Блаженная несвобода - читать онлайн книгу. Автор: Елена Кшанти cтр.№ 22

— Валюшка, я так и знала, что тебя здесь встречу! — весело сказала Стеша, встав навстречу из-за стола и обнимая подругу.

— Не мудрено, это ведь самый любимый мой ресторан, — сказала Валя, плюхаясь рядом.

— Что будешь пить?

— То же, что и ты.

— Ух ты! А ты не боишься, что тебя осудят, в Индии ведь девушкам даже пиво неприлично пить?

— Ну ты ведь не боишься?

— Уже нет, мне все равно.

— Да, налицо явные перемены. Ты ведь мне в прошлом году так старательно объясняла правила поведения для женщин, пребывающих в Индию, чтобы не подпортить свою репутацию на всю жизнь, а сама сейчас их явно не придерживаешься.

— Ты знаешь, я поняла странную вещь, — стала объяснять Стеша, по-хозяйски наливая виски в поднесенный стакан, — что, соблюдай ты правила или не соблюдай, люди все равно, если им захочется, найдут, как тебя очернить… впрочем, так же, как и возвысить. Мне кажется, над всем этим работают некие глубинные механизмы взаимосвязей человека и общества.

— О, это уже интересно. Продолжи, пожалуйста.

— Все дело в том, что наши собственные накопления, я имею в виду действия, образы и мысли, каким-то образом влияют на этот процесс, а вовсе не абсолютный показатель значимости для общества того или иного индивида…

— Ты всегда начинаешь философствовать, когда пьешь?

— Наверное, просто мои повседневные мысли начинают просачиваться наружу. Обычно мне некому здесь это говорить. Просто здесь нет никого, кому бы это было интересно. Здесь можно говорить о том, где и в каком ресторане хорошо готовят, про грязь местных кухонь, про то, где можно купить шали или ритуальные предметы, про то, кто и с кем дружит… и много подобного пустословия, но все это так скучно… — Стеша откинулась на спинку стула и, отбросив челку назад, продолжала: — Скажи, пожалуйста, как можно колоссальный уровень мировой культуры, накопленный за всю историю человечества, вместить в одну тантрическую садхану? Или нет, не так, в один образ?

— В чей образ?

— Джецун.

Валя засмеялась.

— Вот ты смеешься, а ведь это совершенно не смешно…

— Значит, я тебя не очень поняла.

— А давай лучше пойдем танцевать, смотри, какая классная музыка, — вдруг сказала Стеша, понимая, что разговор принимает не тот оборот.

— Но здесь танцевать не принято, — удивилась Валя.

— А мы примем, проблем нет, есть музыка, есть площадка, где можно танцевать, пошли! — Она схватила Валю за руку и весело, под совсем уже ошарашенные взгляды посетителей и официантов, повлекла подругу за собой в центр зала.

Но через минуту к ним уже присоединились Валины друзья-тибетцы. А через пять минут иностранцы из Канады, и из Германии тоже. А через пятнадцать в центре зала самого популярного ресторана Маклеоганджа танцевала уже большая разношерстная толпа.

Публика завелась, всем понравилось это новое действо, и расходиться никто не хотел. Музыка звучала все ритмичнее, и уже сами официанты, ранее настороженные, а теперь вполне расслабленные, весело пританцовывали, неся заказы клиентов на своих металлических подносах.

Стеша остановилась среди прыгающих голов. У входа стоял Санжей и строго смотрел на нее. Она хотела отвернуться и сделать вид, что его не заметила, но он вошел в центр ликующей толпы и схватил Стешу за руку.

— Что тебе надо! — закричала она, пытаясь высвободиться. Но высвободиться не удавалось.

— Пойдем отсюда!

— Сейчас, так я тебя и послушалась!

— Пойдем, я отвезу тебя домой.

— Хватит командовать, иди и командуй своей женой! — кричала сквозь голос Шакиры разъяренная Стеша.

Тогда Санжей молча взял ее в охапку и понес к выходу, невзирая на то, что она била его руками, изо всех сил болтала ногами и что-то обидное кричала на своем непонятном русском.

Он вынес ее на улицу и посадил в машину.

— Стеша, — раздался голос выбежавшей следом Вали. Она подбежала к машине и спросила: — У тебя все в порядке?

— О чем это ты? — усмехнулась подруга.

— О тебе, конечно.

— Не беспокойся, — сказал Санжей, — я ее старый друг.

— Я знаю, я не о том, — перебила его Валя. — Стеша, у тебя все в порядке? — еще раз спросила она, но машина уже тронулась, и Стеша печально помахала подруге уже из-за стекла.

— Валя, — выдохнула Стеша и обхватила руками голову, — Валя, что же мне делать? — шептала она, и по щекам неудержимо текли слезы.

— Как Может войти в один образ вся Вселенная? — опять спросила Стеша, всматриваясь в темное небо, что так же спокойно висело над ее домом, и уже хотела открыть дверь, ведущую в комнату, но тут кто-то из темноты ей ответил:

— А как могут в Тишину войти все звуки или в Свет все цвета радуги?

— Однако же! — улыбнулась Стеша.

Санжей остервенело гнал машину. Он знал, что так ездить здесь нельзя. Но он гнал машину, совершенно не понимая, почему ему становится от этого легче.

Что-то плотно захлопнулось в его жизни, а что — он так и не мог осознать. Да, его женили, не спрашивая, без любви, совершенно традиционно и естественно для Индии. Чужая женщина готовила ему завтрак, рассказывала ему новости, а ночью ложилась в постель, и ничего он с этим поделать не мог. Потому что так решила его семья. А семья в Индии — это Закон, и закон более строгий, чем все законы государства вместе взятые, потому что если человек пойдет против семьи, то он останется без ничего, без денег, без связей и без какой-либо защиты. Ибо именно семья определяла и статус, и репутацию, ибо именно по семье судило о человеке и давало путевку в жизнь индийское общество. Это было столетия раньше и столетия спустя. Ничего не изменилось с тех давних пор, когда эти законы еще впервые были кем-то установлены.

Поэтому у Санжея не было выбора. Хоть и пытался он как-то изменить ход событий, и даже уже склонил родственников на разрешение жениться на Стеше, но в последний момент все оборвалось. Стеша замуж выходить наотрез отказалась, матери срочно понадобился наследник-внук, а дядя привез из своего города девушку, которая понравилась родственникам…

И Санжей сдался.

— Как так можно, — удивлялась Стеша, — женить людей — словно сводить для случки породистых собак?

Санжей был глубоко шокирован ее высказыванием, оно запало ему в душу и не давало, как полагается в Индии, привыкнуть к жене. Напрасно мама заказывала бесконечные пуджи для счастья новобрачных, все равно Санжей каждый день думал о Стеше, и эти думы разрывали его сердце.

Он плакал. Он плакал и давно не стеснялся своих слез, которые стал иногда запивать виски…

На столе прямо из пространства возникла книга «Пятьдесят Строф Благочестивого Почитания Гуру» великого учителя Ашвагоши.