Великодушный деспот - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Эштон cтр.№ 27

Кроме черепно-мозговой травмы и сломанной ноги, рентген не выявил никаких серьезных повреждений. Благодаря юному возрасту пациента кость должна была быстро срастись, и Джо скоро уже сможет вернуться домой, хотя и с гипсом. Тем временем мальчик, который не привык, чтобы вокруг него все бегали и уделяли ему столько внимания, казалось, неплохо проводил время. Джо уже успел стать любимцем всех медсестер.

Он робко поздоровался с Полиной и Энтони, которого немножко стеснялся, но приободрился, увидев сладости, фрукты и книжки, которые гости привезли ему.

— Это все мне? — удивился он. — Ух ты, прямо как Рождество и день рождения, вместе!

Беднягу Джо баловали подарками только на эти два праздника.

В палате они застали Джоша, который в больнице, да еще устрашенный медсестрами, чувствовал себя не в своей тарелке.

— Видать, конюшни больше по мне, там я прямо как дома, — сказал он им. Джош собирался вернуться в поместье вместе с сыном, когда того выпишут.

— Возьмите такси, когда поедете обратно, — сказал Энтони, вкладывая ему в руку бумажную купюру.

Джош посмотрел и присвистнул.

— Мне столько не нужно, сэр, и ведь его, скорей всего, отвезут домой в машине «Скорой помощи».

— Бери, бери, оплатишь квартиру, которую сейчас снимаешь. Я тоже чувствую себя отчасти виноватым, все-таки это произошло из-за… — он запнулся, — из-за моей приятельницы.

Полина удивилась, почему он не сказал — невесты, а Джош тем временем засунул деньги в карман.

— Значит, это взятка, чтобы я помалкивал, да? — спросил он с хитрым видом. — Не волнуйтесь, сэр, я против нее в суд не пойду ни за что, она ведь ваша зазноба. Небось Джо сам виноват, вот и получил по заслугам.

Он сказал все это таким тоном, что сразу стало ясно, как Энтони не повезло с «зазнобой».

Когда они вышли из больницы, Энтони предложил пойти осмотреть собор, но их ждало разочарование. Из-за значительной перестройки, которой собор подвергся в девятнадцатом веке, в нем не сохранилось почти ничего старинного, а Энтони интересовал только пятнадцатый век. Зато намного интереснее оказалась стоявшая поблизости церковь Святой Марии с красивым куполом. Оттуда они прошли в аббатский сад с развалинами впечатляющего некогда монастыря.

— Вот чего я никак не могу понять, — заметила Полина. — Я совершенно не вынесла бы, если бы меня заперли в монастыре!

— Да, ты не из тех людей, у кого такое призвание, — взгляд Энтони скользнул по ее полной нижней губе, — но мне приходится умиротворять такое количество темпераментных кинозвезд женского пола, что я иногда думаю об уединении в монастыре с большим воодушевлением!

Полина невольно рассмеялась.

— Вы — и монах! — И тут она поняла, откуда у Энтони такой опыт утихомиривать женские капризы. — Ну что ж, Мулинз вполне уединенная деревушка.

— Но далеко не монастырь, — криво усмехнулся тот.

— Да, тут водится немало молодых девиц, — подтвердила она и покраснела, со стыдом вспомнив собственные вспышки.

Энтони подошел к ней и внимательно посмотрел в лицо девушки.

— Но есть одна, ради которой можно терпеть всех остальных, — прошептал он.

Разумеется, он имеет в виду Виолу, которая разыскала его даже в этой глуши и узнала о его «пасторальном развлечении». Полина вовсе не намерена доставлять ему это развлечение. Она отстранилась от Энтони.

— Думаю, нам уже пора возвращаться, — холодно сказала она.

Они молча вышли из сада.

По дороге домой Энтони вдруг сказал:

— Этот случай с Джо напомнил мне кое о чем. Я все думаю последнее время: нельзя ли помочь Линетт?

— Линетт? — переспросила Полина. — Но она хромает не из-за несчастного случая, это последствия полиомиелита.

— По-моему, сейчас это лечат. Хочу показать ее лондонскому специалисту. Я знаю одного хорошего человека, который как раз разрабатывает новую методику лечения этой болезни, и у него прекрасные результаты.

— Да, для Линетт это было бы чудесно, — задумчиво проговорила Полина. Она знала, что замкнутость и болезненная застенчивость младшей сестры вызваны ее чрезмерными переживаниями из-за легкой хромоты, которую бедняжка сильно преувеличивает. — Тогда она могла бы вести нормальную, полноценную жизнь, как и все дети ее возраста.

— Вот именно, я тоже об этом подумал.

— Но это очень дорого, мы не потянем таких расходов.

— А вам и не нужно об этом беспокоиться.

Полина с надеждой посмотрела на него:

— Вы думаете, он будет лечить ее бесплатно, по линии Общественного здравоохранения? — Энтони ничего не ответил, и девушка грустно продолжила: — Вряд ли. Тогда, боюсь, ничего не получится, потому что я не позволю вам платить за нее, если вы об этом подумали. — Он наклонил темную кудрявую голову. — Вы и так были к нам слишком добры, мистер Марш. — Она помолчала, подумав, что впервые признала вслух его щедрость. — Но мы больше не имеем права принимать вашу помощь, — заключила Полина, гордо вздергивая подбородок. — Ведь мы с вами не связаны никакими родственными узами.

— Я всех вас считаю своей семьей.

Она, не веря своим ушам, уставилась на Энтони. Его красивый профиль был бесстрастен, Энтони сосредоточенно вел машину; что это еще за безумная идея? Никто, если он в здравом уме, не пожелает связываться с безумными Геральдами.

— Но… но… мы же не… — Она беспомощно замолчала.

— Но могли бы, — спокойно продолжил он. — Понимаете, у меня никогда не было нормальной семьи, у театральных детей всегда так бывает. Все мои родичи либо снимаются, либо играют на сцене, а мои родители почти не вылезают из каких-нибудь заграничных турне. Мой дед, вдовец, воспитывал меня, когда остальных не было дома, а его экономка не очень-то любила возиться с маленькими мальчиками. — Тут он печально улыбнулся. — Как только я немного подрос, меня отдали в театральную школу, а это для ребенка не жизнь. Лина, представь только — пытаться успеть сделать уроки, пока не занят на сцене, вечно быть на побегушках у загримированных матрон и так далее и тому подобное! Я слыл очень симпатичным мальчиком, как мне говорили, и от приглашений отбою не было. Требовались деньги на мое обеспечение, так что чудо, что я не стал еще несноснее, чем был тогда. Тебе не скучно все это слушать?

— Нет, что вы. — Полина была польщена, что удостоилась его откровений. — Но разве вы не учились в частной школе для мальчиков? — Она вспомнила, что именно там Джордж познакомился с ним, а уж Джордж-то явно не ходил ни в какую театральную школу.

— Только когда у меня начал ломаться голос. Я пробыл там три года и, слава богу, понемногу отвык от заносчивых привычек. В школах не любят юные таланты.

— Странно, что вы подружились именно с Джорджем, — сказала девушка. — Вы с ним такие разные.