Глаза. Про глаза я ничего не сказал, я их сначала просто не увидел. Слишком маленькие, слишком разнесенные по сторонам головы. Наверное, я никогда не видел ничего более ужасного. Ни волкер, ни шейкер, никакая другая дрянь не выглядели столь омерзительно. Запад. Запад есть Запад.
И часы. На левой лапе часы. Блестящие железные и круглые, стрелочные.
Стрелять бесполезно. Скорострельность не та. Наверное, чтобы попасть, нужен шестиствольник. И то…
Сумрак исчез. Из левого плеча брызнула кровь. Из ноги, и снова из плеча, и снова удар в голову.
Потом меня стали рвать. Курок кричал. Все, кошечки…
Глава 16. Аптека
Открыл глаза. Пошире. Надо мной висел ржавый крест, а рядом чаша и змея. Аптека, кажется. Солнца не стало совсем, сумерки.
Скосил глаза.
Курок.
Посиреневел. Стал похож на дикую сливу. Смешно. Было бы. Мы висели. Связанные в коконы, не слюной или паутиной, обычными веревками. Над столом. На столе валялось мясо и кости, и плоские красные коробочки, шахтерские снадобья, три штуки, в глазах, что ли, троится…
Я проморгался, коробочки не исчезли, три штуки, Курок забрал тогда ведь одну…
Воняло тухлым. Гнилью. Падалью.
Лицо у Курка было перепачкано кровью, из носа выдувались и лопались с плотным звуком пузыри. Я хотел спросить его, как он себя чувствует, но решил, что не надо. Плохо он себя чувствует. Рука, кажется, сломана. Что-то трещало. И пальцы. Правильно говорили – не стоит на Запад соваться. Не стоит, ни в коем случае, человекам тут не место.
А мы сунулись – и вот. Я, герой. Переоценил свои силы. Весьма переоценил.
– Эй… – позвал Курок.
– Да…
– Что скажешь?
– Жарко.
– Ага, точно. Жарко… Как в Африке совсем.
– При чем здесь Африка?
– Я – эфиоп.
Курок хихикнул.
– Слышь, Дэв, а он нас сожрет?
Ответил правдиво:
– Сожрет, ты же его видел.
Курок всхлипнул.
– Тебе сколько лет? – спросил он.
– Не знаю точно. Какая разница…
– Никакой… Может, покричать?
Я чуть не расхохотался. Закричать. Чтобы еще пара штук приперлась.
– Где они? – спросил Курок – Где?
– Кто они?
– Ну эти… твои… Праведники… Облачные люди, с сияющими… саблями. Заповедный полк… Почему они нас не спасают…
Я хотел сказать, что Облачный полк совсем для другого предназначен, решать другие, более важные проблемы, и конкретно нам на помощь он не придет… Но не стал его расстраивать.
– Надо подождать, – сказал я. – Совсем немного. И они появятся.
– Как немного?
– Совсем немного. До утра.
– До утра… Дэв, мы не доживем до утра… Почему так долго…
– Доживем. И до этого утра, и до следующего. И потом… Раньше утра они все равно не могут прилететь.
– Почему?
– Воины Света… Они не любят темноту.
– Значит, сдохнем…
Мы висели. Мне было не очень плохо – вниз головой я был привычен висеть, руки только затекали. Курку приходилось хуже. Он то и дело терял сознание, а когда не терял, то бормотал про астрономию. Как там хорошо жить, в небесных сферах. Везде тихо и спокойно.
Курок сходил с ума. Это и понятно, вниз головой особо не развисишься, если без привычки. Да и с привычкой тоже, не очень висенье радует. И из-за страха тоже.
Темнело. Красный свет за окном постепенно таял, в широкие пустые окна вползала чернота и тишина.
Тишина. За окном никто не орал. Не верещал, не визжал, не завывал, ничего не обрушивалось от подземного тряса и не трескалось от жары, не выл ветер в уцелевших радиовышках, не позвякивали остывающие стекла, я не слышал ничего из всего обилия ночных звуков, привычных для Востока, для Севера. Мир молчал, и это было ненормально и страшно.
– Больше никуда не пойду… – шептал Курок – Никуда-никуда, вот только домой вернусь… Буду грибы выращивать… Зачем мы сюда пошли… Дэв…
– Руками шевели, – посоветовал я. – И ногами, веревки должны ослабнуть.
Я не очень верил, что веревки ослабнут, эта сволочь связала слишком хорошо, опутала, сколько ни шевели руками, сколько ни дрыгай ногами, все равно ничего не получится.
– Вращательные движения, – посоветовал я. – Кистями. И ногами. Вращай, веревки ослабнут…
– Я дышать не могу…
– Старайся.
– Стараюсь… А ты знаешь, что мы первые?
– Что первые?
– Первые люди на Западе.
– С чего это вдруг? – спросил я.
– Ну ты уж мне поверь…
Курок закашлялся и стал брызгать в разные стороны кровью.
– Поверь, я знаю… Самые первые, ты, да я..
– Я же слышал…
Я на самом деле слышал. То один, то другой на Запад пробирались, кое-кто даже обратно возвращался. Но лично никого не видел. Алиса… Алиса могла и приврать.
– Никто и никогда еще… Слухи – это вранье все, их Япет распускает… Все, кто пробовал, не вернулись, три группы… Полтора года назад, по восемь человек…
Курок забулькал.
– По восемь человек… И ни один не вернулся. Ни один!
Курок ударил затылком в стену.
– Тогда я и придумал… Проникновение мелкими незаметными командами… группы вторжения… Четыре отряда, по два человека… Двое везде проскочат незаметно, это моя идея…
Курок замолчал.
Четыре отряда. Вот так
– Мы первые… – Курок засмеялся. – Первые, кто прорвался… Жаль, что только в одну сторону…
Громко и страшно он засмеялся.
– Я астроном… Какие сейчас астрономы, прыгни в люк какие… Поэтому я и придумал, пока не поздно… Тут планетарий. Совсем рядом. Ты знаешь, что такое планетарий?
– А спутники?!
Плевать мне на планетарий!
– Нет никаких спутников… Ни выжигающих, ни замораживающих, никаких…
Изо рта Курка выбралась тонкая багровая нить, потекла.
– Как нет?! Мы же чуть не сварились…
– Какао, – выдохнул Курок. – Смесь, Доктор сделал. Изнутри печет, а безвредно. Бедный Папа… Ты прости. Но он утонул, не сварился. А Перебор со своими в душилке насмерть угорели, Доктор потом чуть подправил… Нет спутников… А планетарий есть… Так и не увидел, проклятый туман!
Курок застонал. От боли. От обиды.