Когда сияние нисходит - читать онлайн книгу. Автор: Лори Макбейн cтр.№ 127

— Это кольцо будет носить моя жена, — объявил он, надевая тонкий золотой обруч на безымянный палец ее левой руки, и, прежде чем Ли успела запротестовать, на безымянном пальце правой очутился еще один перстень.

Ли потрясенно уставилась на темно-синий сапфир в окружении ограненных розочкой бриллиантов. Какая поразительная работа! Должно быть, стоит целое состояние!

— Поскольку наша помолвка оказалась чересчур короткой, у меня не было времени выбрать и подарить те обычные безделицы, которых была вправе ожидать от меня невеста, — объяснил он, жадно втягивая аромат, исходивший от ее тела, пьянящий, доводивший до безумия. Застегнув на тонком запястье золотой усыпанный сапфирами браслет, он поклялся про себя, что завоюет ее любовь. Пусть не с такой легкостью, как завладел рукой, на которой сейчас красуется его дар, но добьется своего. Чего бы это ни стоило, но Ли будет принадлежать ему, станет женой во всех смыслах этого слова. Но сначала она должна хотеть его так же сильно, как желает ее он сам. И так будет!

Он вспомнил, как страстно отвечала она на его ласки. Значит, неравнодушна к нему, в противном случае он ничего не получил бы. Но Нейл желал не только физического слияния. Она должна прийти к нему по доброй воле! Всему виной проклятая гордость Треверсов и обстоятельства их брака, которые теперь следует преодолеть. Только это. Потому что с первой встречи между ними проскочила искра, и невозможно отрицать это неодолимое притяжение… Но он снова обретет ее привязанность, и в этом не может быть сомнения.

Прекрасно, думала тем временем Ли. Она останется в Ройял-Риверз как его жена. Но она не мягкосердечная, слабохарактерная Серина, и если Нейл Брейдон вообразит, что сумеет унизить ее, выставляя напоказ свою любовницу, значит, жестоко ошибается.

У нее тоже есть гордость. Треверсы не из тех, что сдаются. Она привыкла отвечать на брошенный вызов. Может, даже сумеет сделать так, что Нейл влюбится в нее. Недаром он находит ее привлекательной! Да, она отберет Нейла у Диосы. Слишком поздно решила Серина бороться! Но Ли приняла Нейла как своего мужа и не станет делить любимого человека с другой.

— Гордость Треверсов, — неслышно прошептала она, с улыбкой глядя в его лицо, и добавила вслух: — Спасибо, кольца изумительные.

Сердце Нейла куда-то покатилось, стоило ему посмотреть в глаза, спорившие синевой с сапфирами, которыми он только что почтил эту красоту. Хмельной запах жасмина окутал его, словно магнитом потянул к соблазнительно приоткрытым губам. Его пальцы сами собой коснулись мягких волос, оттянули ее голову, так удобно легшую на его плечо. Жесткие мужские губы коснулись ее губ, жадно припали…

Колючая щетина царапала уголок ее рта. Мозолистая ладонь легла на холмик груди, задела сосок, и тонкий батист сорочки не защитил кожу от жара его руки.

Нейл почувствовал, как трепещущее тело стало податливым, стоило ему притянуть ее к себе, обнять за талию и прижать сильнее…

— Говорила же, что не задержусь! — объявила Джоли, с такой силой распахнув дверь, что она ударилась о стену. Но мулатка придержала ее каблуком и внесла в комнату тяжелый поднос с годами выработанной ловкостью. — Вы еще не одеты, сердечко мое? Что же делали все это время? — пожурила она, ставя поднос на туалетный столик и придвигая стул для Нейла. — Садитесь, мистер Нейл, и поешьте как следует. А я одену мисс Ли, пока она не простудилась насмерть. Неприлично расхаживать перед мужем в одних панталонах, мисс, вот что я вам скажу! Просто позор! Ваш папа в жизни не видел мисс Беатрис Амелию в панталонах! И немедленно наденьте туфли, слышите?

Ли поспешно выполнила приказ, почти скрывшись в гардеробе, чтобы спрятать пылающее лицо, и бесконечно долго копалась в поисках голубых лайковых туфелек, которые хотела надеть. Нейл с чисто мужским одобрением разглядывал женственный изгиб бедра и ягодиц и улыбался, потому что, хотя и жалел о несвоевременном вторжении Джоли, по крайней мере вопроса об отъезде Ли больше не поднимется. Она не покинет Ройял-Риверз… и его тоже. Теперь им необходимо только время.

Ли решительно взяла за руку Стьюарда и вместе с ним направилась к северному пастбищу, на обещанную прогулку. Алтея уже успела перейти двор и, помахав рукой, послала воздушный поцелуй, прежде чем зашагать к зданию школы, откуда раздался приветственный хор голосов. Предприимчивая Соланж переложила все обязанности по обучению детей на плечи Алтеи, у которой отныне появилась цель в жизни. Ли знала, что таким образом она готовится зарабатывать на жизнь и содержать семью. И это занятие станет для нее не просто очередным увлечением скучающей благородной леди, а делом всей жизни. Оставалось молиться только, чтобы Алтея не слишком спешила вернуться домой, хотя Ли понимала, как не терпится сестре начать новую жизнь.

Ли глянула на Ноуэлл, прелестную маленькую девочку, точную копию матери, если не считать черных волос, аккуратно заплетенных в косички. И держится как маленькая леди!

Она слегка нахмурилась, заметив, как крепко девочка прижимает к худенькой груди куклу. На серьезном личике — ни малейшего интереса к окружающему, даже когда они приблизились к низким сараям и оттуда послышалось громкое блеяние. Ли ощутила, как маленькая ручка Ноуэлл нервно стиснула ее собственную. Чего опасается племянница?

— Тетя Ли! Тетя Ли! Смотри! Смотри! — взвизгнул Стьюард, возбужденно подпрыгивая и топая толстенькими ножками, затянутыми в белые чулки и облаченными в короткие штанишки со сборками, надетые в первый раз, и то по настоянию Ли. Сама Алтея возражала, что Стьюард еще совсем малыш и может ходить в юбочках.

Ли подхватила коричневый бархатный беретик, соскользнувший с его головы, и поспешно натянула на непокорные локоны. Сегодня она пообещала детям, что покажет им овец. В течение последних полутора недель тысячи голов овец переводились из загонов в сараи, где стригали избавляли животных от зимней одежки. На ранчо также сгонялись коровы, которых предстояло гнать дальше.

Ли старалась держаться подальше от канавы, растянувшейся прямо перед ними, несмотря на все требования Стьюарда подойти поближе. Канава шириной в пять и длиной в двадцать футов была наполнена дьявольской смесью из серы, табака, экстрактов пряных трав и лекарств, от которой поднимались облака пахучего пара. Встав на краю, пастухи, вооруженные длинными палками с крючками на конце, окунали с головой барахтавшихся в канаве овец. Такое «купание» предохраняло животных от насекомых-паразитов и многих болезней. Мокрые, жалкие овцы выбирались из канавы по наклонным сходням, обсыхали на берегу, после чего на кожу красной краской наносилось клеймо в виде двойного «Р». Кроме того, уши особым образом надрезались, указывая таким образом на возраст каждой овцы. Через несколько дней после окончания стрижки ягнятам резались хвосты, а потом начиналось холощение. Только самых сильных и здоровых баранов оставляли на племя. Овец отправляли на пастбища до осени, когда все начнется сначала. Часть стада коров отгонят на продажу или зарежут на мясо, шкуры и жир.

Ли надвинула шляпу на глаза, поскольку солнце сегодня было необычайно ярким. На небе — ни облачка, только далеко на горизонте, над горами, собирались черные грозовые тучи.