Рука в руке - читать онлайн книгу. Автор: Франсуаза Бурден cтр.№ 9

Виржиля всегда веселило, что Жослин зарабатывал деньги на недвижимости. Неужели можно заплатить хотя бы франк за совместное пользование футляром для лыж или пляжным зонтиком?! Однако его не интересовали проблемы человеческой глупости и особенности ведения дел Жослином. Он не придавал этому значения. Его просто расстраивало, что друг работает, чтобы жить, когда он, Виржиль Васкес, живет ради своей работы.

В начале карьеры Виржиль вложил немалый капитал в приобретение чистокровного стада испанских быков, которых он готовил к боям. Затем он стал членом UCTL [9] , где особое значение придавалось правильному воспитанию боевого быка. Мария помогала ему, как могла, и он полностью отдался своей страсти, не имея пути назад. К глубочайшему сожалению жены, Виржиль не хотел никуда уезжать из Камарга только потому, что не смог бы жить в другом месте. Он так хорошо знал эти земли, что смог бы вырастить еще не одно поколение чистокровных быков…

— Я ненавижу этого человека! — Неожиданный выкрик Марии во всеобщем веселье заставил Жослина оторваться от своих раздумий.

На секунду все разговоры утихли, и Жослин спросил вполголоса:

— Кого ты имеешь в виду, Мария?

Он произнес ее имя на испанский манер, делая акцент на «и» и оглушая конечное «а», как это всегда делал Виржиль.

— Кого?

Она гневно повернулась к Жослину.

— Нашего поверенного, менеджера, этого паразита!

Она зло заговорила, глядя на Руиса:

— Понимаешь, Жослин, мой мальчик стал звездой в жестоком мире корриды. Рядом с ним всегда должен быть человек, который заботился бы о его безопасности, а не тот, кто выставит его сражаться с кем попало, лишь бы это принесло прибыль.

— Мама, уймись, — мягко попросил ее Руис.

Но Мария хотела высказать наболевшее.

— Ты веселишься! Ты всегда это любил: острые ощущения, аплодисменты, близость опасности. Ладно. Но зачем ты взял на работу того, кто все решает за тебя, зачем? Ваше желание славы и денег скоро убьет меня!

Руис побледнел.

— Но это неправда! Мама, послушай, я…

Мария не дала ему закончить и заставила замолчать, еще больше повысив голос:

— Ты можешь выполнять свою работу и не прислушиваться к тому, что говорит этот нахлебник! Он использует тебя, зная, что ты горд, как павлин! Ты согласишься на что угодно, чтобы стать еще более знаменитым. Ты глуп, как и все твои друзья. Почему бы не попробовать бой с шестью быками? А? Или это скоро будет в программе? Чтобы стать первым, ты согласен убить себя!

Руис встал, чтобы уйти, но Виржиль остановил его, положив руку ему на плечо.

Другой рукой он притянул к себе Марию и погладил ее волосы с неожиданной нежностью.

— Помолчи, Мария, помолчи… Он больше не ребенок, он свободен…

— Но он все еще мой сын! — закричала Мария, последний раз пытаясь возразить, уткнувшись носом в шею мужа.

Руис смотрел на мать. Мигель наклонился к Жослину и сказал:

— Мама думала, что в воскресенье у Руиса последний бой. Но на самом деле он подписал контракт на участие в корриде во время праздников в Севилье через десять дней. Он не хотел говорить ей, потому что знал, как это расстроит ее. Такие разговоры заканчиваются одинаково: она всегда плачет…

Руис окинул брата мимолетным жестким взглядом. Затем он взглянул на Жослина. У юноши был жалкий вид. Жослин натянуто улыбнулся — ему было жалко Руиса.

— Хозяин! — позвал Жослин владельца заведения. — Принесите нам вашего самого лучшего шампанского. Виржиль, выпьем за здоровье твоего младшего сына, за его последние бои, и пусть хранит его Господь!

Мария расхохоталась своим неподражаемым смехом и отодвинулась от мужа.

— Господь щедр! Сколько молитв я вознесла, сколько свечей зажгла за то, чтобы мой сын остался жив! Ты прав, Жослин, давайте выпьем за Руиса и его быков, его поклонниц и за дом, который он строит в Сент-Мари, за всех, кто восхищается им, и за его бедную мать!

Жослин, пораженный прямотой женщины, поднял бокал и, глядя на Марию, сказал:

— За мать!

В эту минуту протянулась нить понимания между Жослином и Марией. Остальным понадобилось чуть больше времени, чтобы понять суть сказанного. Руис, как обычно, слегка прикоснулся губами к напитку. Рафаэль смотрела на всех, чувствуя себя здесь чужой. Руис поднялся, обошел стол и обнял мать. Она ласково улыбнулась ему.

— Выпей хотя бы раз с нами, — сказал Виржиль. — Это не последняя мамина сцена отчаяния.

Руис взял у матери бокал и залпом выпил шампанское.

— Твое мнение никогда не изменится, мама, — сказал он и поставил бокал.

Альба и Жавьер посмотрели на Руиса с таким восхищением, что Жослин вдруг подумал, что только Мария спасает Руиса от звездной болезни, которую может вызвать такое обожание. Продолжая рассматривать сидящих за столом, Жослин остановил свой взгляд на Рафаэль. Она тоже смотрела на Руиса, поддавшись необъяснимому обаянию, которое он излучал. Жослин понял, откуда возникло чувство раздражения по отношению к этому юнцу. У него появилось желание встать и выплеснуть свою злость. Вид Руиса был ему неприятен. Он слишком молод и заносчив, окружен чрезмерной заботой. Он был красив и соблазнителен — полная противоположность стареющему Жослину. Рафаэль преобразилась: от выпитого шампанского ее зеленые глаза возбужденно блестели в отблесках свечей, золотистые кудри падали на разгоряченное лицо. Внезапно Жослину захотелось оказаться с ней наедине, в комнате в Париже. Но нужно было пить до дна за здоровье Марии и Виржиля и радоваться успехам Руиса.

Когда уставшие гости расходились в два часа ночи. Жослин был очень пьян. Шофер Виржиля приехал как раз вовремя. Все расселись внутри «мерседеса», а приехавший на своей машине Руис, пользуясь суматохой, предложил Жослину:

— Можно, Рафаэль поедет со мной? Она мечтает прокатиться с ветерком. Я не пьян. Я всего лишь осушил бокал моей матери.

Однако Руис сказал это вовсе не для того, чтобы получить одобрение Жослина. Он объявил об этой затее ради собственного удовлетворения и осознания своей власти. Юноша усадил Рафаэль в свой новенький «мазерати» и наклонился, чтобы застегнуть ремень безопасности.

— Я не могу похвастаться, что этим вечером я такая же трезвая, как вы, — сказала Рафаэль. — Какая машина! Неужели тореадоры никогда не пьют? — спросила девушка, когда Руис завел мотор.

— Конечно же, пьют. Иногда даже крепкие напитки, чтоб набраться смелости, как вчера, перед тяжелой скачкой…

— Вчера? И смелости хватило до сегодня?

Девушка рассмеялась, а Руис улыбнулся.

— Да нет. Но, по крайней мере, можно хорошо выспаться. Пить перед корридой — это самоубийство.