Пески Палестины - читать онлайн книгу. Автор: Руслан Мельников cтр.№ 6

— Они ваши! — рявкнул Бурцев своей малость ошалевшей команде.

И словно на незримую кнопочку нажал. Дружина ожила, похватала оружие, ринулась в атаку.

— А‑а‑а! — вопил Дмитрий.

— У‑у‑у! — взбесившимся паровозом гудел Гаврила.

— Ура‑а‑а! — надрывался Бурангул.

— О‑о‑о! Э‑э‑э! Ы‑ы‑ы! — Поляк Освальд, литвин Збыслав и прусс дядька Адам тоже демонстрировали силу легких.

— И‑и‑и! — злобно, обиженно визжали в унисон Ядвига и Сыма Цзян. Пан Освальд Добжиньский совсем не по‑рыцарски впихнул свою даму в рубку катера — правильно, там сейчас безопаснее всего. Низкорослый же китаец, со «шмайсером» в руках, ярился оттого, что никак не мог протиснуться вперед. А достать противника «невидимыми стрелами» из‑за спин дородных соратников у Семы не получалось.

Только Джеймс лез в драку молча, без лишнего шума. Сказывалась привычка тайного убийцы.

Щит, прикрывавший пулемет и пулеметчика, вдруг вздрогнул, треснул. Из пробитой доски высунулся тупорылый наконечник. То арбалетный болт целил в висок Бурцеву, да увяз, застрял в отяжелевшем, набухшем от воды дереве. И еще одна короткая толстая стрела ударила в щит. Еще один наконечник чуток не дотянулся до Бурцева. Ага, в бой вступал второй пиратский когг! Лучники и арбалетчики целили в умолкшее кормовое орудие. Стрелы и болты мощных корабельных арбалетов шлепались в воду, звякали о металл, втыкались в щит… Но ведь и двадцатимиллиметровка уже заряжена по новой!

Корабль, взявший «раумбот» на абордаж, Бурцев все же щадил. Когг поддержки — нет. Это судно им было не нужно. Совсем.

Сначала он ударил по боевым башенкам‑надстройкам на носу и корме. Затем кучно всадил длинную, щедрую очередь под ватерлинию. Выпустил все, до последнего патрона. Следовало занять пиратскую команду более важным делом, нежели пулеметно‑арбалетная дуэль.

Обстрел катера прекратился. В воздухе больше не свистело, в воду не плюхалось. Утыканный стрелами щит не вздрагивал. Понятное дело. Двадцатимиллиметровые зенитные снаряды — это не шутка. А герметичных перегородок, повышающих живучесть судна, в тринадцатом веке строить еще не научились. Пиратский корабль тонул, а значит — полундра! спасайся, кто может. Уже не до боя, значит. Будь ты хоть трижды отчаянный корсар.

А вот Сыма Цзяну так и не дали пострелять. В считанные секунды Освальд, Збыслав и дядька Адам сбросили в воду остатки немногочисленного, вяло сопротивлявшегося пиратского десанта. Дмитрий, Гаврила, Бурангул и Джеймс перебежали по узкому трапу на вражескую палубу.

На когге валялись трупы и несколько тяжелораненых. Остальная команда попрыгала за борт. Лишь полдюжины самых отчаянных головорезов сгрудились у мачты, прикрывшись легкими щитами, подняв мечи и копья. Эта шестерка была готова к последней битве. Но полноценной битвы не получилось. Бурангул помешал. Татарский юзбаши подхватил у абордажного мостика чей‑то оброненный лук и колчан. Пустил стрелу навскидку. Пригвоздил одного из разбойников к мачте. Вторая и третья стрелы тоже не пролетели мимо цели.

Пассивная оборона была подобна смерти, причем смерти бессмысленной. И три уцелевших пирата с дикими воплями ринулись в бой. Хиленькая атака, однако, захлебнулась, не успев начаться. Один из горе‑корсаров попал под секиру Дмитрия, другого смела за борт булава Гаврилы. Последний, целивший копьем в грудь Бурангула, вдруг споткнулся на ровном месте, грохнулся о палубные доски: чьи‑то цепкие пальцы, поднявшиеся над решеткой трюмного люка, держали копейщика за ноги.

Прыжок Джеймса, точный добивающий удар смертоносного кольтелло — и морской разбойник затих. Когда Сыма Цзян протолкался наконец вперед, для «шмайсера» дела уже не нашлось. А на барахтавшихся в воде беглецов мудрый китаец решил «невидимые стрелы» не тратить.

— Отчаливаем! — приказал Бурцев. — Быстро!

Помогли Ядвиге перебраться на когг. Отцепили абордажные крючья. Обрубили веревки и канаты. Поднимать абордажный мостик оказалось сложнее — его Гаврила попросту сбил булавой.

Оттолкнулись, отвалили от катера. А на притопленную корму «раумбота» уже вползали пираты. Спасались. Хотя сомнительное это было спасение… Так, небольшая отсрочка перед неизбежной гибелью.

Джеймс профессионально и хладнокровно добивал раненых. Самая та работенка для наемного убийцы.

— Все правильно, Вацлав, — будто угадав мысли Бурцева, негромко произнес Освальд. — Кормить эту пиратскую братию нам смысла нет. Да и все равно долго они не протянут. А возиться с ними — только продлевать их страдания и осложнять собственную жизнь. Я бы на их месте тоже предпочел, чтоб кинжалом в сердце или ножом по горлу. Все лучше, чем валяться с выпущенными кишками. Уж ты мне поверь.

Бурцев верил. В конце концов, Освальд — сам из бывших разбойников, хоть и сухопутных, хоть и благородных.

— Готово! — подошел Джеймс. Быстро управился. И не притомился. И почти не испачкался. Профи…

Дмитрий, Гаврила, Бурангул и Збыслав уже кидали трупы за борт. Дядька Адам и Сыма Цзян собирали оружие. Ядвига держалась в сторонке.

— Все мертвы, брави? — поморщился Бурцев.

— Ага, как же, все! — хмыкнул тот. — Тут, между прочим, полный трюм народа. Пленники пиратские… Кстати, кто‑то из них нам здорово помог. Если б не они, нанизали бы Бурангула на копье. Только что теперь делать с трюмным людом — ума не приложу!

— Ну, выпустить, наверное, для начала, — предложил Бурцев.

Ключа не было. Замок с люка сбили все той же булавой Алексича.

Вообще‑то пленников оказалось вовсе не «полный трюм народа». Из открытого люка вылезло человек пятнадцать.

— Мерси, мсье! Мерси боку!

Говорил самый старший, самый статный и самый усатый. Здоровенный такой мордастый дядька с огромной шишарой на лбу. Видимо, мужика сначала вырубили и лишь после полонили.

Освобожденный узник еще что‑то бормотал с типичным французским прононсом. Бурцев развел руками: не понимаю. Увы, французов у него в роду, как и итальянцев, не водилось: генная память молчала.

«Шпрехен зи дойч?» в этот раз не помог. Теперь уже усач растерянно мерил руками воздух.

— Дэзоле, же нэ компран па. [4]

Бурцев обернулся к спутникам. Спросил без особой надежды:

— Кто‑нибудь знает французский?

— Я, — выступил Джеймс. — Мне довелось пожить на юге Франции, где поднимала голову альбигойская ересь. Я выполнял там некоторые… м‑м‑м… поручения Его Святейшества Папы.

— Понятно. Бедные еретики… Ладно, брави, будешь у нас за толмача.

По‑французски тайный убийца в самом деле шпарил так же уверенно, как по‑итальянски и по‑немецки.