Остров любви - читать онлайн книгу. Автор: Констанс Холл cтр.№ 17

Кожа у нее не была жемчужно-белой, что считалось признаком красоты на материке, а слегка отливала бронзой. Впрочем, Лахлану никогда не нравились леди с мертвенно-бледными лицами — они напоминали ему о смерти, а смертей у него хватало. К счастью, мисс Саутуорт выглядела здоровой.

Лахлану также нравилось, что она не следует моде, а создала свой собственный стиль. Она была независима во всех отношениях. И необычайно смела. Ни одна женщина не отважилась бы помочь ему там, на обрыве. Любая убежала бы без оглядки, ощутив мрачный дух замка. А Регана не испугалась.

— Надеюсь, леди Маргарет присоединится к нам, — нарушила молчание Регана. — Мне бы очень хотелось поговорить с ней.

— У леди Маргарет приступ артрита, — сказал Лахлан, хотя знал, что та, опасаясь, как бы Регана не втянула ее в долгую беседу, предпочла остаться у себя в комнате.

— Очень сожалею, — сказала Регана и уставилась в свою тарелку. Отправив в рот еще кусочек мяса, она обратилась к Макгрегору: — Может быть, расскажете, как вы провели детство здесь, на острове?

Лахлан нахмурился. Никто никогда его об этом не просил. Ему не хотелось рассказывать, но в голосе Реганы звучал неподдельный интерес.

— Не особо счастливо, — нехотя ответил Лахлан.

— Вы были близки с отцом?

У Лахлана заныла нога.

— Я почти не знал его. Был юнцом, когда он лишился рассудка.

— Простите, — произнесла Регана.

— Не стоит меня жалеть. Все Макгрегоры знают, какая им уготована судьба.

Регана отложила вилку.

— Но вы не должны забывать, что имеете право на капельку счастья.

— Здесь нет такого понятия.

— Уверена, вы ошибаетесь. Вам стоит лишь присмотреться.

— Нельзя достичь недосягаемого.

— Должно быть, у вас прекрасные воспоминания о матери.

— Я ни с кем не обсуждаю эту тему. — Увидев помрачневшее лицо Реганы, Лахлан понял, что сказал это слишком резко. Решив сменить тему, он спросил: — А как насчет вашего детства? Вы были счастливы?

Она на мгновение задумалась, затем произнесла:

— Мы были очень счастливы, пока не умерла мама.

— От чего она умерла?

Печаль омрачила лицо Реганы.

— Ее унес тиф. Ту страшную ночь я никогда не забуду. Мы тогда жили в Лондоне, на Хай-стрит — единственное, что можно было себе позволить на учительское жалованье отца. По улице проезжали кареты, гуляли люди, в любое время дня и ночи раздавался веселый смех. Но в тот вечер воцарилась мертвая тишина. — После паузы Регана с горечью продолжила: — Туман окутал Лондон. Я вскакивала при каждом звуке. Эмма, папа, мама — все заболели. Я одна, не считая доктора, ухаживала за ними.

— Продолжайте, — попросил Лахлан.

— Несмотря на запрет доктора, я вошла в мамину комнату, забралась на кровать и прислушивалась к каждому ее вздоху, моля Бога, чтобы этот вздох не был последним. Бывало, что ночью я засыпала и доктор будил меня утром. Однажды я поняла по его глазам, что случилось непоправимое. Посмотрела на маму. Она лежала бледная, неподвижная. В ее смерти я винила только себя. Если бы я не перестала молиться, она бы не умерла.

— Мне жаль. — Боль на лице Реганы всколыхнула в Лахлане давно забытые чувства. — Но ведь ваша сестра и отец живы.

— Но папа все время болеет. Тиф дал осложнение на сердце.

— А вы сами не заболели тифом?

Заболела. Я первая заразилась. Но лихорадка прошла через день. Доктор сказал, что мне очень повезло. Я с ужасом вспоминаю то время. Дни и ночи я молила Бога, чтобы не отнимал у меня папу и Эмму. Они метались в бреду, а я ничем не могла им помочь.

— А каково сейчас состояние отца?

— Его постоянно мучают сердечные приступы. Не знаю, что буду делать, если он… — Регана осеклась.

Лахлан проникся сочувствием к девушке. Он знал, что словами ее не утешишь, и ждал, когда она снова заговорит.

— Я сыта, — сказала Регана. — Прошу меня извинить. — И направилась к двери.

Лахлан смотрел ей вслед. Ему так хотелось последовать за ней, обнять, успокоить. Но если он пойдет на поводу у своих желаний, то неизвестно, чем это кончится.

В тот же вечер, уже лежа в постели, Регана услышала странный звук за дверью. Она приподнялась и потянулась за «Старым Греем», взяла его и снова опустила голову на подушку. Разве уснешь в подобном месте? Ночью замок, казалось, оживал: отовсюду доносились не то скрипы, не то стоны.

Регана вспомнила свой разговор с Макгрегором. Ни с кем она не была так откровенна. Возможно, потому, что он рассказал о своем отце. Детство у него, видимо, было не очень-то радостным: отец — сумасшедший, мать бесследно исчезла.

Регана решила утром пойти в кромлех и начать раскопки, несмотря на предостережения Джиллиса и Макгрегора. Единственный, кто представлял опасность, был Тайг. Регана повернулась на бок, взбила подушку, но едва закрыла глаза, как снаружи донеслись громкие голоса.

Регана отбросила одеяло, подошла к большому, в готическом стиле, окну и, раздвинув занавески, уткнулась носом в стекло.

Ее комната выходила во двор, по одной стороне тянулись ряды тиса; его тощие ветки угрожающе торчали во все стороны.

Регана заметила у двери Макгрегора. Он с кем-то разговаривал, но разобрать слова было невозможно. Регана потянулась к задвижке — с протяжным скрипом окно открылось:

Слышал ли Макгрегор шум?

Казалось, он ничего не заметил и замахнулся на кого-то тростью:

— Черт возьми! Иди сюда!

Затем Регана услышала тяжелые шаги и стук захлопнувшихся ворот.

Макгрегор раздраженно стукнул тростью о дерево, и Регана вздрогнула.

Вдруг он посмотрел на ее окно.

Регана спряталась за занавеской, сердце ее бешено колотилось. Что его разозлило? И с кем он разговаривал? Регана вспомнила его слова: «Напрасно вы считаете меня добрым», — ив душе шевельнулось тревожное предчувствие.

Регана проснулась на рассвете. Она хотела пойти в кромлех до того, как проснутся слуги. А потом собиралась сделать наброски странного символа. Отцу будет занятно изучить его.

Регана оделась и прислушалась. Даже в этот час отовсюду доносились стоны, вздохи. Мурашки побежали по спине.

Она подошла к шкафу взять шаль, которую Дарси положила в один из ящиков, но ее там не было.

Регана обнаружила шаль на оконном карнизе.

Шаль была ледяной. Регана невольно огляделась. Как будто кто-то невидимый насмехался над ней. У Реганы волосы встали дыбом. Но она тут же взяла себя в руки, накинула шаль, зажгла свечу и, открыв дверь, выглянула наружу. Свечи в нишах за ночь прогорели, и в коридоре царила кромешная тьма.