо — насмешку, сочувствие, жалость? Она не имела ни малейшего понятия. Он выпил вторую рюмку текилы без единого слова.

Фоби начала чувствовать, что она быстро пьянеет.

— С кем ты живешь в Лондоне? — задала она безопасный вопрос.

— С парнем по имени Дилан, — ухмыльнулся Феликс, понимая, что у него под ногами была твердая почва. — Мы знакомы друг с другом с детства, и я готов целовать землю, по которой он ходит. Он самый искренний, добрый, честный и забавный человек, которого я знаю. Он упрям и часто приводит меня в бешенство, но я его люблю.

— Больше, чем своего брата? — не подумав, спросила Фоби, и внезапно вспомнила, что не должна трогать его семью.

— Возможно, — без всякого выражения ответил он. — И это нечестно, потому что никак не связано с твоим вопросом.

Он начал искать глазами бармена, чтобы заказать очередную порцию текилы.

Чувствуя, как с каждой секундой она пьянеет все больше и больше, Фоби часто заморгала, чтобы остановить качающиеся стены. Она увидела, как к одной девушке, которая продавала себя на улице, подъехала полицейская машина. Затем машина раскололась на две части, и обе половинки закружились у нее перед глазами.

— Теперь ты, — засмеялся Феликс.

— А? — Фоби взглянула на стол и увидела еще две наполненные рюмки.

Фоби неохотно выпила третью рюмку текилы с тем же самым выражением лица, с каким она принимала прописанное средство от кашля, и сразу поняла свою ошибку. Ей показалось, что кто-то очень сильно ударил ее в грудь, а вены наполнились анестезирующим средством. Она почти слышала обратный отсчет хирурга, который становился все тише и тише.

— Расскажи мне о своих родителях.

Фоби успела подумать, что это было нечестно — ведь ей не разрешалось спрашивать его об этом. Затем она посмотрела на пустую рюмку, перевела взгляд в пустоту и начала говорить.

— Моего отца зовут Ральф. Он архитектор, работает в основном за границей. Его жена, Поппи, с неудовольствием колесит по свету вместе с ним, потому что это освобождает ее от выполнения материнских обязанностей по отношению к моей сестре и ко мне. — Она начала грызть ноготь большого пальца, но тут же оставила его в покое, так как вовремя сообразила, что ногти у нее накладные. — Обоим по пятьдесят с лишним, принадлежат к среднему классу. Папа либерален, а мама яростно защищает общественные права, и всегда готова ринуться в бой. С тех пор как я пошла в школу, я почти не видела их. Честно говоря, я чаще думаю о матери моей подруги, как о…

Она замолчала, чувствуя, как по ее щекам разливается краска, когда поняла, что чуть не упомянула имя Джин Ситон, матери Саскии.

Феликс попытался посмотреть ей в глаза, но у него ничего не вышло.

— Как о ком? — спросил он.

— Твоя очередь, — пробормотала она. Мысли о Джин погрузили ее в трясину жалости, вины и привязанности. Бедная Джин, с сочувствием подумала Фоби, вспоминая, как она была расстроена своей неудавшейся вечеринкой и их ссорой.

Феликс в задумчивости наблюдал за ней, прежде чем выпить свой горький, прозрачный напиток истины.

— Ты когда-нибудь влюблялся в своих девушек? — перебила она Феликса, с трудом сдерживая смех.

Феликс пожал плечами:

— Смотря, что ты считаешь любовью.

— Не увиливай от ответа. — Фоби попыталась посмотреть ему в глаза так, чтобы не заметить короткой рыжей челки. — Если тебе нужно объяснять, что такое любовь, то ты никогда не испытывал ее.

— Тогда ты права, — проговорил он, понизив голос. — Мне кажется, я еще никогда никого не любил.

Фоби с недоверием уставилась на него. Что-то в его неподвижной челюсти и сощуренных глазах сказало ей, что она грубо коснулась обнаженного нерва.

Фоби с облегчением вздохнула, когда Феликс доставал из кармана джинсов смятые банкноты, чтобы оплатить счет.

Снаружи было очень тепло. В воздухе стоял неприятный запах, как от младенца, которому давно не меняли подгузник. Немногочисленные машины, проносящиеся по улице Сен-Дени, принадлежали посетителям ночных клубов, которые возвращались домой. На улицах остались только самые выносливые проститутки, кутавшиеся в свои длинные пальто поверх яркого нижнего белья, за отсутствием клиентов.

Фоби направилась налево, Феликс направо.

Она шла неверной походкой в том направлении, где, как ей казалось, находилась ее «дыра», застегивая не на те пуговицы свое кожаное пальто, когда услышала проклятия Феликса, которому пришлось разворачиваться и догонять ее.

Ей удалось не врезаться в фонарный столб, и она осторожно обошла мусорный контейнер, прежде чем услышала его шаги.

Фоби как раз проходила мимо чернокожей, мрачной девушки, закутанной в искусственный розовый мех, с тяжелыми металлическими цепочками на ногах, когда Феликс поравнялся с ней. Обхватив ее длинной рукой за плечи, он прижал Фоби к сырой двери, от которой исходил неприятный запах, и поцеловал ее.

Чувствуя отвращение и возбуждение в равной степени, она отпрянула он него.

— Здесь пахнет сексом.

Феликс продолжал касаться шеи Фоби, прижимаясь губами к ее губам.

— А мы разве нет? — Он подтолкнул ее к стене своим телом. — Признайся, Фоби, в мыслях мы весь вечер занимаемся любовью.

Текила не самым лучшим образом повлияла на самоконтроль Фоби. На этот раз она не смогла сдержаться и рассмеялась.

— Что? — Феликс отпрянул, ошеломленный такой реакцией. — Что случилось?

Продолжая смеяться, пока у нее не показались слезы на глазах, Фоби отошла от него и направилась вперед по улице, едва переставляя ноги.

— В мыслях мы весь вечер занимаемся любовью… — хихикала она, вытирая слезы. — В мыслях… Где ты этого набрался, Феликс? Нет, не говори… Из последнего фильма Шерон Стоун, да?

Она оглянулась, чтобы посмотреть на него, и заметила, что он по-прежнему стоял у двери.

— Нет, ты прав, слишком много разговоров. Может быть… — Она замолчала, когда внезапно поняла, что ситуация совершенно не казалась ему забавной.