Там, где кончается река - читать онлайн книгу. Автор: Чарлз Мартин cтр.№ 25

— Даже так? — Она села. — Не позволяй им лишить нас всего. Ты меня понял?

— Подожди здесь, а я посмотрю, что осталось. — Я спустился к реке и зашагал на другой берег.

Разведка не отняла много времени. Эти парни сожгли все. Берег был покрыт пеплом. Второе каноэ опустело, но держалось на плаву. Короче говоря, мы остались без еды, без палатки и без навигатора. У Эбби были спальник и футболка — больше ничего. У меня — рубашка, шорты, сандалии, два пистолета и аптечка. Ни еды, ни питья.

Нужно было двигаться дальше.

Я подтянул лодку к берегу, уложил в нее Эбби.

— Еще несколько миль, и нам начнут попадаться хижины… и этот курорт. Может, мы что-нибудь там найдем.

Она ухмыльнулась.

— Курорт? Наверное, я сумею вписаться в обстановку.

Я имел в виду колонию нудистов, населенную представителями всех слоев общества, от пожилых ретроградов до молодых экспериментаторов. Обычно они держались в стороне от реки и не привлекали особого внимания, но турист, не знающий, чего ожидать, рисковал сильно удивиться.

Эбби коснулась кармана, где лежала газетная вырезка.

— Чем займемся сегодня?

— Детка, мы будем искать воду. А если повезет, то и одежду для тебя.

Она вытащила ногу из спальника. На бедре виднелись небольшие синяки.

— Не вешай нос. Не каждый день тебе доводится плыть по своей любимой реке в обществе обнаженной женщины.

— Ты права.

Я полез за картой, но она исчезла. Я похлопал себя по карманам, надеясь услышать шуршание пакета, но тщетно. Эбби догадалась:

— И статья пропала?

Я кивнул. Уголки ее губ поползли вверх.

— Ну, я могу положиться на свою память.

Как это знакомо. Если все пропало, что еще остается?

Я греб минут двадцать, а потом потащил каноэ через ветки, пока не оказался на глубокой воде. Берега с обеих сторон возвышались почти отвесно метров на шесть. Упавшие деревья представляли собой такой лабиринт, что я снова вылез и надел постромки. Это было все равно что идти по бобровой плотине. На каждом шагу я проваливался сквозь бурелом, отталкивал ветки, нырял под них, перешагивал. Проблема была не только во мне. Не хотелось переломать Эбби ребра. Я перетаскивал каноэ через бревно, по моему лицу катился пот, изрезанные руки кровоточили. Эбби схватилась за борт и начала смеяться.

— Милая?..

Я уперся покрепче и потянул. Потом еще раз. Наконец каноэ перескочило через бревно и заскользило по воде, чтобы вскоре ниже упереться в очередную преграду.

— Что?

— Когда вернемся домой, поменяй на этой крошке амортизаторы.

— Я об этом подумаю.

— Отлично. — Эбби снова легла. — Разбуди меня, когда выберемся из этого лабиринта.

Я снова ухватился за постромки и взглянул на реку. Впереди в пределах видимости лежало еще штук пятьдесят поваленных деревьев — настоящие барьеры. Эбби сказала «весь путь от Мониака» и имела в виду именно это. Ритм здесь только тот, что задает река. Она владеет тобой, ломает, вынуждает уповать на милость свою, не дает ни единого шанса. Она останавливает тебя и заставляет оглядеться. Бросить вызов — и подвергнуться проверке.

"На обоих берегах росли виноградные лозы в руку толщиной. Они обвивали стволы дубов и свешивались с их ветвей, точно со шпалер. Встречаясь над рекой, лозы переплетались и создавали паутину, сквозь которую едва пробивался солнечный свет. В сентябре им предстояло прогнуться под тяжестью гроздьев. А сейчас они были покрыты листвой и маленькими зелеными цветками, и по ним бегали ящерицы.

Виноградники здесь, в сыром и влажном климате, на песчаной почве, благоденствуют. Плюс близость реки. Виноградины — с грубой кожицей и непременно с пятью косточками — достигают двух дюймов в диаметре, а цветом они — от зеленоватого и бронзового до лилового и черного. Когда виноград созревает, хозяин расстилает на земле брезент и трясет лозу. Содержание сахара в винограде достигает двадцати пяти процентов, поэтому из него получается хорошее варенье, но чаще всего здесь делают вино.

Я перебрался через бревно, перетащил следом каноэ, и оно закачалось на воде. Я измучился. Стоял, опираясь на лодку, и глотал воздух. За моей спиной послышался щелчок курка. Хриплый, сорванный голос (в горле у говорившего клокотала мокрота) произнес:

— Ну вы и психи.

Я обернулся и чуть не уперся лбом в ствол старого заржавевшего ружья. Ружье держала самая чудовищная женщина из всех, что я когда-либо видел. Беззубые десны, полный рот жевательного табака, сдвинутая на затылок шляпа, узловатые скрюченные пальцы. Кожа у нее была не черная и не белая, а какого-то промежуточного оттенка, лицо покрыто, веснушками, кончик правого уха отсутствовал. На ней были резиновые сапоги по колено, грубый комбинезон и рваная клетчатая рубашка. Женщина отвела ствол ружья в сторону и оглядела меня с головы до ног. Стоило ей сейчас спустить курок, и она снесла бы мне полголовы. Левый глаз у нее почти полностью ослеп из-за катаракты. Она сомкнула губы, собрала во рту слюну и отработанным движением сплюнула. Потом, ее внимание привлек шорох. Она быстро развернулась, прицелилась, и выстрелила. Из ствола вырвался метровый язык пламени — длиннохвостый грызун на противоположном берегу получил, чудовищный заряд свинца и разлетелся на клочки. Женщина выбросила гильзу, перезарядила ружье и захлопнула патронник. Прищурившись, она осмотрела меня и лодку. Заслышав выстрел, Эбби села и широко раскрыла глаза. Женщина опустила ружье и покачала головой.

— Крысы!.. Грызут мой виноград. Черт бы их взял.

Эбби кивнула:

— Понимаю.

Женщина указала ружьем в мою сторону.

— Ты с ним?

— Он обещал мне круиз по Аляске — ну, знаешь, в те места, где можно понаблюдать за китами… и вот что я получила в итоге.

Женщина открыла патронник, перекинула ружье через плечо, точно бумеранг, и засмеялась, а потом сплюнула в реку.

— Ты мне нравишься.

Эбби пожала плечами:

— Полагаю, лучше так, чем наоборот.

Женщина снова захохотала. В груди у нее клокотала мокрота, и меня затошнило.

— И что ты тут с ним делаешь?

— Он мой муж.

Она указала на меня стволом.

— Он идиот.

— Знаешь, мой отец твердит то же самое вот уже четырнадцать лет.

Ее хохот походил на вой гиены. Что-то в груди у нее сработало — женщина надула щеки, и в реку полетел ошметок размером с устрицу.

— Ты мне нравишься.

Эбби проследила за полетом плевка. Когда тот плюхнулся в воду, вокруг тут же закипела рыбешка.

— Я рада, что мы поладили.

Женщина зашла в воду и приблизилась к каноэ. Она стояла по пояс в воде и пристально смотрела на Эбби, а потом качнулась с ноги на ногу и спросила: