Ночные проповеди - читать онлайн книгу. Автор: Кен Маклауд cтр.№ 13

Номер два: антикатолические христиане того или иного толка. Я знаю, мы привыкли считать постапокалиптические культы американской проблемой. Однако у «Оставленных» есть приверженцы и в Шотландии, не говоря уже об Англии. Но когда эти типы впадают в агрессию, они предпочитают запереться где-нибудь, взяв заложников, либо убивают направо и налево – но не рассылают бомбы. Что подводит нас ко второму, традиционному типу антикатолических христиан – к протестантам. Констебль Патель, посмотрите об этом в сети потом – или расспросите констебля Конноли. А сейчас я был бы очень благодарен, если бы вы не отвлекались… Спасибо. Итак, протестанты. Хм. С этой стороны проблемы возникали лишь в связи с Ирландией, а верней, из-за отсутствия связи с ней. Но опять же, с ольстерскими боевиками – почти то же самое, что с исламистами. Их мало, и у них есть мишени поинтереснее и поближе священника в Эдинбурге. Честно говоря, со стороны лоялистских экстремистов не было никакой активности уже многие годы. Времена рэкета давно прошли, и политической мотивации осталось чертовски мало.

Мухтар вздохнул, развел руками и продолжил почти с сожалением:

– Вряд ли можно ожидать чего-нибудь даже от радикальных юнионистов здесь, в Шотландии. Конечно, мы их проверим, но не стоит надеяться на результат. Думаю, вероятнее всего искать злоумышленника среди воинствующих противников религии – небольшие их группы продолжают активно нападать на верующих даже сейчас. Некоторые из этих групп – измельчавшие остатки либо осколки организаций, сыгравших значительную роль в период Второго Просвещения: секуляристских сообществ, союзов и партий, сформированных для борьбы с определенным бедствием либо злоупотреблением со стороны религиозного сообщества. Эти группы отчасти пересекаются с группами недовольных среди ветеранов Войн за веру, кого мы также обязательно проверим. Прочие антихристианские элементы представлены маргинальными субкультурными течениями, вроде гностиков, язычников или сатанистов. В нашем отделе мы в первую очередь обратим внимание на тех, кто публично высказывал недовольство католической церковью, а также угрожал местью ее служителям.

– Имена есть? – спросил Фергюсон.

– Есть немного, – ответил Мухтар.

– Простите, – подал голос сержант Денис Карр, – но всех святош-чадолюбов и тиранок-монахинь мы извели давным-давно. Разве сейчас у молодых могут быть личные обиды на церковь? В наши дни таких просто нет.

– Я не говорил про молодых, – возразил Мухтар. – Многие из упомянутых мной субкультурных течений отнюдь не молоды. Есть и мои ровесники. К тому же претензии к духовенству далеко не всегда кроются в насилии над детьми. Некоторые люди винят религию во всем плохом, что случилось в их жизни. Обычно причина таких обвинений – секс, но не всегда. Люди по-разному страдали от священников.

– Как я понимаю, отца Лайама Мэрфи уже проверили по базе данных Оккупационных властей Ватикана? – спросил инспектор.

– Само собой, – ответил Мухтар. – Он прошел сквозь чистки без единого пятна на репутации. Поэтому я предполагаю скорее политические либо сектантские мотивы, но не личные.

– О’кей, – объявил Фергюсон, встал и снова вышел к доске. – Спасибо всем. Думаю, вряд ли нужно повторять, что, если старший инспектор Мухтар прав, нам следует как можно скорее отыскать преступника. Если не прав – тем более. Работайте, пополняйте профиль, сообщайтесь друг с другом, докладывайте мне, и давайте побыстрей прижучим ублюдка.

Он обвел взглядом комнату.

– Деннис, вопросы?

– Я подумал, может, стоит предложить другим священникам полицейскую охрану? – спросил тот. – Из участковых, я имею в виду.

– Исключено. Во-первых, у нас нет ресурсов, во-вторых, мы же не знаем, кто у нас священники. Вы не забыли? Они находятся «вне официальной юрисдикции».

Карр кивнул. Мухтар лукаво усмехнулся.

– И я не собираюсь из кожи вон лезть, чтобы узнать, кто они и где, – добавил Фергюсон. – А что касается прессы…

Он глянул на Лодыря.

– Наверное, представим так: мы расследуем убийство. Теоретически допускается возможность того, что мотив преступления – борьба с религией. Потому духовенству, и католическому, и любому другому, лучше быть начеку. Остальное как обычно.

– Понял, – отозвался роп.

– А как с другими нашими расследованиями? – спросила сержант Хатчинс. – С Лейф Уотер?

– Нужно расставить приоритеты, – добавил Карр.

– Это обговорим потом, – ответил Фергюсон. – Пока – все.

Он отвернулся и принялся рассматривать доску. Остальные, за исключением Лодыря, покинули комнату.

Фергюсон вернулся к себе в офис вместе с Лодырем примерно в три часа дня. Включив клипфон, он обнаружил восемь голосовых сообщений и еще полтора десятка имейлов на настольном планшете. Половина пришла от начальства, которое все настойчивей требовало раскрыть дело на Истер-роуд как можно скорее. Остальное прислали подчиненные, умоляя срочно решить тот или иной вопрос.

– Мне нужна последняя информация, – приказал инспектор, усаживаясь и с неохотой глядя на блокнот и стопку формуляров. – Что нам придется отодвинуть на задний план, если дело священника станет главным?

Робот отправил данные на планшет. Инспектор слегка в них покопался. Отдел «А» полиции Лотиана и Пограничья расследовал еще два убийства: уличную поножовщину пятидневной давности и вчерашнюю бытовую драку. Кроме этого, обычный набор дорожных происшествий, краж и разбоев. А еще дело, над которым Фергюсон, Хатчинс, Патель и Конноли работали несколько недель: бандитская разборка у Лейф Уотер на почве конфликта между частной охранной компанией «Наемные мускулы» и костоломами «Газпрома». «Газпром» был не слишком доволен качеством услуг «Наемных мускулов» в доках, обвиняя охранников в мелком воровстве и заодно (русские вообще любили такие приемы) в порче уже упакованных аэрокосмических материалов и приборов, принадлежавших «Рособоронэкспорту», при их транспортировке в Турнхаус, откуда ящики должны были отправиться к Атлантическому космическому лифту. Охранники «Газпрома» взялись решать деловую проблему в характерной для русского капитализма манере: монтировками.

Фергюсон позвонил непосредственному начальнику, старшему инспектору Фрэнку Макоули, и повторил вопрос, заданный прежде роботу.

– Все! – отрезал босс.

В пять вечера профессор Грейс Эбаундинг [9] Мазвабо сохранила сделанное за день и, потягиваясь, откинулась на спинку стула. Правда, работа еще не закончилась. Впереди – административные и учебные дела, и недописанная книга ждет своего часа. Но профессору казалось важным блюсти ритуал. Грейс включила стоящий на подоконнике чайник. Пока закипала вода, Мазвабо выглянула наружу. Из окна ее тесного загроможденного офиса на верхнем этаже здания теологического факультета на Маунде открывался один из лучших видов на Эдинбург: вдоль железнодорожных путей на север, на сады Принсес-стрит, на башни Нью-Нью-Тауна и Ферт за ними и на Файф. Неплохой бонус этой работы. Жаль, что единственный.